Как устроена Пирамида славы Билла Симмонса

Автор: Билл Симмонс

Оригинал: Глава из «Книги баскетбола» (переиздание 2010-го года). Перевод выполнен не для коммерческого использования.

Из составленного мною списка инноваций, необходимых НБА, последняя – уничтожение нынешнего Зала Славы – имеет особое значение. Почему? Потому что меня выводят из себя аргументы из серии «Да ладно вам, мы же всегда так делали, это традиция!». Когда эти десять слов остаются единственной мотивацией для чего-либо, то они превращаются в тревожный знак. Прогресс – дело хорошее. Прогресс приводит к появлению масок для хоккейных голкиперов, колесиков на чемоданах, и специальных детских кресел для автомобилей. Прогресс приводит к появлению iTunes, видеоигр, плазменных телевизоров, телефонов BlackBerry, JetBlue, и подкастов. Прогресс приводит к тому, что руководство казино в Лас-Вегасе решает «А не поставить ли нам столы для блэк-джека рядом с бассейном для купания нагишом?». Если вы перестали двигаться вперед – значит, вы остановились.

В случае с Залом Славы баскетбола имени Джеймса Нейсмита мы остановились. Это место больше не работает так, как следует. Данная концепция является неудачной на протяжении последних двадцати пяти лет. И я объясню почему.

Из всех моих друзей единственным, кто сходит с ума по НБА как я, является мой приятель Хаус. Мы подружились на первом курсе в колледже, часто совместно ездили по всей стране, вместе слопали огромное количество еды, провели несчетное количество часов в телефонных разговорах о спорте, да мы однажды даже разыграли высокий пик-н-ролл в стиле Стоктона и Мэлоуна. Мы, наверняка, входим в когорту величайших фанатов НБА, свидетельством чему является тот факт, что я написал эту монструозную книгу, а Хаус купил себе игровые майки Тома Гуглиотты, Мануте Бола и Бобби Сура. Да-да, я не шучу – величайшим поражением в своей жизни Хаус считает тот факт, что ему не удалось побить ставку за игровую майку Ллойда Дэниэлса во время онлайн-аукциона. Если бы в штате Массачусетс вдруг нашлись два приятеля-студента, которые однажды решили бы прогулять занятия и отправиться в Спрингфилд», то это точно были бы мы двое. Даже после окончания колледжа, когда я жил в Бостоне в течение целого десятилетия, Хаус навещал меня дважды в год, и мы были всего в девяноста минутах езды от Зала Славы.

Угадайте, сколько раз мы с Хаусом съездили туда в период с 1988-го по 2002-й? Ни разу! Да-да, мы ни разу туда не съездили!

Вы понимаете, что это означает? Что концепция Зала Славы в Спрингфилде не работает, в отличие от Зала Славы бейсбола в Куперстауне. Поездка в Куперстаун стоит того, чтобы ее совершить, потому что туда не очень-то легко попасть – ближайший аэропорт находится аж в часе езды. Однако это не беда – вам предстоит проехать по верхней (и самой красивой) части штата Нью-Йорк. Вам предстоит остановиться в гигантском отеле в Отсего, частью которого является шикарное поле для гольфа. Концепция Зала Славы в Куперстауне работает из-за 150 лет бейсбольной истории и артефактов, расположенных в нем, и из-за преемственности самого любимого спорта в истории Америки – мой отец отвозил меня туда, потому что его отец поступил точно также. И по той же причине я когда-нибудь отвезу туда своего сына (если мне повезет им обзавестись), а иначе я буду неадекватным отцом.

У Спрингфилда же нет преемственности просто потому, что НБА не была популярна достаточно долго. Поездка туда не доставит вам удовольствие – вам будут мозолить глаза старые шоссе и комплексы самого Спрингфилда, который изо всех сил старается не походить на Хартфорд для бедных (и прежде чем вы воскликнете «Можешь попрощаться с туром по продвижению своей книги в Спрнгфилде, Билли!», хочу отметить, что я не имею ничего личного против самого города. Я лишь хочу объяснить, почему Зал Славы следует перенести в другое место).

Что касается самого Зала Славы, то его постоянно обновляют. Несмотря на это, он по-прежнему производит хаотичное впечатление, потому что пытается разом отобразить историю баскетбола в целом, и университетского и профессионального баскетбола в частности. В 2002-м они открыли новое – третье на моем веку – здание площадью 80 тысяч квадратных футов и стоимостью 45 миллионов долларов рядом со старым Залом Славы, и окружили его супермаркетами и ресторанами. Помогли ли это? Едва ли – Зал Славы нынче похож на ресторан, который отпугнул большую часть потенциальных посетителей качеством еды, а теперь пытается заполучить их обратно, наняв лучшего повара, доступного на рынке труда.

Так почему же НБА не перенесет Зал Славы из Спрингфилда куда-нибудь в другое место? Да ладно вам, мы же всегда так делали, это традиция! Поэтому то, что вам сейчас предстоит прочитать, является лишь несбыточной мечтой, которой не суждено воплотиться в реальность просто потому, что НБА слишком многое инвестировала в Спрингфилд, как и в случае с ЖНБА (которая также не работает). Что жизненно необходимо для Зала Славы моей мечты? Новое идеальное местоположение. Штат Индиана.

Другого варианта попросту нет. Штат Индиана является баскетбольной столицей мира. Баскетбольный Иисус родился именно здесь. Здесь тренировал Бобби Найт. Здесь снимали фильм «Команда из штата Индиана». Здесь проживают самые неистовые баскетбольные фанаты в мире. Если вы хотите повторить элементы, составляющие концепцию Куперстауна – далекая поездка, преемственность и ощущение того, что нет на свете ничего важнее баскетбола, – то Индиана является идеальным местом. Я бы разместил новый Зал Славы в городке Френч Лик. Именно здесь вырос Лэрри Берд, здесь уже есть казино, и есть что-то экзотичное в поездке в место под названием Френч Лик. Самое сердце штата Индианы как нельзя более подходит для сердца мирового баскетбола.

Нужно полностью отделить концепцию нового Зала Славы от Спрингфилда. Вот тут-то в дело вступает идея, которая пришла мне в голову в 1997-м, когда профессиональный бейсбол начал проводить матчи между лигами, и я отправился на первый в истории матч регулярного сезона между «Метс» и «Ред Сокс». Компанию мне составили мой приятель Гас Рэмзи и его отец Уолли – два самых ярых фаната «Метс», которых мне довелось повстречать в своей жизни. По пути на матч Уолли начал кидаться идеями о том, как внести нечто новое в процесс голосования за новых членов Зала Славы бейсбола. Так все и началось.

Мы втроем сразу же согласились, что Зал Славы должен быть особым местом, в котором фанаты могли бы проводить недели напролет, пока не узнали бы все возможное об отдельном виде спорта. Куперстаун, Спрингфилд и Кэнтон заняты тем, что просто демонстрируют все подряд без какой-либо общей идеи за своими выставками; даже восковые фигуры в них выставлены без понимания места одного отдельного игрока в истории отдельно взятого спорта. Мы согласились, что игроков обязательно следует разделять на уровни, и провели остаток поездки, пытаясь определиться с количеством уровней. Мы еще не знали, что Билл Джеймс когда-то уже предлагал идею разделения членов Зала Славы по степени их важности. Однако я убежден, что именно в тот день Уолли придумал концепцию Пирамиды Славы. Я продумал ее внешний облик и критерии разделения на уровни. Ну а Гас просто не переставал кивать головой в знак одобрения. Мы знали, что нам довелось набрести на гениальную идею – всякий раз, как обмен мнениями превращается в ожесточенные споры в старой машине, взятой напрокат, с использованием многозначительных аббревиатур типа «Л4» и «Л5», то вы двигаетесь в правильном направлении.

Если мы собираемся построить новый Зал Славы баскетбола, то почему бы не создать пирамиду из пяти уровней (которая будет точной копией казино «Люксор» в Лас-Вегасе, за исключением дырок от сигарет на ковре), куда игроки будут избираться не в целом, а определяться по степени своего влияния на историю игры? Налейте себе немного скотча и приготовьте сигару – сейчас начнется все самое лучшее.

Итак, представьте – вы прилетаете в штат Индиана, берете напрокат машину, и совершаете поездку длительностью в девяносто минут во Френч Лик. Вы останавливаетесь на территории роскошного гольф-курорта имени Лэрри Берда, оставляете свои чемоданы в номере и направляетесь в Пирамиду Славы. Ваша экскурсия начинается на втором подземном этаже, заполненном артефактами, представляющими семидесятилетнюю истории НБА: старые игровые майки и мячи, сидения из старого «Мэдисон Сквер Гарден», куски паркета из старого «Бостон Гарден», первые 24-секундные часы, выставка эволюции баскетбольной экипировки и видеоигр. Считайте данный этаж самым исторически наполненным в Зале Славы. Затем вы поднимаетесь на эскалаторе на первый подземный этаж, который посвящен величайшим матчам в истории баскетбола. Здесь вы также найдете восковые фигуры игроков из пяти категорий, из которых лишь некоторые станут непосредственными членами Зала Славы, но без которых данная концепция была бы невозможно для существования.

Первая категория – Пионеры. В ней отдается должное великим игрокам, выступавшим между 1946-м и 1956-м, когда лига только-только вставала на ноги – Джордж Майкан, Боб Кузи, Джо Фалкс, Билл Шерман, Дольф Шейес, Боб Петтит, Джордж Ярдли, Дик МакГуайер, Лэрри Фауст, Клифф Хэган, Том Гола, Джонни Керр, Джим Поллард, Боб Дэвис, Риччи Гуэрин, и многие другие.

Вторая категория – «Харлем Глоубтроттерс» и подобные им афроамериканские пионеры. Я недостаточно темнокож, чтобы обустроить данную секцию. Однако вот как я себе это представляю: тут будут фигуры Свитуотера Клифтона, Чака Купера, Рэя Феликса, Клео Хилла, Эрла Флойда, и других; видеокомната и выставка, посвященные истории «Харлем Глоубтроттерс»; голограммы Барака Обамы, Чарльза Баркли и Мэджика Джонсона, рассказывающих о влиянии афроамериканских пионеров на ход их жизней; и фильм Дэна Клоуреса «Черный Мэджик» на постоянном повторе. Мы также могли бы нанять звезд баскетбола из 1960-х, 1970-х и 1980-х, чьи дела не идут в гору (например, Марвин Барнс и Спенсер Хэйвуд), в качестве почетных членов персонала секции, и платить им 50 долларов в час. Джабал Абдул-Симмонс не покидал бы эту секцию сутками.   

Третья категория – Величайшие ролевые игроки. Здесь будут представлены парни со специфичными навыками, которые были незаменимыми элементами крепких команд – Майкл Купер, Кей Си Джонс, Фрэнк Рэмзи, Хорас Грант, Бобби Джонс, Джордж Джонсон, Дон Нельсон, Сэтч Сэндерс, Эл Эттлз, Бен Уоллес, Эдди Джонсон, Винни Джонсон, Джон Пэксон, Билл Ламбир, Билл Брэдли, Курт Рамбис, Пол Пресси, Рикки Пирс, Брюс Боуэн, Стив Керр, Пол Силас, Дерек Фишер, Руди ЛаРуссо, Джеймс Поузи, Фредди Браун, и Джек Хэйли (который создал амплуа чересчур радостного и наиболее бесполезного игрока команды, который постоянно размахивает полотенцем и без которого невозможно представить себе нынешнюю команду НБА; это все привело к тому, что какой-то гениальный менеджер решил сделать Марка Мэдсена и Брайана Скалабрини мультимиллионерами). Мы могли бы добавлять по одному новому игроку каждые три года; а также снабдить восковую фигуру Брюса Боуэна специальным устройством, которое опрокидывало бы на пол посетителей секции, проходящих мимо.

Четвертая категория – Обладатели рекордов. Такие парни, как Скотт Скайлз (30 передач в одном матче), Элмор Смит (11 блоков), Лэрри Кэнон (13 перехватов), Фрэнк Лэйден (58 попыток поковырять в носу), Рашид Уоллес (41 техническое предупреждение в сезоне) и Уилт Чемберлен (20 тысяч сексуальных партнеров) наконец-то получат по заслугам.

Пятая и последняя категория – Игроки-кометы. Здесь вспомнят всех потенциальных членов Зала Славы, чьи карьеры были пущены под откос серьезной травмой, личными проблемами, непреодолимыми обстоятельствами или даже смертью – Майкл Рэй Ричардсон, Эндрю Тони, Пенни Хардуэй, Джеймс Силас, Марвин Барнс, Гас Джонсон, Ральф Сэмпсон, Брэд Доггерти, Морис Стоукс, Джон Лукас, Сэм Боуи, Терри Каммингс, Рой Тарпли, Реджи Льюис, Грант Хилл, Алонзо Моурнинг, Дражен Петрович, и Тим Хардуэй. Мне данная идея кажется стоящей – всякий раз, как подающий надежды игрок их не оправдывает из-за проблем со здравым смыслом, мы могли бы шутить на тему «Единственно возможный для него путь в Зал Славы – это упоминание в секции Игроков-комет». Мы не будем включать в данную категорию Ленни Байаса по той простой причине, что я буду торчат у его восковой фигуры часами и кричать «Ну почему?! Почему?!» до тех пор, пока службе безопасности не придется вывести меня из зала.

Закончив с подземными этажами, мы поднимаемся в вестибюль, в котором будет огромным магазин НБА и различные рестораны, названные в честь ее авторитетных деятелей. И уже оттуда нам предстоит открыть для себя пять уровней Пирамиды Славы.

Первый уровень – члены Зала Славы, которые с трудом в него попали из-за фактора Дэвида Томпсона (отменная, но весьма недолгая карьера), фактора Дэна Айссела (добротная долгоиграющая карьера без проблесков особого величия) или фактора Пита Маравича (запоминающаяся карьера без побед).

Второй уровень – игроки, чье членство в Зале Славы не подлежит сомнению, и которые не смогли пробиться на третий уровень по одной из пяти следующих причин: ни разу не выигрывали титул в качестве игрока элитного калибра; их карьерные статистические показатели не особо впечатляют; они ни разу не вышли на двух- или трехлетний пик в качестве одного из пяти лучших игроков лиги; как минимум еще двое парней играли на их позиции и были более заметными в этом; или же их карьера была подкошена травмой или быстрым упадком. Вдобавок к этому на втором этаже мы разместим выставку двенадцати величайших команд всех времен (которые будут выбираться членами Приемного комитета Зала Славы) и комнаты для просмотра видео. На этом же этаже будет расположена выставка про АБА.

Третий уровень – игроки, чье членство в Зале Славы не подлежит сомнению, которые были в числе лучших в лиге на протяжении хотя бы пары лет, и чье статистическое резюме подкрепляет их присутствие на третьем уровне. Ни один игрок, становившийся MVP сезона, не может опуститься ниже третьего уровня, если только на то не было невероятно веской причины. В дополнение к этому мы разместим на третьем этаже выставку, посвященную выдающимся тренерам, рефери, писателям, владельцам, новаторам и функционерам баскетбола. Да-да, таким людям, как Биазоне, наконец-то воздадут по заслугам. На территории Пирамиды Славы даже можно раздавать 24-долларовые купюры с изображением Биазоне.

Четвертый уровень – игроки третьего уровня, в резюме которых присутствует нечто более великое. Например, их всерьез упоминают в рассуждениях о величайших игроках в истории. Или же они были доминирующими игроками в определенный период в истории лиги. Ну или же они были настолько велики, что вы будете помнить их игру даже в возрасте девяноста лет, когда уже будете ходить под себя. Здесь же мы создадим секцию, посвященную комиссионерам НБА – Кеннеди, Подолофф, О’Брайен и Стерн, – а также памятную библиотеку и книжный магазин имени Скотти Брукса, в которой посетители смогут найти любую книгу, имеющую отношение к баскетболу. Включая мое произведение. На отдельной полке. Сотни и сотни копий. Возможно, даже картонную фигуру Билла Симмонса в натуральную величину. Что? Я не могу участвовать в своей собственной фантазии? Да как вы смеете?!

И, наконец – Пантеон. Вдохните поглубже. Мы находимся на вершине Пирамиды Славы, буквально и фигурально. Сюда попадают лишь величайшие игроки в истории. Здесь будет множество окон от пола до потолка и несколько балконов, которые позволят посетителям увидеть весь штат Индиана как на ладони. Здесь будет расположен конференц-зал, где выдающиеся баскетбольные деятели могли бы отвечать на вопросы посетителей и проводить презентации. У меня, таким образом, наконец-то появится возможность сказать в микрофон что-то из серии «Уважаемые посетители, напоминаем, что Элджин Бэйлор будет отвечать на вопросы в конференц-зале Пантеона в три часа». Здесь также будет огромный бар, который открывается в пять часов вечера и позволяет превратить Пантеон в модный ночной клуб. Мы бы даже могли установить эскалатор, который вел бы сюда прямо из вестибюля. Так, погодите, что-то меня заносит.

Вот за что я влюблен в концепцию Пирамиды Славы:

Фанаты и журналисты будут бесконечно спорить о месте определенных игроков в истории; у нас наконец-то появится баскетбольный аналог дискуссии «Кто сексуальнее – Джессика Бил или Джессика Альба». Является ли Шак игроком четвертого уровня или Пантеона? Достоин ли Реджи Миллер подняться выше первого уровня? Каково место Элджина в Пирамиде Славы, если он ни разу не становился чемпионом? Что делать с Оскаром, величайшим гардом до прихода в лигу Мэджика и ЭмДжея? Был ли Кузи достаточно велик для попадания на четвертый уровень?

После того, как мы определимся с тем, кто попадает в Пирамиду, а кто опускается на этаж ниже, в секции «Пионеров», «Ролевых игроков» и «Комет», специально выбранный комитет из пятидесяти известных бывших игроков, журналистов и комментаторов будет определять место кандидатов в Пирамиде. Члены комитета будут отдавать каждому кандидату от 1 до 5 баллов, каждый из которых олицетворяет уровень Пирамиды; округленная средняя оценка и определит место кандидата. Члены комитета также проголосуют за тринадцать парней, которым предстоит войти в Пантеон. Голосование будет проходить публично – если вы, будучи полным идиотом, проголосовали за Пиппена как за игрока всего лишь первого уровня, то все должны знать о том, что вы идиот.

Структура Пирамиды будет выглядеть круто. Помимо эстетической составляющей пятиэтажного здания, являющегося копией египетской пирамиды, и хранящей в себе каждый кусочек информации об НБА, представьте себе каково это – покорять Пирамиду уровень за уровнем, пока этажи становятся все меньше и меньше, и пока вы не окажетесь на вершине, в Пантеоне. У меня идут мурашки по коже от одной только мысли об этом. Естественно, не идет никакой речи о продаже спонсорских прав на мою Пирамиду кому-либо, ведь это вульгарщина. Однако, будь концепция осуществлена в реальной жизни, вам бы пришлось посещать что-то вроде Volkswagen Touareg NBA Pyramid. Кто-нибудь, пожалуйста, пристрелите меня, если подобное случится.         

Таким образом, вы теперь полностью посвящены в структуру моей Пирамиды. И если вам кажется, что вся идея была лишь завуалированным оправданием попытки запихнуть 96 игроков НБА в рейтинг значимости – то вы абсолютно правы. Мой рейтинг каждого игрока будут зависеть от следующих параметров:

1. Насколько хорошо он понимал Секрет баскетбола?

2. Сумел ли он поднять крепкую команду на следующий уровень? Играл ли он лучше, когда того требовали обстоятельства? Если бы ваша жизнь зависела от исхода одного матча, хотели ли бы вы, чтобы именно этот игрок пытался его выиграть для вас? Доверились ли бы вы ему полностью в последние две минуты последней игры сезона?

3. Доставляла ли бы вам удовольствие игра в одной с ним команде? Мы пройдемся по этому пункту в главе о Стиве Нэше.

4. Обменяли ли его по ходу карьеры хотя бы раз? Данный вопрос не имеет особого значение, когда речь заходит об игроке первого или второго уровня, но вы должны дать мне чертовски хорошее оправдание для присуждения подобному игроку третьего уровня и выше.

5. Я лично предпочитаю тех, кто был велик на протяжении короткого промежутка времени тем, кто был хорош на более длительной дистанции. Я с удовольствием променяю четырнадцать добротных лет карьеры Уолта Беллами на два превосходных сезона Билла Уолтона. Мне ни за что не заполучить чемпионство с Уолтом, но я точно его добьюсь в компании с Биллом.

К слову, карьера Уолта Беллами является еще одной причиной, по которой нам необходимо создание Пирамиды. Он набирал в среднем 29 очков и 17 подборов в свои первые три сезона в лиге. В 1964-м количество темнокожих игроков значительно выросло, и с тех пор Беллами ни разу не оказался на Матче Всех Звезд. Уолт – один из девяти игроков, набравших за карьеру сумасшедшие 20 тысяч очков и 14 тысяч подборов, однако Уилт раскатывал его с таким постоянством и легкостью, что однажды перед игрой Чемберлен пожал Беллами руку, пообещал уничтожить его, доминировал над ним в течение первой половины матча, а после перерыва снисходительно кинул в его сторону «Ну все, теперь ты можешь начать набирать очки».

Команды под предводительством Беллами сумели выиграть лишь две серии плэйофф и обменяли его дважды на пике карьеры. Когда «Никс» отдали его и Хоуи Комвса за Дэйва ДеБуше в 1968-м, они сразу же выдали шестилетний отрезок борьбы за чемпионство. Великий Джордж Киседа (первый великий писатель в истории НБА, который освещал лигу на протяжении первых 20 лет ее существования, прежде чем стать спортивным редактором LA Times. Как ни странно, он так и не написал книгу об НБА. Не написал свою книгу и следующий великий писатель Боб Райан. Ну что же, пришло время мне исправить это упущение) как-то написал, что Уолт Беллами является скелетом в шкафу клуба игроков, набравших 20 тысяч очков. Мой старый ворчливый редактор помнит, что у Беллами была самая маленькая голова из всех семифутеров в истории НБА; он был сложен, как монумент Вашингтона, и играл в такой же манере. Уолт оказался в лиге слишком рано – приди он в баскетбол тридцать лет спустя, то его обожали бы владельцы фэнтэзи-команд и его бы помнили абсолютно в другом свете. То же самое относится и к Джерри Лукасу.  

6. Насколько обманчива была его статистика? Цифры Айсселя выглядят фантастично, однако следует учесть тот факт, что ему бы не удалось удачно отзащищаться против лучшего игрока ЖНБА. Ни один из статистических показателей Карла Мэлоуна не опишет вам то, как выглядело его лицо в решающие минуты важного матча. Но ведь подобные вещи нельзя игнорировать. Статистика – вещь чертовски полезная, она заполняет множество информационных пустот, но на этом ее роль заканчивается. Также важно учитывать, насколько одна отдельная эпоха повлияла на статистику игрока.

7. Обладал ли он хотя бы двумя невероятными навыками? Мы вернемся к этому в главе о Скотти Пиппене.

8. Был ли он отличным партнером по команде или настоящей сволочью? Мы обсудим этот аспект в главе о Гэри Пэйтоне.

9. Был ли он упомянут в первой или второй символической сборной НБА по итогам сезона хотя бы однажды? И если нет – то по какой причине? Нэйту Турмонду, например, просто не повезло играть в одно время с Каримом, Уилтом, Коуэнсом, Ансельдом и Ридом. Мы назовем этот пункт Закономерностью Билла Ламбира, ибо я тщательно искал причину, по которой его можно было бы не включать в Пирамиду. В конце концов, он был настоящей сволочью. К тому же он выдал лишь семь сезонов с дабл-даблом в среднем за матч; не умел отдать пас, бегать, прыгать и вести мяч. С другой стороны, я бы души в нем не чаял, играй он за «кельтов».

10. Выходило ли его влияние за пределы статистических протоколов? Умел ли он находить связь с фанатами, заставляя их думать, что им никогда не удастся увидеть игрока подобного калибра и его манеру игры никогда не удастся повторить? Была ли его манера игры оригинальной? Для примера вспомните Эрла Монро.

11. Если он играл в период с 1946-го по 1976-й, то как бы он справился в современной лиге?

Последний вопрос очень важен для нас. Представьте, что нам удалось перенести Уилта образца 1961-го в 2009-й, и заставить его играть против современных атлетов? Разве им не удалось бы его существенно притормозить? Возможно, ему бы удалось набирать 20 очков и 10 подборов в среднем за матч, даже 25 очков и 14 подборов, однако с большим количеством таланта, более умными защитными построениями, более сложными стратегиями и изменениями в правилах, Уилт ни за что бы не набрал 100 очков за матч. Мой старый ворчливый редактор даже считает, что в современной лиге Уилт был бы похож на среднестатистического центрового из Джорджтауна, неумеющего бросать по кольцу и набирающего глупые фолы. Судя по множеству записей матчей с участием Уилта, ему удавалось набирать столь сказочную статистику просто потому, что он был атлетически развитым темнокожим парнем в лиге белолицых малышей. Таким образом, он опередил свое время в физическом плане, и можем ли мы приписать это к его заслугам? Стоит ли нам игнорировать тот факт, что Шакил образца 2000-го года с легкостью превзошел бы статистику Уилта в 1961-м?

У Расселла было бы больше шансов преуспеть в современной лиге из-за его жажды побеждать и защитных инстинктов, несмотря на то, что он был бы не больше Таддеуса Янга. Удалось ли бы ему доминировать в лиге как в 1959-м? Конечно же нет, ибо нынешние атлеты являются улучшенными копиями атлетов 1960-х и 1970-х. Возьмите, например, Стива Нэша и Боба Кузи. Нэш лучше бросает по кольцу, он находится в лучшей физической форме, он более подготовлен. Однако его карьера и близко не стоит рядом с карьерой Кузи и его влиянием на свое поколение баскетболистов. Так кто же из них лучше? Мы словно сравниваем Порше 2009-го года выпуска с Порше 1962-го – Порше-2009 с легкостью выиграет гонку у своего предка, однако именно Порше-1962 совершил революцию в индустрии машиностроения. Таким образом, Нэш является фаворитом в споре о более талантливом игроке, однако именно Кузи выиграет дискуссию о значимости для истории баскетбола. А ведь оба вопроса имеют значение.

Именно поэтому я подчеркну следующее: нельзя всерьез сравнивать игроков из разных эпох, если только они оба не вышли на пик после 1976-го, когда баскетбол более-менее приобрел свою нынешнюю форму. Очень редкие из звезд 1960-х сумели бы постоять за себя в современной лиге, остальные же затерялись бы настолько, что с трудом завоевали бы себе роль одиннадцатого и даже двенадцатого игрока в составе. Вспомните Дольфа Шейеса, лучшего игрока в составе «Сиракьюз», чемпиона НБА-1955, и члена символической сборной НБА в год ее серебряной годовщины. Смог ли бы подобный медлительный белый парень, не умевший дотянуться до кольца, стать успешным в лиге в 2010-м? Стал ли бы он более полезным, чем, допустим, Стив Новак? Даже не знаю.

После основательных раздумий я закрыл доступ в Пирамиду большинству игроков эпохи до прихода Расселла. Во-первых, потому что в те годы баскетбол еще не был баскетболом до тех пор, пока в 1954-м не были изобретены 24-секундные часы. Во-вторых, в 1950-х в НБА играл центровой по имени Нил Джонстон. Его резюме – 8 лет карьеры, 6 вызовов на Матч Всех Звезд, 4 упоминания в первой символической пятерке НБА по итогам сезона, звание второго лучшего игрока в чемпионском составе «Сиксерс» в 1956-м. Неплохо, да? В первое десятилетие существование лиги Джонстон был ее вторым самым эффективным центровым вслед за Майканом: парень ростом шесть футов восемь дюймов и весом в двести фунтов, который мог позволить себе не допрыгивать до кольца и не бояться, что его неуклюжие броски заблокируют. Затем появился Расселл и, по словам Сэтча Сэндерса, разрушил карьеры всех центровых старой школы (то есть белых неуклюжих парней), таких как Джонстон, Гэрри Гэллэтин, Чарли Шэйр, и других. Судя по записям матчей и историческим анекдотам, приход Расселла в НБА был подобен приходу Дуайта Ховарда в ЖНБА (подобное развитие событий и желание моей дочери играть в профессиональный баскетбол – единственные причины, которые могут заставить меня смотреть эту лигу).

Отправьте в НБА 1950-х таких парней, как Дэвид Уэст и Хидо Туркоглу, и они завоюют сразу несколько титулов MVP. Простите меня, читатели старше шестидесяти лет, но это правда. И не стоит ссылаться на умопомрачительную статистику по набранным очкам и подборам в период с 1959-го по 1967-й, ибо в то время не существовало такого понятия как голтендинг. Когда Уилт сбросил на головы «Никс» 73 очка в 1962-м, 22 из них и еще 14 подборов он заработал, занимаясь именно голтендингом и меняя направление полета броска. Поверьте мне – я видел запись того матча. Каждый «большой» «Никс» выглядел доисторической версией Брайана Скалабрини. Думаете, Дуайту Ховарду не удалось бы набрать 73 очка в матче, где позволялся голтендинг, можно было бросать по 50 раз, и против него оборонялся один из подобных персонажей? Да, кстати, именно так я и назову свою следующую фэнтэзи-команду – «Доисторические Скалабрини». Также помните, что все заслуги игроков (статистика, участие в Матче Всех Звезд и упоминание в символических сборных НБА) в период с 1970-го по 1976-й следует воспринимать с толикой недоверия, и именно поэтому такие парни, как Спенсер Хэйвуд и Лу Хадсон не попали в мою Пирамиду, а такие заслуженные игроки, как Боб МакАду и Тини Арчибальд добрались лишь до первого уровня.

И напоследок – я решил ограничиться 96 игроками, дабы у меня была возможность добавить еще четверых в 2016-м во втором томе «Книги Баскетбола». Шансы нынешних звезд попасть в мою Пирамиду: Кевин Дюрэнт, -700; Пау Газоль, -100; Кармело Энтони, +250; Деррик Роуз и Дерон Уилльямс, +300; Рэджон Рондо, +350; Чонси Биллапс, +400; Ману Жинобили, +500; Крис Бош, +750; Брэндон Рой, +1200; Стефен Карри, +1500; Рикки Рубио, +3000; Жоаким Ноа, +4000; Брук Лопез и ДеМаркус Казинс, +5000; Яо Мин, +7500; пенис Грега Одена, +10000. Я бы поставил на Дюрэнта (его включение в Пирамиду – факт), Газоля (второй лучший игрок в составе двукратных чемпионов, самый одаренный «большой» в нынешней лиге), Рондо (набирает 16 очков, 8 подборов и 10 передач в среднем в последних 38 матчах плэйофф), и Энтони (24.7 очков в среднем за матч на протяжении всей своей карьеры, 15-й показатель в истории). Жалко, что я не могу сделать ставки просто потому, что Пирамида принадлежит именно мне – уверен, я бы одержал победу.

Фото: REUTERS/Jim Bourg; Fotobank/Getty Images/Jim Rogash, Ethan Miller, Brian Bahr/Allsport, Ralph Freso; commons.wikimedia.org/albersheims.com, sports.mearsonlineauctions.com