Первое большое интервью арбитра Балакина: расизм в класичном, связь семьи с «Динамо», Гармаш
Про VAR, Коллину, Лучи, отношение к судьям и многое другое.
Ирина Козюпа поговорила с украинским арбитром ФИФА Николаем Балакиным.
В этом интервью Балакин рассказывает про:
– отношение к арбитрам в Украине;
– гения-Коллину и влияние Лучи;
– отношение судей к введению VAR;
– расистский скандал в матче «Шахтер» – «Динамо» и слухи об избегании общения с полицией;
– свой строгий стиль судейства с большим числом желтых и красных карточек;
– Гармаша и футболистов-симулянтов;
– связь семьи Балакиных с «Динамо»;
– готовность давать интервью сразу после матчей и многое другое.
«Даже в нашей стране нас никто не признает. Раз не судите Лигу чемпионов, ЧМ или Евро – значит, вы слабые судьи»
– Когда украинские арбитры будут судить Лигу чемпионов? Со времен Василия Мельничука в групповой этап еще никто не пробился.
– Мечтаю поработать на Лиге чемпионов. Мы все этого хотим. Когда еще были судьи за воротами, то я ездил вместе с Сергеем Бойко и Женей Арановским на международные матчи и видел, как это тяжело. Три-четыре игры все идет хорошо, а тогда случается какой-то момент. Нам чего-то не хватает, но я не знаю чего именно.
Все говорят, что мы не востребованы в Европе, но мы же судим групповой этап Лиги Европы, а это уже уровень. Да, пока без Лиги чемпионов. Но я бы так хотел, чтобы Бойко или Арановский получили назначение на матч ЛЧ. Тогда нас бы признали, а пока даже в нашей стране нас никто не признает. Мол, раз вы не судите Лигу чемпионов, чемпионат мира или Евро – значит, вы слабые судьи. А когда наши арбитры великолепно работают на матчах Лиги Наций или Лиги Европы, то этого даже никто не знает.
– Самое важное качество для работы арбитром?
– Стрессоустойчивость. Если ты понимаешь, что где-то совершил ошибку, то не надо исправлять это другой ошибкой. Нельзя этого делать. Сейчас уже все по-другому. Но раньше ты выходишь после перерыва, а игроки тебе говорят: «Мы уже посмотрели видео, ты неправильно поставил пенальти. Что ты наделал?» Ты выходишь на второй тайм и уже думаешь, что допустил ошибку. Игроки это знают и начинают давить. Нельзя этого допускать.
Еще очень важно чувство юмора. Без этого будет тяжело. Иногда шутка помогает разрядить обстановку. Судил игру в поле, а к четвертому арбитру подходит тренер и начинает: «Да что он судит?» А тот ему отвечает: «Да он вообще без понятия, смешной чудак». И тренер начинает смеяться. Не всегда же нам ругаться.
– Какие отношения между арбитрами?
– Бывает, заходишь после матча в раздевалку, а у тебя уже 50 сообщений. Пока ты судил, твой коллега уже нарезал моменты, бросил тебе видео с ключевыми решениями. И ты уже смотришь ‒ все ли нормально. Мы друг друга поддерживаем, обсуждаем моменты разных матчей: «А как бы ты поступил? А помнишь, у тебя был похожий момент?» Мы даже смотрим чемпионат мира U-17.
Обычно думают, что у нас судьи плохие, а там хорошие. У меня был период, когда я семь месяцев не судил – болел, сидел дома и все время смотрел футбол. Я бы не сказал, что мы много ошибаемся. Иногда у нас туры проходят идеально. Но никто не говорит, что мы хорошо отсудили. Только всегда критика. Получается, что мы – негативные герои.
Единственный, кто может похвалить – это Лучано. Бывает, он говорит: «Я смотрел твою игру. Ты принимал хорошие волевые решения, двигался хорошо, был близко к моментам. Молодец». Очень приятно такое слышать. На следующий матч тоже выходишь с таким же рвением.
– Для того чтобы судить в Европе, надо обязательно знать английский?
– Это минимум. Виталий Романов знает испанский язык. Выучил сам, чтобы легче было общаться с футболистами. Я в школе учил французский. Когда судил Универсиаду в Италии, то мне так язык понравился, что я решил учить итальянский. Правда, на нем мало людей говорит. Потом подумал, что, может, тоже испанским заняться. Уже советовался с Виталиком, скачал какие-то программы.
– Тамаш Кадар говорил, что один из украинских арбитров общался с ним на венгерском.
– Это Славик Козык. Он из Закарпатья.
«Коллина – гений. Мы смотрим какой-то эпизод матча, а он точно знает, почему ты принял такое решение»
– Какие впечатления остались от работы с Пьерлуиджи Коллиной?
– Я как раз начал судить, когда он пришел. В 2010 году поехал на сбор молодых арбитров, а в следующем году отсудил свой первый матч во второй лиге.
Считаю, что он гений. Например, мы смотрим какой-то эпизод матча, а он точно знает, почему ты принял такое решение на поле. Он изменил менталитет судей, дал нам уверенность: «Выходи, никого и ничего не бойся. Но если я увижу, что ты не прав, то я тебя так накажу, что мало не будет». Коллина очень хорошо понимал характер ошибки. Было обидно, когда журналисты начали его прессовать.
Рад, что у меня была возможность работать с Коллиной, а теперь с Лучано. Знаю, что другие страны тоже приглашают иностранцев руководить арбитрами. К ним есть доверие, они не заангажированы. Кто может давить на Лучано? Никто.
– Что Лучи еще привнес в арбитраж Украины?
– К нам Лучано очень строг, но всегда справедлив. Если он видит, что ты на поле побоялся чего-то, дал слабину, не принял какое-то важное решение, которое было очевидным для всех, то у этого будут последствия.
Часто говорят: «Да их никто не наказывает». Хорошо, давайте сделаем показательные казни. Сколько было случаев в первой и второй лигах, когда болельщики выбегали на поле, чтобы избить арбитра. К чему мы тогда придем? Давайте еще искать, кто где живет, и жечь квартиры. Как нас еще наказывать? Ведь нам не дают игры или отправляют судить дубль, первую лигу. Или мы должны два месяца вообще не работать? Мы что ‒ от этого научимся лучше судить?
Например, я нигде больше не работаю – только занимаюсь арбитражем. Кто хочет держать на работе человека, который постоянно в разъездах? Знаете, какая у нас сейчас логистика? Это раньше арбитры летали на матчи на самолетах. Теперь мы не можем себе такого позволить. Добираемся на поездах, автобусах или на BlaBlaCar.
– Вы сейчас серьезно о BlaBlaCar?
– Да, но я не езжу – боюсь. Слышал о разных случаях. Мне лучше на поезде – сел себе спокойно и едешь.
– Были случаи, когда к вам подходили с предложениями?
– Пытались влиять на мои решения, когда я начинал. Ничего не предлагали, а говорили: «Мы знаем этого человека, внимательно суди». Но я тоже многих уже знал. Отвечал, что сам его сейчас наберу, не надо мне тут рассказывать. И меня сразу оставляли в покое.
Или мы приехали на игру, а в машине почти пустой бак. Спрашиваем, где тут ближайшая заправка. А нам говорят: «Вы судите хорошо и мы вам машину заправим». Случались вот такие смешные вещи, но это было очень давно.
А касательно того, что кто-то чего-то предлагает, то нет. В стране идет война. О каких деньгах вообще речь? Нет средств на второй VAR-фургон, нам не повышают зарплату. Мне совесть не позволяет никому сейчас сказать, что платите мне больше. Мои коллеги из первой и второй лиг вообще получают копейки.
– Сергей Лисенчук в одном из интервью говорил, что в его время было сложно судить, ведь ты выходишь на поле, а вокруг тебя одни миллионеры. Как сейчас?
– Сейчас мы тоже судим миллионеров. В топ-командах молодые ребята уже миллионеры. Иногда они обижаются, говорят прямо на поле: «Почему ты себя грубо с нами ведешь?». Отвечаю им: «А вы слышали, как вы себя ведете со мной?»
У меня зарплата за игру 12 тысяч гривен, 3 тысячи гривен нам дают на проезд. Если футболисты получают 20 тысяч долларов в месяц, то это не значит, что они имеют право так себя со мной вести. Я тоже человек. И я тоже не хочу ошибаться, чтобы потом не судить и мне нечем будет кормить свою семью. Хочу постоянно работать. Я самый заинтересованный в том, чтобы не ошибаться.
Какому нормальному человеку захочется испытывать на себе все эти комментарии и давление общества? Каждый судья хочет, чтобы матчи проходили гладко, спокойно, а самое главное – хочет быть незаметным. Но не всегда так получается.
– Как у вас происходит разбор ошибок в комитете арбитров?
– Через каждые 3-5 туров нас собирают в Киеве, где мы все игры разбираем поминутно и по всем решениям. В комитете готовят нарезки, мы обсуждаем все моменты. Хотим все свести к тому, чтобы мы принимали одинаковые решения в подобных ситуациях. Это очень огромная работа.
Очень часто мы слышим: «В этой игре арбитр удалил футболиста, а в похожем моменте в другом матче дал желтую карточку». Мы начинаем разбирать такие ситуации по критериям. Доходит даже до крика.
Наша главная задача – снять давление. В следующем году у нас будет VAR. Надеюсь, что с его использованием это давление спадет, ведь VAR – это чистота. Он даст судьям возможность спокойно работать. Ты знаешь, что человек сидит возле экрана и все просмотрит. Мы не хотим решать судьбу матча с помощью своих же ошибок.
Помню великих арбитров прошлого – Фриск, Коллина, Михел. У них не было VAR и даже микрофонов, но это великие судьи. Хочу быть похожим на них, хочу быть хорошим арбитром, принимать правильные решения, чтобы ценили мою работу. Но это только я хочу. Футбол требует сейчас минимального влияния арбитра на исход встречи. Для этого придумали VAR. Он будет помогать принимать правильные решения в ключевых эпизодах.
«Люди думают, что это легко – сидеть перед экраном VAR и смотреть матч, но я так переживаю, что у меня все мокрое»
– В Англии не довольны работой VAR. В Польше даже писали, что если бы VAR был человеком, то его бы побили. Получается, эта технология не спасет от всех бед?
– VAR исправляет очевидные ошибки судьи. Допустим, вы покажете видео билетеру в театре оперетты. Он скажет, что футболист сыграл рукой, а не головой. И это видно всем, что арбитр ошибся – перепутал, не увидел. Главное, чтобы была очевидность. Но в этом как раз вся проблема. Для болельщика «Динамо» будет очевидно, что там была ошибка, а фанат «Шахтера» скажет, что ничего не было. Поэтому самое главное – это понимать, когда VAR нужен в игре, а когда нет.
– Есть еще мнение, что VAR снимает ответственность с арбитров.
– Нет, это не так. Арбитр принимает решения на поле, он трактует эпизод. VAR только исправляет. Мы уже кучу матчей провели с VAR. Ты судишь так же, как и раньше, но знаешь, что если так получится, что ты что-то не увидел, то тебе помогут.
У меня была такая ситуация в матче U-19 «Динамо» – «Карпаты». Мяч попал в руку игроку, но я подумал, что там было плечо. Тем более, что ни один футболист не начал протестовать. Игра дальше пошла тихо и спокойно. Но мне говорят в микрофон: «Предлагаю просмотр». Видео показало, что действительно была игра рукой, а ни один человек этого не увидел. Только VAR. Вот такие решения надо реально исправлять.
Это был первый пенальти в истории украинского футбола с использованием VAR.
– Игра рукой – самый сложный момент для арбитров?
– Да, это очень сложно. Есть критерии, и наша задача как арбитров – одинаково трактовать эти ситуации. Мы этим занимаемся каждые сборы, разбираем моменты на наших собраниях. Но эти ситуации бывают очень сложные и быстрые.
Также всегда тяжело при стандартах – угловых, штрафных. Например, идет подача в штрафную, а там семь пар футболистов. Зафиксируешь взгляд на одной точке, переводишь в другую, а там футболист уже лежит. Ты не увидел момент, а тебе потом говорят, что ты ошибся.
Хорошо, что теперь у нас будет VAR. Пока у нас только один фургон. Надеемся, что их будет больше, но это огромные деньги. Мы только «за», чтобы VAR работал на каждой игре в туре.
– Украинские арбитры уже готовы работать с VAR?
– Мы начали изучать теорию еще на прошлых сборах в Турции – готовились, смотрели моменты, потом приехал фургон и мы перешли к практике. Люди думают, что это легко – сидеть перед экраном и смотреть матч, но я так переживаю, что у меня все мокрое. Когда начинается игра, мы говорим с ребятами: «С Богом, поехали».
Камер много, но бывают моменты, когда нет идеального ракурса, чтобы доказать, что арбитр ошибся. Можно только догадываться, а для VAR важно, чтобы уверенность была на 100%. И нужно все это очень быстро делать.
Во время матчей с нами сидят операторы видеоповторов. Хочу сказать им огромное спасибо. Мы уже так сработались, что они нам сразу бросают ракурсы с разных камер, знают, когда давать изображение на весь экран, когда надо приблизить или показать место касания. Они очень важны. Просто молодцы.
– Сложнее работать в поле или возле монитора?
– Мне легче в поле. Ты понимаешь, что если ошибешься, работая видеоарбитром, то тогда уже все – можно собирать вещи и уезжать. Но в фургоне находятся двое – видеоарбитр и ассистент. Мы советуемся, если этого требует ситуация.
«Все на поле понимали, что произошло. Потом начали говорить о совах – это несерьезно»
– Вы судили матч «Шахтер» – «Динамо», который закончился расистским скандалом. Как все происходило на поле?
– Было нарушение правил со стороны Дентиньо против Бущана. Показал бразильцу желтую карточку. Мне еще отец всегда говорил, когда ты на поле, то даже не слышишь, что кричат трибуны. Ты все время в игре. И Дентиньо говорит мне: «Послушай, что они кричат. Они меня обижают». Я прислушиваюсь – и слышу обезьяньи крики. Спрашиваю своих помощников: «Вы тоже это слышите?». Говорят, что да. Пошел к четвертому арбитру, чтобы срочно сделать объявление по стадиону. Такого быть не должно.
Потом Тайсон нарушил правила против Шабанова. Я дал свисток. Артем лежал, подошел к нему и спросил, нужна ли помощь врачей. Слышу, что с трибун снова кричат. Тайсон выбивает мяч и показывает то, что он показал (средний палец). Ну, думаю, началось. Вроде все было под контролем.
Мы поступили по циркуляру УЕФА по борьбе с расизмом. Считаю, что все правильно сделали. Единственное, что мне не надо было вести Тайсона на дальнюю сторону и показывать ему там красную карточку. Надо было сделать это возле технической зоны.
Когда я увел команды с поля в подтрибунное помещение, то позвал двух тренеров и капитанов. Сказал: «Вы видите, что происходит. Я остановлю игру, если это продолжится». Был готов принять такое решение. Подошел к Цыганкову и Бущану. Говорю: «Вас уважают болельщики, поговорите с ними. Это неправильно, что они делают». Игроки пообщались с фанатами – криков больше не было.
Все, кто находились на поле, понимали, что произошло. Потом начали говорить, что ничего не было или о совах – это несерьезно. Игроки «Динамо» успокаивали Тайсона. Почему они это делали? Потому что все видели и понимали.
– Красная карточка Тайсону по делу?
– Да. Объяснил ему, что все понимаю, но есть правила, которые я не могу обойти. Подошел к Каштру и Срне, тоже объяснил им свое решение. Они меня поняли. Надеюсь, больше у нас таких ситуаций в матчах не повторится.
Мой близкий друг детства когда-то был в одной из фирм «Динамо». Говорит, что раньше такого не было.
– Объясните ситуацию с показаниями по этому матчу для полиции.
– Когда мне пришло письмо из полиции, я в этот же день с ними связался. Не знаю, откуда появилась информация, что я избегаю с ними общения. Зачем такое пишут, я понимаю, но это неправда. Что мне скрывать? Или не выходить на связь? Вы же со мной смогли связаться. Мне уже начали звонить знакомые, мол, ты где пропал? Говорю: «Дома, сейчас иду в магазин за продуктами». Иногда просто доходит до абсурда.
– Что подумали, когда получили назначение на матч «Шахтер» – «Динамо»?
– Что это опечатка. Думал, что сейчас ее исправят. А потом начали звонить коллеги. Я даже трубку ни от кого не брал. Только отцу позвонил и сказал жене. Целую ночь вообще не спал – не мог уснуть. А потом мы начали готовиться к игре, смотрели ситуации, которые были в предыдущих играх.
– Что случилось в матче «Днепр-1» – «Александрия»?
– У меня такое впервые, но я еще психологически не готов обсуждать эту игру. Нужно время, чтобы отойти, успокоиться, пересмотреть видео. Если Лучано разрешит, то я без проблем все позже прокомментирую.
«Все считают, что мы взяточники, слепые, что-то там придумываем. Хочется изменить этот стереотип»
– Работа должна приносить удовольствие. Получаете сейчас кайф от судейства?
– Когда после матча мы заходим в раздевалку, говорю: «Ребята, как вы считаете, все решения были правильными?» Если говорят: «Да, все хорошо», то это кайф.
Один известный журналист тоже спрашивал меня: «У вас такая зарплата сейчас, вас все не любят, постоянно критикуют. Какой нормальный человек захочет так работать?» Ответил ему: «Пока вы не попробуете, то не поймете». Я остаюсь в футболе, тренируюсь. А судить в Европе – вообще одно удовольствие. Там другое отношение к судьям. Посмотрите, как наши футболисты ведут себя с нами и как за рубежом.
– Как люди реагируют, когда узнают, что вы арбитр?
– Никому не говорю, что я судья. Знаю, какая будет реакция. У нас не очень хорошая репутация. Все считают, что мы взяточники, слепые, что-то там придумываем. Приехал к вам на встречу на троллейбусе. У меня нет машины. Денег так много, что даже не знаю, куда тратить (для тех, у кого нет чувства юмора – это сарказм). Очень хочется изменить этот стереотип. Надеемся, VAR в этом поможет.
Я был бы рад, когда закончу судить, чтобы обо мне говорили: «Он реально хороший арбитр». Это было бы большим счастьем. Больше мне ничего не надо – ни денег, ни айфонов или дорогих машин. Только, чтобы родители и ребенок были здоровы.
– Какой у вас сейчас телефон?
– Redmi. Скидка была на черную пятницу.
Просто хочу, чтобы нашу работу ценили. Бывает, тренер заходит после матча к нам и говорит: «Хоть моя команда сегодня и проиграла, но судейство было хорошим». В этот момент думаю, что ничего лучше быть не может. Очень хочется, чтобы так было всегда.
– Вас узнают на улице?
– Пил кофе и ко мне подошли, мол, прочитали на одном сайте, что я неправильно отсудил. Болельщики слова комментатора во время матча и новости в интернете воспринимают как истину в последней инстанции. Но насколько у нас комментаторы и журналисты сами знают правила? Разве только Вацко пытался трактовать эпизоды близко к правилам. Вы хотя бы откройте их и почитайте. Там книжка не большая. Если Лучано и комитет арбитров разрешат, то я даже готов месяц читать лекции, а потом мы вместе отсудим игру. Хотя бы детей. Я помогу с флагом. Просто выйдете и попробуйте, какой это хлеб.
Смотрел видео, как в Англии действующим футболистам и экспертам предложили побыть судьями. Они потом сказали: «Да вы что?»
Если так хорошо быть арбитром, как все думают, то почему никто не хочет идти в судейство? Когда работал в ИНФИЗе, предлагал своим студентам послушать курс лекций. Попробовали, а потом сказали, что не хотят этим заниматься. Сейчас в региональных федерациях некому судить матчи. Сергей Бойко – арбитр первой группы ФИФА. Он ездит судить детей, чемпионат АТО, первую лигу области. Так же и я.
– Возникала хоть раз мысль бросить судейство?
– Нет, такого не было. Я буду судить чемпионат области, ездить по селам, если понадобится. Мне это нравится. Самое простое – это взять и уйти. А ты пытаешься признать свои ошибки, исправиться и двигаться дальше.
Тем более, у меня дед и отец судили. Тоже хочу доказать, что могу быть хорошим арбитром. На каждую игру выхожу с мыслями, чтобы не опозорить семью.
– Когда в последний раз сказали себе после матча: «Да, сегодня я – красавчик»?
– Никогда такого не было, потому что я всегда недоволен. Бывает, матч прошел нормально, тренеры поблагодарили за работу, а ты едешь в поезде, закрываешь глаза, и у тебя мультики из этой игры. Вспоминаешь момент, который ты видел не очень хорошо, решения, которые принимал. И так постоянно занимаешься самокопанием.
Меня всегда спрашивают, почему я хожу таким недовольным. Жена обижается, ведь я могу с ней два дня не разговаривать после матча. Вообще не хочу, чтобы меня кто-то трогал. Иногда ночью встаю, потому что вспомнил, что в какой-то игре на 65-й минуте поставил пенальти, включаю ноутбук, захожу в Wyscout, еще раз смотрю момент, успокаиваюсь и иду дальше спать.
Когда футболист не забивает в пустые ворота, то тренер и болельщики его поругают, но никто не расценивает это как катастрофу. Мол, бывает, забьет в следующем матче. Ошибки арбитра больше привлекают к себе внимания. У нас сразу голова с плеч.
Как я могу доказать всем, что хорошо делаю свою работу? Только правильными решениями, поэтому ждешь следующего матча.
– Вас считают одним из самых строгих арбитров УПЛ. Статистика говорит, что за 19 матчей вы показали 116 желтых карточек и 10 красных. Откуда это?
– У меня действительно много получается. Футболисты говорят: «Ты постоянно свистишь и не даешь нам играть. Дай нам поиграть. Вот в Англии арбитры не так судят». Отвечаю: «Хорошо». Даю им играть, и начинается – подкат с двух ног, грубая игра. Они думают, что мы какие-то слабые или смешные судьи. Мы им даем играть, а они начинают прыгать друг на друга, чуть ли не драться.
Очень важна грань между фиксацией нарушений легких и сложных. Надо выбрать середину. У каждого арбитра своя тактика судейства на определенный матч. Допустим, плохое поле и команда играет в силовой футбол – это гарантировано, что будет много нарушений. В нашем чемпионате мы фиксируем 40-50 нарушений за игру. Это реально много. Но если посмотреть на повторы, то иногда мы еще недостаточно жестко себя ведем.
УЕФА нам говорит – защищайте футболистов. Здоровье игроков – это самое важное. Если кто-то разбежался и прыгнул с 10 метров на другого, то что у этого футболиста в голове?
«В каждой команде есть футболист, который пытается обмануть арбитра»
– Раньше одним из самых ярых симулянтов был Артем Милевский. Кто сейчас?
– Не хочу говорить. Все равно все видят, кто любит падать. В каждой команде есть футболист, который пытается обмануть арбитра. Они это делают, чтобы получить выгоду для своей команды. Это часть футбола.
Очень важно, чтобы мы не шли на поводу у репутации игрока. Вот есть условный Милевский, который зарабатывает для команды штрафные и пенальти. Ты себе вбил это в голову, а случился момент, в котором он не симулировал, но ты знаешь, что он любит падать. Тогда ты можешь ошибиться. Нельзя на этом зацикливаться. Мы знаем, кто может симулировать, но момент судим по факту.
– Даже игроки «Динамо» признают, что Денис Гармаш слишком много говорит с арбитрами. Как вы с этим боретесь?
– Гармаш любит закрывать рот ладонью и что-то рассказывать. Я ему говорю: «Убери руку, пусть все видят, как ты с нами общаешься. Чего ты боишься? Я же не закрываю рот, когда с тобой разговариваю». А он говорит и говорит. Все знают, что он проблемный игрок. Даже его партнеры по команде. За много лет в футболе он не поменялся.
Сейчас будет VAR, все разговоры будут записываться. Мы только «за». Пожалуйста, слушайте, что говорим мы, но в то же время слушайте, что нам говорят футболисты. От игроков часто можно услышать, что арбитр что-то сказал им после игры. А у нас нет возможности сказать, что нам говорят футболисты. И, поверьте, это совсем не «Товарищ судья, почему вы приняли такое решение?» Идет игра в одни ворота.
– Один из арбитров рассказывал, что в свое время Шевченко мог сказать: «Я – обладатель «Золотого мяча», а ты кто?», а Срна: «Смотри, как судишь, там на трибуне Ахметов сидит». Как сейчас футболисты пытаются давить на судей?
– Бывает, ты еще даже первого свистка не дал, а уже говорят тебе: «Я все знаю, ты сейчас будешь нас убивать». А когда ты свистишь в пользу его команды, он молчит. Как только какое-то решение против его клуба, то ты опять плохой. Так игроки давят на нас.
На самом деле есть только один страх – принять неправильное решение.
– В этом сезоне достаточно много ошибок судей. Понимаю, что вы не захотите разбирать решения коллег, но какова их природа?
– Всегда будут говорить, что это умышленные ошибки. Это никуда не денется. Такой менталитет в стране. Не знаю, кто в этом виноват – наше поколение арбитров, предыдущее или еще советское. У каждой ошибки своя природа.
Например, игра головой Максименко в матче «Колос» – «Динамо». Это сложнейший момент. Лучано об этом говорил. Рука находится рядом с головой, арбитр стоит в своей диагонали, идет удар, и он реально уверен, что это рука. Даже футболист «Динамо» (Карлос де Пена) после матча сделал скриншот, мол, там была рука.
На стадионе в этом матче работал VAR, но, к сожалению, в оффлайне. Там видели, что футболист отбил мяч головой, а не рукой, но ничем помочь не могли.
«Моя семья связана с «Динамо». Но когда я судил их матч, то удалил двоих игроков»
– Арбитраж – это сознательный выбор? Ведь большинство парней мечтают стать футболистами, а не судьями.
– Да, я тоже хотел играть в футбол. В 6 лет отец отвел меня в спортивную школу. Я очень хотел быть футболистом и ненавидел судей.
Через много лет, когда я пришел и написал заявление в областную федерацию футбола, что хочу стать арбитром, люди, которые меня судили, сказали: «Сейчас ты за все ответишь». Вот так все у меня перевернулось.
У меня были длинные волосы и борода. Тогда еще модно было носить резинку на голове. Мне сказали: «Брейся и стригись, так ты судить не будешь».
Вообще случайно стал главным арбитром. Я больше ассистентом работал и не хотел быть в поле. Знал, что все начнут мне рассказывать, как судить, я ведь сам таким был. Но однажды меня назначили на игру Васильковского района, а главный судья не приехал. Помогать ему должны были я и девушка-ассистент. Говорю: «Алла, выйдешь арбитром? Я не хочу». Она говорит: «Ты чего? Выходи и не бойся». Это была моя первая игра в качестве главного арбитра. После матча понял, что не хочу больше быть ассистентом. Когда ты на поле, то все время в деле, там намного интереснее.
– Сейчас вам только 30 лет, но вы уже арбитр ФИФА. Как вам так быстро это удалось?
– Путем ошибок. Совершаешь ошибку, встаешь, отряхиваешься и идешь дальше. Плохую и хорошую роль сыграло то, что я очень самокритичный человек. Сильно переживаю за свою работу, смотрю матчи и думаю: «Ну что ты наделал, как так можно?»
Также очень помогают все ребята, с которыми я работаю, инспекторы, комитет арбитров.
– Вы из известной футбольной династии. Ваш дедушка Николай Балакин – первый украинский арбитр категории ФИФА. Папа тоже судья. Это помогало?
– Вначале это играло и плохую роль. Все думают, что мне помогли родственные связи. Даже кто-то из журналистов снял передачу о судейских династиях. А если я родился в семье арбитров, то мне нельзя судить, а надо идти работать врачом?
Смотрю, сколько сейчас детей футболистов играют на высоком уровне. Разве они стали такими, потому что их продвигали? Ты все показываешь на поле. И это все видят. А если ты дашь где-то пенку, то тебе еще больше достанется. Я бы не сказал, что в моей ситуации есть какие-то плюсы. Наоборот, больше ответственности. Обычно, как говорят – на детях природа отдыхает.
– Ваш дедушка перед тем, как стать арбитром, играл за «Динамо». Есть особенные чувства к этому клубу?
– У меня два деда и дядя играли в «Динамо». И один из дедушек, Владимир Николаевич, был тренером Лобановского, Базилевича, Котельникова, Онуфриенко и Бибы. И он же играл в так называемых матчах смерти. А Николая Балакина отправили на Урал по приказу Сталина. Но никаких чувств к «Динамо» нет. Знаю многих футболистов, с которыми играл еще по юношам, но близко ни с кем не общаюсь. Не хочу, чтобы это влияло на принятие решений.
Да, моя семья связана с «Динамо». Но когда я судил их матч, то удалил двоих игроков. Там вечно недовольны, когда я их сужу.
Любимых клубов нет и не может быть. Правда, мне нравилась «Фиорентина». Там играл мой любимый футболист – Батистута. Сейчас я за них не болею. Просто пересматриваю их старые матчи с Батистутой в составе.
– Как для вас проходит день матча?
– Созваниваемся с ребятами, планируем, как мы будем добираться, чтобы приблизительно приехать в одно время.
В городе нас встречает клуб-хозяин. Потом все вместе ужинаем. Завтракаем кто когда хочет, ведь одни встают в 7 утра, а другие в 11. Перед игрой создаю себе информационный вакуум – не читаю новостей и даже не беру трубку. Делаю это для того, чтобы не было даже минимального влияния.
Но обедаем мы всегда вместе, ведь уже начинается обсуждение матча. Установка длится 45 минут. У нас же все время разные бригады. Каждый арбитр просит у ассистентов помощи в нужной зоне. Судим матч, потом все разъезжаемся.
Лет 15 назад арбитры пробегали за игру 8 км, сейчас – 12 км. Это на уровне игроков. Знаю, что Бойко один раз пробежал за матч 13 км. У меня однажды было 12,5 км. Я потом ехал в поезде и меня судороги хватали. На следующий день лежал дома и просил жену принести поесть. В трансляции движения судьи не так заметны, ведь камера следит за мячом.
– Сколько свистков берете с собой на игру?
– Два. Если футболист рядом пробежит и выбьет его из рук, то сразу можно достать запасной. А тот уже потом поднимешь с газона. Свисток меняю каждые два года. На матч также беру карточки, монетку, рацию, спрей. Когда холодно, он не хочет пениться. Футболисты вечно над этим смеются. Всегда берем с собой запасной спрей, карточки, флаги. Бывает, что они ломаются.
Черные бутсы – это стандарт для арбитра. Вы не увидите судью в белых или желтых. Форма у нас 2014 года. Судил в Германии Юношескую Лигу чемпионов. Немецкий арбитр сказал, что у них каждый год новая форма. Конечно, дело не в этом. Что мы ‒ станем лучше судить, если нам купят новую форму? Нет, не станем. Но сам факт.
– Как вам работать вместе с девушками-арбитрами?
– Они у нас лучшие в мире. С Катей Монзуль познакомился, когда мы были на сборах арбитров второй лиги. У меня был шок. Дождь, снег, ветер – она выходит и работает на тренировках наравне с нами. Ни в чем не дает себе слабины. Надо бежать 20 диагоналей – она бежит.
Наташа Рачинская – фантастический человек и один из лучших ассистентов арбитра в истории Украины. Она живет игрой. Говорил ей: «Наташа – ты богиня». Очень мне помогала, когда я только в премьер-лигу попал. Судил с ней свой первый матч в УПЛ «Олимпик» – «Черноморец». Стоял в подтрибунном помещении, меня всего трясло. Мне тогда было 26 лет. Она меня успокаивала: «Дашь первый свисток и все пойдет, как по маслу. Я с тобой, во всем тебе помогу». Очень приятно с девушками работать.
«4 года попадаю в номинацию на «Лучшего арбитра года», а Ступар так пишет, будто я вообще посторонний человек»
– Непросто вытянуть на интервью футболиста или тренера, а вы сразу согласились на встречу. Почему?
– Я бы дал интервью любому журналисту, который ко мне обратился. А почему нет? Что мне скрывать? Наоборот, считаю – интервью надо давать, чтобы болельщики читали. Многие говорят, что мы закрытый клуб. Но ничего такого нет. Мы только «за», чтобы общаться с прессой.
Мы не хотим быть врагами общества. Это самое главное. Но в Украине всегда было такое отношение. Надо это исправлять. Помните документальный фильм 2008 года «Арбитры»? После его выхода все другими глазами посмотрели на работу судей. Оказывается, что это тяжело, а рефери расстраиваются после матчей, не спят, их семьи переживают. Почему-то думают, что арбитр вышел, отсудил и уехал, что все легко и просто. Это очень сложно.
Кому-то даже говорил – снимите такой фильм об украинских рефери. Разве это много денег стоит? Или как Евгений Савин снял выпуск о женщине-судье. Если комитет позволит, то для меня вообще не проблема все показать и рассказать.
– Чтобы взять интервью у арбитра, нужно разрешение Лучи. Судьи сами не думали подойти к главе комитету арбитров, мол, мы хотим больше общаться с прессой, дайте нам такую возможность?
– Нет. Что я скажу, что хочу пойти на «Вацко Light», дайте мне разрешение? А Вацко меня не зовет в свою программу.
Были разговоры, чтобы судьи сразу после игры давали интервью. С удовольствием. Но я тоже под эмоциями, могу сказать что-то лишнее или неправильно оценить ситуацию. Как обычно бывает? После игры говоришь, что все правильно сделал. А потом проходит 2-3 дня, идет анализ, мы обсуждаем игру. Оказывается, что ты мог что-то неправильно оценить. А ты уже дал интервью и сказал, что красавец. Надо делать паузу, чтобы эмоции улеглись.
– Но в Нидерландах арбитры разбирают свои решения на ТВ сразу после матча.
– По-моему, в Польше тоже так. А есть страны, где это запрещено. Все зависит от решения местной ассоциации или комитета арбитров.
– Футболисты часто говорят, что не читают интернет, но на самом деле даже комментарии под новостями смотрят. Вы читаете, что о вас пишут?
– Всегда отношусь с уважением к журналистам. Это тоже сложная работа. Но я перестал читать сайты и смотреть футбольные передачи. На одном канале говорят одно, а на другом совершенно другое. Прекрасно понимаю почему так.
Стараюсь не читать комментарии и экспертные оценки бывших арбитров, ведь ничего хорошего из этого не получится. Но информация все равно доходит.
Мирослав Ступар каждый тур меня критикует. Даже мои международные матчи. Мне дали судить первую лигу в Ивано-Франковске «Прикарпатье» – «Волынь». Думал, он на игру придет. Хотел с ним поговорить. Не понимаю, почему он так привязался ко мне. Последние четыре года попадаю в номинацию на звание «Лучший арбитр года», а он так пишет, будто я вообще посторонний человек и продаю жетоны в метро.
***
– А знаете, что еще сложно в нашей работе? 100 матчей ты можешь отработать хорошо, а на 101-м провалиться. И тебе все будут это вспоминать. Тот же Юрий Вакс – очень сильный арбитр и психолог. А все вспоминают только удаление Гармаша, – говорит уже на прощание Балакин.
Фото: УПЛ, «Шахтер», УАФ, «Олимпик», Евгений Кравс
