Сорокалетию великой победы посвящается... Один вечер не Ивана Денисовича. Продолжение

МАТЧ

Проблемы начались еще на точке. Петрович «поплыл» почти сразу. Когда мы перелезали через забор, чтобы попасть во двор нашей школы и срезать путь, он уже не слишком стабильно держался на ногах. Нам предстояло пройти последнее оцепление на Сексаганской в районе 145-й школы.

Конечно, еще было время откантовать Петровича домой, на Рогнединскую, но тогда мы навечно попали бы в бан у Фаины Яковлевны. Что бы она про нас подумала?

Получили билеты, напоили невинную душу, и теперь, как ненужный хлам выбрасываем… Да, и маму не хотелось подводить…

Брат вручил Петровичу свой дипломат, натянул еще глубже ему на череп шикарный борсалино и мы двинули навстречу судьбе.

Все прошло на удивление гладко. Менты только мельком посмотрели на наши билеты. По идее, через этот кордон могли пройти болелы с билетами, или проживающие здесь кияне. Естественно, с предъявлением паспорта.

Но, когда мы вышли на площадь перед стадионом, то безбилетников там оказалось в раз десять больше, чем «билетников». К каждому приближающемуся «билетнику» подскакивала толпа московитов вперемешку с грузинскими узбеками с воплем: «Билетик?»

В нашем дружном коллективе они сразу определили «слабое звено».

С воплями: «Дай билетик, ну, дай билетик!» они резко хватали Петровича за руки, пытались вырвать из рук дипломат. Они дергали его в разные стороны, как куклу, надеясь вытряхнуть из него пачку билетов, как лиса Алиса и кот Базилио из Буратино его сольды…

И Петрович «отдал»… Резко, неожиданно громко и далеко… «Фуууууу…» – с отвращением зашипела толпа, еле успевшая отскочить в сторону.

Петрович победоносно вытер губы, оглядываясь по сторонам. Он чувствовал себя нашим спасителем.

Билеты у нас были в нижнем ярусе 21-го сектора. Очень классные билеты. Большая часть сектора – это блатники Фаины Яковлевны.

Здесь сидели тетечки в бруликах и с прическами а-ля Фурцева со своими партайгенносными мужьями. Рядом грузчики с овощных или мебельных магазинов. Сайлес менеджеры из «Березки» и операторы по приему стеклотары. Большой ментовский чин дружно болел вместе с цеховиками из города Бендеры. Мытець-педофил со своей несовершеннолетней музачкой-нимфеткой...

Кого здесь только не было…. Единение партии и народа в тот день, на том стадионе было полное.

Кто сильно дернул меня сзади за ухо… Оборачиваюсь: наш школьный физрук, Марлен Семеныч, он же Марик. Ну, конечно, сынок Фаины Яковлевны все еще учился в нашей школе.

Марик был замечательным мужиком. Из тех, о ком Высоцкий говорил: послевоенная шпана. Одни пошли учиться, другие в тюрьмы.

Марик был из первых. Правда, очень часто к нему в каптерку на последнем этаже наведывались и вторые тоже... Сидели, попивали "портфешку".

Марик был очень популярной личностью у инфизовских девушек-практиканток. Очередь на стажировку в нашу школу (вернее на мягкие маты в его каптерке) была длиной в год...

Рядом с ним сидел зав. техническими средствами нашей школы, Жорик, такой же «боец», как и Марик. Мой брат и Петрович поздоровкались с ними. Мой брат закончил нашу школу десять лет назад. Здесь все всех знали.

Теперь о футболе. В тот день не нашелся бы ни один человек, ни на стадике, ни в Киеве, ни вообще на планете Земля который не верил бы в нашу победу.

В день матча в газетном киоске я купил четыре разных значка, срочно изготовленных к этой игре. Тема везде одна: изображен кубок (хотя его никто тогда еще не видел) и подпись: «Динамо» Киев обладатель Суперкубка». Прикиньте, матч еще не сыгран, а мы уже победили.

Всем нам нужно было просто протянуть еще полтора часа, чтобы наша команда ОФИЦИАЛЬНО стала сильнейшей в Европе.

Ну, кто бы мог подумать еще в начале марта, когда «Динамо» с натягом выиграли у "Бурсаспора" 1:0, что через семь месяцев мы станем сильнейшими в Европе?

То проклятие, которое висело над нами с полуфинала в 66-го и особенно больно ударило всех в 72-м, когда наша сборная ухитрилась проиграть немцам два матча в течении трех недель с общим счетом 7:1, похоже теряло силу.

Лед тронулся, когда «Динамо» во Франкфурте побило "Айнтрахт", в котором играли чемпионы мира 74-го года Грабовски и Хёльценбайн. Весной «Байерн» уже играл с «Араратом» в четвертьфинале Кубка чемпионов. В Мюнхене выиграли хозяева, а в Ереване Дед-Маслов, почти перевел игру в овертайм. Армяне выиграли 1:0.

Мы, конечно понимали, что «Байерн» - это звезды мировой величины. Майер, Хорсманн, Шварценбек, Беккенбауэр, Вайсс, Рот, Руммениге, Мюллер и все такое…

Но с другой стороны, люди регулярно читавшие «Футбол-Хоккей», «Советский спорт» или на худой конец «Спортивную газету» знали, что баварцы пережили в сезоне 74-75 глубочайший игровой кризис, который вылился в 10-е место в чемпионате и отставку тренера Удо Латтека. Да и осенью 75-го, в новом чемпионате, под руководством Деттмара Крамера, тоже не блистали, чередуя крупные победы с ничьими и даже поражениями от аутсайдеров...

Но это были их проблемы и нас они не касались. Мы ждали нашей победы.

Игра началась осторожно. Команды приглядывались друг к дружке. У нас из основных не играли Колотов и Матвиенко. Немного стремно было, как и в первом матче, за Зуева на этой позиции. У немцев не играл Мюллер, что было для нас гуд.

С Блохой очень плотно играл Шварценбек, да и другие «динамовцы» постоянно подвергались прессингу. Наши катали мячик на своей половине, а немцы их высоко атаковали. Было трохы тревожно: уж слишком резво немцы наскакивали на «динамовцев». Малейшая ошибка и могли выходить вдвоем-втроем на ворота…

И почти сразу мы могли забить. Блохин прорвался по правому флангу и прострелил во вратарскую, Буряк ласточкой упал на мяч, но вогнать его в ворота не смог. Похожий гол Ленчик забил в Эйндховене…а здесь не смог… жаль..

Еще пара минут и Блоха прорывается на левом фланге, выводит на удар Онищенко – мимо. Становится ясно: нацикам и сегодня не справится с лейтенантом НКВД.

Они организованно отходят назад. А наш народ начинает заводиться. Вообще, весь матч стоял такой гул с шумом, что люди просто не слышали друг дружку.

«Динамо» убыстряет темп. По воротам бьют Веремеев, Муня, Коньков, но Майер – есть Майер. Их бин лучший футболист года в Дойчлянде.

Возбужден и Петрович. Он так перенялся ходом событий, что вскакивает и начинает руководить командой, размахивая руками, как Наполеон в известной битве на Курской дуге:

• Давай, давай... пошел, пошел... Куда бьешь, бляяя…ь, шлымааазл! Пасс, дай пасса, кому говору!

И Коньков, словно услышав кодовое слово «шлымазл», длинным пасом выводит Блоху в прорыв. Олежка пробрасывает мячик себе на ход, с лёгкостью проходит грузного Шварценбека и с линии вратарской под острым углом заколачивает банку!

Петрович дико вращает голову, глаза вытаращены… по-тарзаньи бьет себя в грудь:

• Я же говорыл, дай пасса, я же говорыл!

И тут же мог забить Онищенко, но Майер вытащил из правого нижнего.

Пе-ре-рыв.

В перерыве, весь народ, сидящий рядом с нами окружил Петровича. Все видели, что именно по его команде Конек дал голевую передачу. Все одобрительно хлопали его по плечам и спине, пожимали правую и левую руки. Просили еще гола. Марик передал ему чекушку «коленвала»:

• Бухни, это еще сильнее простимулирует деятельность твоей нервной системы.

И тут случилось чудо. Петрович отвел его руку с пляшкой:

• Сегодня у меня должна быть светлая голова…

Неожиданно стало тихо. Весь стадион замер. Даже немецкий тренер Крамер с неиграющим Мюллером выбежали из раздевалки поинтересоваться: «Шо трапылось?»

Впервые, за последние сорок лет Петрович отказался от буха. Да, еще шарового….

А в это время начинался второй тайм…