Егор Лугачев: «Чаще всех заходит постричься Хачериди»
Самый известный барбер Украины и автор именных браслетов для футбольных селебрити. Правила «послефутбола» от Егора Лугачева.
Окончание футбольной истории Егора Лугачева случилось гораздо раньше, чем многие предсказывали ему на ярком старте профессиональной карьеры. От московского «Спартака» в 20 лет воспитанник сумского футбола в 27 пришел к ковалевскому «Колосу», после которого решил окончательно завязать.
Лугачев быстро освоился в новой, абсолютно нехарактерной для футболистов среде. Сейчас Егор – известный столичный барбер и автор именных браслетов для футбольной и богемной тусовки. И он неизменно в фокусе видеокамер.
– Егор, для профессиональных спортсменов и, едва ли в наибольшей степени, футболистов окончание карьеры становится очень тяжелым ударом. Почему?
– Я думаю, дело в нереализованных амбициях. Немногие добиваются в футболе именно того, чего хотят изначально.
И даже если достиг, с окончанием карьеры ты в момент теряешь все: привычный уклад, деньги, внимание болельщиков, да и многих близких людей, друзей. Ты понимаешь, что должен чем-то заниматься, но при этом – не знаешь чем. Ведь с самого детства ты играл только в футбол и ничего другого делать не умеешь. Ты никто. Просто никто. И с этим психологическим барьером тяжело справиться. У многих это не получается сделать в принципе.
– Но футболисты зарабатывают по сравнению с большинством украинцев приличные деньги. С такими можно неплохо стартовать в новой жизни.
– Поверь, подавляющее большинство футболистов живет сегодняшним днем. Во время карьеры, да еще и при стабильном доходе, мало кто задумывается о будущем. Все откладывают важные решения на завтра. А условное «завтра» наступает внезапно, и ты уже ни на что не влияешь.
Футболистам все рано дается. Особенно в плане денег. И рассуждаешь – зачем учиться, развиваться, откладывать, инвестировать во что-то? Уже потом, когда футбол заканчивается, тебе за 30 – начинаешь задумываться об образовании и других серьезных вещах. О том, что другие люди проходят в 18-20 лет.
– Что тебя подвело к решению о завершении карьеры? Как сам воспринял, что футбол остается в стороне и вы с ним больше не пересекаетесь?
– Сейчас понимаю, что в какой-то момент стал меньше думать о футболе, больше о деньгах – и карьера пошла вниз. «Спартак», «Арсенал», «Полтава». В конце концов, оказался в «Колосе» из Ковалевки. Там тренер меня невзлюбил и если и выпускал, то минут за пять до конца матчей.
Ушел. В Украине я не хотел играть. А за границей нужна была статистика. Там в первую очередь смотрят на то, где ты играл, за кого, сколько забил. Мне нечего было показывать.
К тому же, вскоре я вышел побегать на любительском уровне и на ровном месте так сломался, что два месяца ходить не мог. Я понял, что это очередной знак: пора заканчивать.
– И какие были ощущения?
– Да какие? Растерянность. Полное опустошение.
Но меня очень поддержала жена. Мы вместе сели и начали думать, куда мне двигаться дальше.
– Твой выбор удивил многих. Футболист стал парикмахером – необычная смена деятельности.
– Я изначально определил для себя два пути: парикмахерское дело или IT-технологии. Я понимал, что для второго варианта у меня недостаточный запас знаний. А учеба займет определенное время, которого попросту в тот момент не было.
Поэтому я в течение месяца получил базовые навыки в стрижке. Знакомые помогли устроиться в салон, где я освоился, а после перешел на бороды и стал барбером.
– Благодаря тебе этот барбершоп стал куда популярнее. Сейчас его посещает весь футбольный истеблишмент.
– Да, сначала кто-то из знакомых ребят случайно зашел. Потом как-то информация разошлась – и здесь часто можно было встретить тех, кто является лицом украинского футбола.
– Почему «было»?
– Я там уже не работаю. В ближайший месяц планирую открыть свое дело в этой же сфере.
– Кто твои клиенты?
– Да уже так много, что боюсь кого-то забыть, чтобы не обидеть. Артем Милевский, Андрей Ярмоленко, Сергей Сидорчук, Александр Панков, Никита Бурда, Зураб Очигава. Очень многие, с кем раньше играл в командах, в молодежке, да и просто знаю еще по футбольным временам.
– А кто чаще всего заходит?
– Женя Хачериди. Он чуть ли не по два раза в месяц бывает.
– Такой клиентуре любой мастер позавидует. Футболисты идут к тебе, потому что ты знаком с ними или как к профессионалу?
– Это лучше у них спрашивать. Но я думаю, если бы я кому-то изуродовал голову, вряд ли он бы еще когда-то ко мне обратился.
– Они сами определяют стиль или доверяют тебе свой образ?
– В большей степени сами. Нынешние футболисты – это ребята с хорошим вкусом и в плане одежды, и внешнего вида.
Хотя ко мне, естественно, прислушиваются. Я за год неплохо набил руку, поэтому мне доверяют.
– В последнее время в футбольной среде пошла поголовная мода на наборные браслеты с именами. С ними засветились многие бывшие и нынешние сборники. Даже у Виктора Вацко появилось фото с популярным аксессуаром. И как оказалось: у всех один этих браслетов один автор.
– Ахаха. Да, простая идея, которая тоже отлично зашла. Сделали несколько браслетов. Попросили друзей прорекламировать. И это стало новым трендом.
Браслеты смотрятся действительно стильно. Людям нравится. Это главное.
– Что в основном просят изобразить на браслетах?
– Какие-то мотивирующие фразы, которые как-то определяют характер или жизненные взгляды, приоритеты человека.
К примеру, у Жени Коноплянки – браслет с именем дочки, у Тараса Степаненко – словосочетание «My castle», символизирующее, очевидно, его отношение к семье.
У некоторых что-то попсовое, а у других – что-то глубоко личное, что может объяснить только он.
– Между тем, чем ты занимался раньше, и что делаешь сейчас – большой контраст. Что все-таки больше подходит твоему характеру?
– То, чем я занимаюсь сейчас, мне нравится больше. Я получаю кайф от своих увлечений, от овладения новыми навыками, от того, что мою работу ценят окружающие и уважаемые мной люди.
Я думаю, что это главный залог успеха в любом деле. Важно любить свое занятие.
– Во время футбольной карьеры к тебе всегда было повышенное внимание журналистов. Сейчас ты к футболу имеешь косвенное отношение, но продолжаешь регулярно появляться в прессе.
– Наверное это потому, что я откровенен со всеми и не пытаюсь строить из себя того, кем не являюсь на самом деле. Я всегда ценил в людях простоту и открытость, пытаясь отвечать взаимностью. В том числе и в отношении с журналистами.
Я всегда честно рассказывал и о себе, и о том, что происходило в нашем футболе. СМИ это чувствовали, очевидно. Поэтому даже сейчас, когда я переключился на другое дело, журналисты мне полностью порвать с футболом не дают.
– Я так понимаю, что футбол в твоей жизни больше не присутствует ни в каком качестве?
– Нет. И даже в будущем ни в образе тренера, агента или кого-бы то ни было я к футболу возвращаться не хочу.
– Почему так категорично?
– Эту страницу я перевернул.
Как бы заезжено ни звучало, но я уверен, что все, что ни делается – к лучшему. Если от тебя ушел человек, то впереди тебя ждет встреча с кем-то получше. Если у тебя угнали машину, значит, ты должен был на ней разбиться, и тебя просто уберегли от беды. Если, к примеру, обокрали квартиру, то оттуда вынесли то, что тебе не нужно.
Футбол был в моей жизни. Если что-то не сложилось – значит, так должно было произойти. И это надо отпустить.
У меня прекрасная семья, друзья, любимое занятие, много планов и целей. Это намного важнее.
– Есть какие-то бизнес-идеи?
– Да, ко всему прочему, хочу заняться ресторанным бизнесом. Сейчас прорабатываю варианты. Проект упирается в деньги. Но, думаю, все решаемо.
– Такой уверенности можно позавидовать.
– Завидовать никогда не стоит. Как и чего-либо бояться. Это я хотел бы посоветовать и всем ребятам, у которых закончилась карьера.
Послефутбол – это правда тяжелый период. Но футболисты – мужики с характером, и тут его нужно проявить максимально. Свои амбиции можно реализовывать и без мяча. Я это уже хорошо усвоил.
Фото: Instagram Егора Лугачева