«Я не знаю ничего об Анголе. Но Ангола в беде». В 1992-м Чарльз Баркли треснул локтем африканского баскетболиста и чуть не подставил Дрим-Тим
Возмутился даже Джордан.
Возмутился даже Джордан.
Дрим-Тим 1992-го года – это не только команда супергероев на баскетбольном паркете, каждое выступление которых сопровождалось спецэффектами на зависть современным фильмам Marvel. Сборная США на Олимпиаде в Барселоне – это в первую очередь невиданная никогда до и никогда после смесь выдающихся личностей, действительно лучших людей своего дела.
Невероятный талант часто сопровождает столь же невероятных масштабов эго. Особенно в профессиональном спорте, где бескомпромиссность на площадке и абсолютная уверенность в своей правоте считаются важнейшими ингредиентами больших побед. Даже когда соперник приехал из раздираемой гражданской войной африканской страны и, продемонстрировав лучшие качества, все равно улетел на «-68» к финальной сирене встречи, закончившейся со счетом 48:116.
Во всяком случае именно так считал Чарльз Баркли, когда на первом матче Игр-1992 перед лицом многотысячной публики, вожделевшей увидеть воочию ту самую «Команду мечты», умышленно зарядил локтем по ребрам баскетболиста сборной Анголы Эрландера Коимбры после обычного игрового эпизода.
Счет на табло к тому моменту непрозрачно намекал на подавляющее преимущество американцев (53:7), а выходка Баркли стоила ему неспортивного замечания и привела к тому, что сумасшедший рывок (46:0) безоговорочных фаворитов турнира все же прервался точным штрафным африканцев. Почему же Чак поступил именно таким образом?
«Я не знаю ничего об Анголе. Но Ангола в беде», – заявил форвард на предшествовавшей матчу пресс-конференции.
Сэр Чарльз ударил 24-летнего студента экономики из голодающей страны вовсе не из-за несогласия с происходящими там процессами. Баркли просто не понравилось, как во время борьбы под кольцом при счете 38:7 в пользу США Эрландер проявил неосторожность и жестко сыграл против форварда, в результате чего задел его голову. Чак не забыл обиды: стал самым результативным игроком матча с 24 очками и продемонстрировал на весь мир неукротимый воинственный настрой.
Потому что именно такой реакции его учила жизнь в неблагополучных афроамериканских кварталах.
«Око за око. Так говорят в гетто», – объяснял произошедшее недавно перешедший из «Филадельфии» в «Финикс» баскетболист.
Пострадавший Коимбра явно не оценил выходку оппонента и на ломанном английском отстаивал принципиальную позицию:
«Если кто-то применяет ко мне насилие, важно то, что я не реагирую на насилие. В спорте нет места насилию. Он должен делать нас друзьями навеки».
Общественность стала, конечно, на сторону ангольца. Примечательно, что 201-сантиметровый Эрландер был одним из самых высоких игроков африканской команды, в которой лишь шесть человек играли на профессиональном уровне в Португалии. Баркли тоже довольно скоро осознал всю противоречивость поступка. Само собой, не так, как от него ожидали.
«Люди посоветовали мне в следующий раз бить толстого парня, а не худого. Этот парень, вероятно, не ел уже несколько недель», – прокомментировал 35-килограммовое преимущество Баркли.
«Нас предупреждали, что у них есть кто-то похожий на ребенка. Толстый мальчик, который агрессивно ведет себя в «краске». Думаю, он намеренно действовал как задира. Но, возможно, у него просто такой характер», – парировал Коимбра.
Поведение главного заводилы сборной США не понравилось и его партнерам. Майкл Джордан нервничал из-за возможного отстранения здоровяка и переживал за имидж команды: «Если он продолжит в том же духе, они просто выгонят его с Олимпиады. Мы уже успели создать здесь нездоровую атмосферу вокруг нас. И эта ситуация не помогает».
А Дэвид Робинсон обещал провести воспитательную работу: «Мы постараемся донести до Чарльза, что не следует терять контроль над собой».
Партнеры объяснили Баркли, что вообще-то Дрим-Тим все еще хочет нравиться людям. Джордан тогда охарактеризовал поступок Чарльза как «явно не очень умный».
Олимпийский комитет США обсудил возможное отстранение Чака, но все же оставил балагура в команде. И не зря: во-первых, диких выходок на турнире он больше не совершал, а во-вторых, продемонстрировал такой уровень, что многие болельщики до сих пор считают Баркли самым ярким и привлекательным игроком олимпийской сборной.
Но сам Чарльз в будущем уверял, что инцидент явно не заслуживал столь пристального внимания со стороны прессы и фанатов:
«Все наделали так много шума из-за этого локтя. Но они играли грязно. Я сказал тому чуваку, чтобы он больше так не делал и пообещал вырубить его. А он снова принялся за свое».
Тем не менее микроконфликт не помешал спортсменам завязать дружбу. Вскоре после игры суперзвезда НБА и анголец вновь встретились уже за пределами площадки и сделали совместное фото, что стало для Эрландера настоящим утешением. «Я сказал Коимбре, что между нами не было ничего личного. Просто он ударил меня, а я ударил его», – рассказывал Баркли.
Чарльз не забыл африканца и на следующих Олимпийских играх: в 1996-м парни вновь увидели друг друга и с радостью перекинулись несколькими словами.
«Ты сделал меня большой звездой в моей стране», – смеялся Коимбра.
Когда уже спустя годы Эрландер посещал США, Чак неоднократно находил время, чтобы увидеть старого знакомого. Вот так один удар локтем стал началом не самой громкой, но искренней дружбы.
Фото: ASSOCIATED PRESS/East News
