Евгений Левченко: «Учил Суареса обороняться»

Евгений Левченко – личность, известная далеко не только подвигами на футбольном поле. Его стиль жизни – телепроекты, фотосессии, тяга к путешествиям – вызывают интерес далеко не только футбольной аудитории. Но сейчас, когда спортивная карьера хавбека подошла к концу, уместнее сделать акцент именно на футбольных вехах карьеры Левченко. Как его команды били рекорды результативности и антирекорды лиги; как он ссорился с тренером в Австралии и учил Суареса отрабатывать в обороне; и как ввязался в неравный бой с российскими госчиновниками.

ДЖУНГЛИ

- Когда я только вышел с вами на связь, вы сказали, что половину февраля пробудете в джунглях. Расскажите, куда и зачем вы собираетесь.

- Это новый проект, который скоро выйдет на ТВ. Пока я по условиям контракта не имею права разглашать детали.

- В своем интервью 2010-го года вы сказали, что побывали в шестидесяти странах мира, а также утверждали: «Думаю менять страну проживания каждые десять лет – это очень интересно». Планы не поменялись? Если нет, какую страну планируете «обжить» после Голландии?

- За эти годы я понял, что менять место жизни необязательно. Просто нужно давать себе регулярную встряску: как эмоциональную, так и физическую. Я стараюсь бывать как на Востоке, где духовные ценности преобладают над материальными, так и на Западе, где наоборот. Есть страны, которые выглядят как рай на Земле, но больше пяти дней я бы прожить там не смог. Когда можно только валяться на пляже и объедаться экзотической пищей, это тоже надоедает.

СТАРТ КАРЬЕРЫ

- Напомните читателям, как простой парень из Константиновки и дубля «Шахтера» оказался в системе ЦСКА, а уже оттуда попал в Голландию.

- В 6-7 лет отец привел меня в команду «Автостекло». Владимир Николевич Игнатенко – первый детский тренер. Среди его воспитанников, помимо меня, Сергей Ященко, который в 80-90-ые годы играл в «Шахтере». Игнатенко всегда мне говорил: талант талантом, но без работы ты ничего не достигнешь. И приучил, грубо говоря, играть не только на чистых мячах, но и много бегать по полю.

Из «Металлурга», который представляет Константиновку, я попал в училище олимпийского резерва, а со временем оказался в «Шахтере», где в свои 16 лет играл за вторую команду. Когда играл в Москве, попался на глаза Тарханову, которые предложил мне перейти в его ЦСКА. В Донецке меня не хотели отпускать и угрожали разными неприятными вещами, но я слушать не стал – собрал вещи и ночным поездом укатил в Москву.

В ЦСКА играл за команду юниоров, когда Константин Сарсания предложил попробовать свои силы в Бельгии или Голландии. Я на тот момент отказался, но уже тогда понимал, что карьера в Европе может быть перспективна. Со временем я согласился на предожение «Витесса».

- Александр Тарханов, с которым вы пересекались в ЦСКА – личность в России одиозная. Ему в вину ставят откаты, распилы, договорняки… Какие у вас остались ощущения от работы с этим специалистом?

- Мне сложно говорить что о Тарханове, что о Сарсании. Я не знаю, как проходила сделка о моих трансферах в и из ЦСКА, поэтому не могу обвинять в чем-то людей. Но одно могу сказать точно. Когда я подписывал контракт с «Витессом», Сарсания пообещал мне сумму подъемных, которая не была прописана в контракте. Пообещал, но не выплатил. После этого я прекратил с ним сотрудничество.

ЭЭРСТЕ

- Леуварден и Хелмонд – два небольших населенных пункта, в которых вам пришлось пожить в молодости. Комфортно ли было играть не просто на чужбине, а еще и в глубокой провинции?

- Должно сойтись много факторов, чтобы быть на виду. Меня брал в «Витесс» один тренер, которого уволили через полгода. И новый тренер, против которого я ничего не имею, сказал – тебя в моей концепции нет, места в основе гарантировать не могу. Я ушел во второй дивизион, в «Хелмонд Спорт», провел там неплохой сезон, но после возвращения в Витесс мне снова сказали, что на меня не рассчитывают.

- Что для вас было комфортнее: играть в низшей лиге или сидеть на скамейке в большой команде?

- Для меня всегда было лучше играть, чем сидеть в запасе, пусть и на неплохом контракте.

- В сегодняшнем, сражающемся за чемпионство «Витессе» остался хоть кто-нибудь, кто работал с вами?

- Конечно. Тео Янссен! Мы с ним играли еще против «Вердера» в Кубке УЕФА. С тех пор он успел стать чемпионом с «Твенте», с «Аяксом» и вернуть обратно в Арнем. У него была серьезная травма правого колена, и вот буквально на днях у него случился рецидив. Очень обидно…

- Наивный вопрос: что из себя представляет Ээрсте Дивизие? Вы играли в среднем клубе, в «Хелмонд Спорт», а как выглядят самые маленькие команды этой лиги? В деревни и ПГТ заезжать не приходилось?

- Конечно, приходилось. Хелмонд, честно говоря, и сам деревня, пусть и со стабильными 5-6 тысячами на трибунах. Не скрою, были такие моменты, когда я просыпался и думал: «Какого хрена я здесь делаю?». Но важно было верить в себя, и тогда лучший уровень не заставил бы себя ждать.

- Когда вы оказались в «Спарте», эта команда тоже играла во втором дивизионе. Чувствовалось, что играете за великий клуб, или по уровню это был тот же Хелмонд?

- Разница чувствовалась, и разница огромная. Роттердамская «Спарта» – большая команда с большой историей, и в Ээрсте она оказалась только из-за локальных проблем с менеджментом. Но у нас была академия, которая вырастила сильных игроков. С атакой, в которой играли Данни Куверманс, Рига Мустафа и Рики ван дер Берг, мы вышли в высшую лигу, и вышли красиво.

- Кстати о красоте. Открыв таблицу того сезона, я едва ли не первый раз в жизни увидел ТОП-3 бомбардиров лиги из одной команды. Что за искренний футбол тогда показывала «Спарта»?

- Это не был просто искренний футбол. Мы были очень серьезно готовы физически, могли все время очень активно перемещаться. Между полузащитой и нападением была налажена очень качественная связь, и форварды все время получали мяч, могли атаковать снова и снова. Это и привело нас к таким результатам (93 забитых протии 67 у ближайшего преследователя; 24 гола Куверманса, по 22 Мустафы и ван дер Берга; при этом лишь 39 пропущенных, у лучшей команды по этому показателю было 34 – прим. автора)

- В 2004-м «Спарта» могла из второй лиги пройти в финал Кубка, но проиграла в серии пенальти будущему триумфатору «Утрехту». Что чувствовал Евгений Левченко, после 3:3 смазавший первый пенальти?

- О, это был очень досадный результат! Я помню, как мы вели в счете и на последних минутах (на 78-й), из-за рикошета, соперник сумел отыграться с 1:2. А пробил я плохо, подвел команду. Самое обидное, что до того я забил 7 или 8 пенальти подряд, и после забивал один за другим. Но у меня и более значимые промахи были – чего стоил нереализованный 11-метровый с «Фиорентиной», когда я выступал за «Гронинген». Мы дома и на выезде сыграли по 1:1, и не прошли только из-за серии пенальти…

- Партнеры нормально относились?

- Да! Это футбол, все все понимают.

ГРОНИНГЕН, ВИЛЛЕМ

- Вы явно не заносчивый человек. Скажите, с чем связан взлет «Гронингена» после вашего перехода? (В сезоне 2005-2006 скромный голландский клуб выдал лучший сезон за 13 лет, и всю следующую пятилетку боролся за еврокубковую зону)

- Честно, моя доля не является решающей. Наш клуб переехал на новый стадион, это привлекло других спонсоров, более привлекательные контракты, другой уровень финансирования. Кроме того, у нас работал правильный тренер Рон Янс, который добывал из команды максимум. Получился очень сплоченный, сбалансированный коллектив.

Я сплотил некоторых игроков, стал связующим звеном между обороной и атакой. Если брать сугубо мою долю в истории взлета «Гронингена», то она скромна, без преувеличения и преуменьшения. Как говорил мне тренер: ты никогда не будешь выделяться, но ты сможешь выстроить вертикаль. Потому он и дал мне капитанскую повязку, так как я выражал его тренерские идеи на поле.

- Какие европоходы больше остались в памяти – с «Витессом» или «Гронигеном»?

- Эти европоходы нельзя сравнивать. С «Витессом» я играл в мой первый сезон после возвращения в Арнем, возвращения из средних команд. В 2000-м нам «повезло» попасть на «Интер», обладавший невероятным составом, и мы уступили только по правилу выездного гола… А когда я играл с «Гронингеном», это был более слаженный коллектив. Мы тогда прошли «Вердер», сыграв сумасшедшие 3:3 в Бремене, и вылетели только от «Ливерпуля». На «Энфилде» мы играли не хуже, проиграли только из-за индивидуального мастерства Оуэна, а дома в самом начале игры имели два отличных момента!.. Жаль, так и не получилось забить.

- Результаты «Виллем II» в сезоне 2011/12 тянут на ряд антирекордов (15 очков по итогам сезона, два – после пятнадцати туров). Как игрок той команды, можете объяснить, почему результаты вышли настолько провальными?

- Могу. Когда я переходил в «Виллем», я уже понимал, что мы будем бороться за выживание. Об этом я говорил с гендиром, спрашивал – не хотите еще пару игроков подписать? Он мне сказал, что у них на это просто нет денег. Но хуже то, что тренер не вполне контролировал процессы. Через несколько туров после старта сезона второй тренер начал перетягивать одеяло на себя, противоречить главному. Это ужасно, когда один тренер говорит, например – отрабатываем прессинг, а другой – отрабатываем выход из обороны.

Мы пошли к генеральному директору, рассказали ему об этом – и он нам сказал просто слушаться второго тренера. Уволить первого тренера было нельзя, не было денег на неустойку, и поэтому он формально оставался главным. Поэтому доходило до смешного: отстранить главного тренера от тренировок и занятий мы не имели права, и он все равно говорил нам, что делать. Так и получились 15 очков за целый чемпионат.

ТРЕНЕРЫ И ПАРТНЕРЫ

- Работать с каким тренером в вашей карьере было интереснее всего?

- Рон Янс, тренировавший «Гронинген» с 2002-го по 2010-й год. Это отличныйОн задает вопросы о политике, о жизни, старается раскрыть игрока ментально. Игрок, попав впервые к нему, может сначала тушеваться, но потом раскрепощается. И он действительно может воспитать из средних игроков звезд.

- В сезоне 2005/2006 вы и Янс в «Гронингене» с Луисом Суаресом. Можете рассказать какую-то историю из общения с ним?

- Когда Суарес приехал в Гронинген, в первый период адаптации я думал, что этот человек никогда в футбол не играл. Что он по мячу бить не может. Но потом он пообвык, попритерся, и мы с ним сыгрались так, что в тот год я установил личный рекорд результативности. Он с левого фланга начинал атаки, а я подключался по центру.

Суареса выделяло то, что он никогда не тушевался. У других нападающих бывали и бывают спады из-за одного промаха, одного неудачного матча, а он, даже если терял мяч, шел в обводку снова и снова. Эта настырность и делает его гениальным футболистом.

«Гронинген» был первым местом, где Суареса научили отрабатывать в обороне. В первые матчи он просто стоял перед штрафной и ждал передач. У нас с ними были споры: я говорил, что он должен возвращаться в оборону, а он говорил, что должен ждать, пока мяч к нему прилетит. Не понимая, что мы не та команда, которая может себе такую роскошь позволить. Но со временем он все понял и быстрее всех стал бежать назад во время атак противника.

- В сборную вас вызывали три разных тренера: Блохин, Буряк и Михайличенко. Расскажите о сотрудничестве с ними и чем они друг от друга отличаются.

- Три представителя одной школы и одного веяния. Большой разницы между ними нет: это ученики Лобановского, они ценят и работают по его конспектам… Есть разница в передаче своих мыслей, но суть одна.

Мое сугубо личное мнение – их проблема в том, что они не считают нужным развиваться. Ставят себя намного выше игроков. Конечно, те фамилии, что вы назвали – это великие спортсмены. Но работа тренера – это не только пребывание на поле и подавляющий авторитет. Это еще и кропотливый труд каждый день, саморазвитие. Ван Гаал очень своеобразен, но он постоянно учится, постоянно развивается. Это огромное упущение наших тренеров – что они не хотят развиваться и учить язык. Какими конспекты бы ни были, они устаревают!

ЛЕВЧЕНКО И УКРАИНА

- С кем из известных игроков вы дружите?

- Общаюсь с некоторыми ребятами, с которыми раньше играл в сборной. С Алексеем Гаем, Калиниченко, Чигринским, Славой Шевчуком… С Езерским я иногда встречаюсь, и это тот случай, когда мы видимся редко, но является друзьями. Он хороший человек, после завершения карьеры надеется сделать наш футбол лучше.

- За все годы выступлений в Голландии какие украинские клубы вами интересовались?

- Был интерес и со стороны киевского «Динамо», и со стороны «Шахтера».

- Переезжая из России в Голландию и обратно, чувствовали разницу между российским и голландским принципами ведения игры?

- Эта разница огромна. Каждый требовал, чтобы ты, приняв мяч, в пол-оборота развивал атаку. В голландском футболе из-за того, что ты постоянно рискуешь, высокий процент брака. В России ты пытаешься играть более надежно, отдать пас поперек. Ни одна из этих систем не хорошая и не плохая – они просто разные.

- Придя в «Сатурн», вы не смогли пробиться в основной состав. Что вы можете сказать о своем тогдашнем тренере Гордееве?

- Гордеев довольно интеллигентный, умный человек. Он реально хотел помочь «Сатурну». Но поскольку «Сатурн» существовал для других целей – по сути, это была команда для отмывания денег – то составить конкуренцию большим клубам у него не получилось. К Андрею Львовичу у меня нет никаких претензий, несмотря на то, что я у него сидел на скамейке.

КРОМЕ ФУТБОЛА

- Я никогда не спрашивал спортсменов, почему они проиграли тот или иной матч. Но вас я должен спросить, почему вы проиграли скандальное дело Прядкину и компании?

- Я не считаю, во-первых, это проигрышем. Те изменения, которые происходят в российском футболе, происходят в том числе благодаря этому делу. Во многом стали смотреть по-другому, по-другому стали смотреть на сотрудничество молодых футболистов с агентами.

А во-вторых… Если бы люди во власти – не только футбольной – захотели, они открыли бы многие вещи. Пятна на репутации таких клубов, как «Локомотив», ЦСКА, «Динамо», есть. Для этого нужно захотеть вывести отдельных людей на чистую воду. Но, видимо, пока это не нужно, раз Прядкин, Сарсания, Тарханов и другие сейчас на таком хорошем счету.

- Расскажите о своем пребывании в «Аделаида Юнайтед».

- Когда я уже был близок к завершению карьеры, принял решение поиграть в экзотической стране. Что сказать… Очень специфический футбол, совершенно не похожий ни на голландский, ни на русский с украинским. Голландского тренера, который меня приглашал, быстро уволили, а новый поставил команде стиль «бей-беги». Я, опорник, стою в центре поля, мяч над головой летает, а я шевелю шеей туда-обратно… В итоге высказал это тренеру, и на этом моя карьера в «Аделаиде» закончилась.

- Расскажите о вашем благотворительном фонде «Дыхание».

- Голландская организация. С президентом этого фонда я познакомился, когда играл за «Спарту». Они помогают детям или без родителей, или тем у которых родители – алкоголики, наркоманы… Я ему предложил посетить Украину, чтобы он посмотрел, как выживают наши дети. В итоге в нашей стране сейчас проходят два проекта, в Харькове есть дом семейного типа, построенный фондом «Дыхание».

- Планируете тренировать?

- У меня уже есть третья категория тренерского диплома, но цели тренировать я перед собой пока не ставлю. Учусь на спортивного маркетолога, активно сотрудничаю с телевидением.

- Нельзя не спросить о вашем отношении к сегодняшним событиям на Украине. Вы поддерживаете евроинтеграцию?

- Это очень сложный вопрос. Если поддерживаешь, то на каких условиях? При правильном подходе и равноправии евроинтеграция может помочь Украине. Но для меня важнее всего, чтобы Украина была больше независима. Такая ситуация, когда Россия может давить на Украину и вынуждать нас делать что хочет, мне совсем не нравится. Я за равноправные, партнерские отношения между Европой и Украиной, а также между Россией и Украиной.

- Евгений, удачи вам в вашем телевизионном проекте, а также в других ваших начинаниях!