«После поражения в полуфинале ОИ у меня была истерика, но бронза очень много значит». Свитолина – о травмах, Монфисе и походе в политику
Большое интервью первой ракетки Украины.
Первая ракетка Украины Элина Свитолина дала большое интервью Дмитрию Гордону. Она рассказала, что для нее значит медаль Олимпиады, как переживает поражения и сколько еще хочет играть.
О волнении перед матчем
- Спортсмены часто волнуются – это нормально. Обычно говорят, что если не волнуешься, то нужно завязывать. Я волнуюсь перед каждым своим матчем – это нормально.
Как я волнуюсь? Холодного пота нет. Идет такое волнение, чего ожидать, хотя ты эту ситуацию всю ночь продумывал и знаешь, как играть в теннис.
- Вы ночью перед стартом продумываете?
- Да, конечно. Комбинации, план на игру, думаешь, как будет твой соперник действовать.
- И выходите невыспавшейся?
- Нет, высыпаешься, но все равно проворачиваешь все это в голове, это забирает несколько часов сна. Обычно, когда ты выходишь на матч достаточно того сна, который дается.
О поражении в полуфинале Олимпиады и значении бронзовой награды
- Какой ваш самый высокий результат в теннисе на сегодняшний день?
- Это, наверное, медаль Олимпийских игр. Конечно, у меня есть много побед и титулов, которых я достигла как самостоятельный игрок, который все равно представляет Украину, но когда это Олимпиада, хоть и в теннисе она немножко по-другому числится, можно так сказать, чем в других видах спорта.
Когда ты присутствуешь там и видишь, как атлеты со всего мира готовятся к этим соревнованиям, ты начинаешь воспринимать это как турнир, в котором ты обязан отдать все свои силы и просто лечь костьми, чтобы добыть эту медаль для своей страны.
Для меня это было невероятно, во-первых участвовать в Рио и обыграть Серену Уильямс (Элина победила Серену в третьем круге олимпийского турнира – 6:4, 6:3 – прим.)
Тогда это была невероятная победа для меня, хоть и не удалось завоевать медаль. И выступление, которое было в Токио? – это для меня очень значимо в моей карьере.
- Вы бронзовую медаль завоевали, могли золото взять?
- Этот вопрос я себе задаю, особенно...
- Сколько раз в день?
- Нет, сейчас уже не по дням, иногда в неделю, бывает.
Когда я проиграла в полуфинале, было очень обидно, потому что, конечно, цель была – золото. И я знала, что у меня есть шансы, что я могу этого достичь, что соперники, которые остались – они реальны, что я могу их обыграть. Я их обыгрывала до этого. Конечно, после проигрыша было очень печально.
- Плакали?
- Да.
- Сильно?
- У меня был перерыв. То есть я играла с понедельника по пятницу до полуфинала, полуфинал – в пятницу. Потом целый день, была суббота, и целый день у меня была просто истерика, потому что я так хотела пройти в финал…
Ой, даже сейчас очень сложно об этом говорить. Но все равно бронзовая медаль, которую я принесла стране и себе, – это для меня очень много значит.
- Как вы реагируете на победы, когда вы побеждаете на престижнейших турнирах или в матчах?
- В матчах – это эйфория. Когда просто отдельные матчи, когда ты играешь с первого по полуфинал – это такие шаги к твоей цели. Когда ты побеждаешь на любом турнире – это всегда такое ощущение, что ты сделал свою работу на отлично.
Много поздравлений, идет большой медиа-поток, который тоже тебя в это заносит. Это очень приятно, очень много болельщиков, близких людей, семья – все гордятся.
- Кричите, когда выигрываете?
- Да, конечно, но это эмоции. Это эмоции, которые нужно выплескивать, их нельзя сдерживать.
- А когда проигрываете?
- Когда проигрываю – плачу. Для меня это целая история, чтобы научиться проигрывать и научиться анализировать, что я сделала не так, как хотелось бы. Когда ты проигрываешь, – конечно же, кажется, что все плохо.
- Вы самоедка?
- Это, наверное, с детства. Это больше от мамы, у нее очень сильный характер и она у меня с самого детства как психолог, наставник. Наверное, она во мне воспитала такую волю к победе.
- Одни спортсмены, когда проигрывают, быстро переворачивают страницу и живут дальше, поражения не было – забыли. А другие, вот Йожеф Сабо рассказывал: «Когда команда проигрывала, то небо казалось черным, а жизнь напрасной». У вас точно также?
- Наверное, когда команда, это другое. Мне сложно судить, потому что я выступаю за сборную в команде с девочками всего пару раз в году.
Я, конечно же, уже знаю, как это подвести команду, когда ты первый номер, а у тебя в этот день не получается игра и ты проигрываешь – во-первых, ты подвел команду, во-вторых, всю страну, это ужасные ощущения.
- Вы по жизни отличница?
- В своем деле – да. По жизни я стараюсь не заморачиваться, потому что это очень твою жизнь может испортить. Перестаешь наслаждаться жизнью. Но в работе – да, потому что я отдаю все свои силы, работаю, думаю, я живу теннисом, живу спортом. Для меня, когда происходят какие то неудачи – это такая мини-трагедия. Хотя я уже лучше стала к этому относиться, но…
- Представляю, что было раньше.
- Нет, ну Олимпиада это же… Понимаете, Олимпиада – это соревнования, которые проходят раз в четыре года, которые, во-первых, наблюдают все, все ожидают, когда ты стоишь в топ-рейтинге, у тебя есть большие ожидания, ты и себя еще накручиваешь. Это очень много давления.
- Ну у вас впереди еще минимум три Олимпиады.
- Ну давайте не…
- Две точно.
- Посмотрим, как сложиться. Нельзя загадывать, потому что в спорте все может закончиться очень быстро, травмы не избежать.
Ты не знаешь, когда можешь получить серьезную травму, поэтому нужно очень осторожно, каждый день нужно уделять время своему восстановлению также как и работе, даже больше, потому что ты работаешь уже на автопилоте, а восстановление уже не входит в твою работу.
Научиться восстанавливаться, как психологически, так и физически – это тоже работа.
О первых шагах в теннисе и знакомстве с Юрием Сапроновым
- Сколько вам было лет, когда вы впервые взяли в руки ракетку?
- Я взяла в руки сразу же, как только могла что-то взять. У меня брат на 9 лет старше, он начал заниматься теннисом, когда ему было 7-8 лет.
Когда я родилась, семья уже была на корте, брат жил теннисом, он хотел стать профессионалом и мои родители тоже пытались играть вместе с ним, им это очень нравилось, они только начали знакомиться, что такое теннис.
- Брат хорошо играет?
- Он хорошо играет, он сейчас тренер, живет в Америке, тренирует детей. Мне тоже помогает, потому что важно, когда семья понимает, чем ты занимаешься, когда разделяет твою работу.
- Вы же случайно на корте оказались?
- Не то чтобы случайно, я просто всегда была в песочнице, где-то рядом. Потом какой-то тренер сказал, почему ваша девочка не хочет хотя бы с детьми поиграть.
Когда ты начинаешь играть – ребенок там бегает за мячиками сначала, он не сразу же берет ракетку и начинает бить по мячу. Там много разных игр.
Как бы случайно и неслучайно, думаю, если дети находятся рядом с какими-то спортивными клубами, то они все когда-нибудь будут пробовать этот вид спорта.
- Почему в 12 лет вы переехали из Одессы в Харьков?
- Мы достигли такого уровня, именно в семье, что нужно было продвигаться, двигаться из Одессы куда-то заграницу или находить каких-то тренеров, потому что видели, что я уже начинаю играть на каком-то уровне.
Очень многие тренера за границей говорили, что у меня есть хорошие способности, есть расположенность быть хорошим теннисистом. Мы думали, какие есть возможности.Чисто случайно получилось, что на одном из турниров в Украине был тренер из Харькова, как потом оказалось, он был главным тренером в одном клубе, который спонсировал Юрий Анатольевич Сапронов.
Как оказалось, Юрий Анатольевич в то время искал юные таланты. Я в то время стояла первым номером до 10-12 лет, то есть меня уже знали в теннисной округе, что я хороший ребенок.
Мы приехали в Харьков, нас тренер Андрей Луценко пригласил, чтобы мы поговорили с Юрием Анатольевичем, что, может быть, мне предоставят там профессиональную команду, которая будет меня опекать и я буду там тренироваться.
Вначале это казалось мечтой, потому что казалось, что в то время это возможно только для профессионалов, что у тебя будет тренер по теннису, фитнес-тренер, спонсор.
В то время была возможность только у профессионалов, которые стояли уже в топ-100, топ-50 в мире. Для меня это была какая-то мечта, возможность тренироваться под такой опекой – это было невероятно для меня.
Я даже помню тот день, когда мы приехали знакомиться с Юрием Анатольевичем. Это было в его офисе, у него очень красивый офис, мы зашли, я была с братом и папой, они там разговаривали, а я очень тихий ребенок, я даже со своим тренером до 7 лет не разговаривала, я очень скромный и тихий ребенок.
Я зашла, сидела, рассматривала, у него очень красиво, книг очень много, подарки, потом Юрий Анатольевич говорит: «Можно я закурю сигару», он закуривает, а я сижу, там комната небольшая.
Я слышу, что они там обсуждают мои задачи, здоровье, он закуривает – я чувствую, что мне становится нехорошо, этот дым такой тяжелый для ребенка 12 лет.
Я начинаю кашлять, у меня прям какая-то лихорадка начинается. Я еще думаю, ни в коем случае нельзя к себе привлекать никакого внимания. Ну ничего, все сложилось нормально.
- Роль Сапронова в вашем становлении велика?
- Я очень благодарна судьбе, что нас свела. Прожить всю мою профессиональную теннисную карьеру вместе с ним. У меня никогда не было никакого давления – это очень важно. Человек вкладывает определенную сумму…
- Много вложил за все это время?
- Ну, да. Много. Где-то 1 млн долларов минимум было вложено. У нас были определенные средства у семьи, но все равно нам нужно было для путешествий, тренеров, академий, которые позволяли неделю у них побыть, обмен опытом – это очень важно.
Возвращаясь к Юрию Анатольевичу, мы уже знакомы, наверное, 15 лет, за это время у нас не было никаких конфликтных ситуаций, хотя на профессиональном пути всегда возникают какие-то вопросы.
Не было никогда никакого давления, для меня это было очень важно. Когда ты выступаешь уже под давлением зрителей, болельщиков, родителей. Я очень благодарна ему за это, что никогда на меня не давил, не вызывал на ковер за какие-то проигрыши.
Это было очень важно. Знаю очень много ситуаций, когда игроки в моем возрасте приезжали к другим спонсорам, попадали, им надо было только заканчивать с карьерой, чтобы все эти деньги не пытаться потом вернуть.
У Сапронова была и есть такая спортивная мудрость. Он понимает людей, что нужно делать, а что нет. Сейчас мы уже, когда встречаемся на гольфе, пьем вино и вспоминаем хорошие моменты и наш путь.
О тренировках и режиме
- Сколько часов в день и как вы тренируетесь?
- Это все зависит от подготовки. У нас сезон с января по ноябрь, нет даже времени сделать двухнедельный сбор в этот период.
Месяц-полтора отдыха и в декабре начинается подготовка, мы тренируемся на теннисном корте где-то по 4 часа в день, бывает по 5, в зависимости, что мы делаем. Идет 2 часа тренировка в тренажерном зале, плюс час растяжка, йога.
- 7-8 часов чистых тренировок?
- Да, но это же разбивается все. Это ж работа, люди в офисе сидят, а у нас офис – теннисный корт и тренажерный зал. Мы это разбиваем, у нас утренняя тренировка – на корте и в зале, потом обед. А потом также тренажерный зал и корт.
Просыпаться и ложиться спать? Конечно, должен быть режим, но это все зависит от тебя. Мы сами выстраиваем тот график, который подходит. Например, в неделе есть 3 дня, которые будут очень интенсивные, на 90% твоих возможностей, тогда, может быть, в пятницу я могу дольше поспать, восстановиться – это очень важно. Спать хочется очень рано, потому что ты очень сильно устаешь.
График так совпадает, что просыпаешься в 8 утра, идешь тренироваться и в 9 часов ты полностью убитый.
- Эти полтора месяца отпуска вы тренируетесь?
- Нет.
- Вообще?
- Я иногда поддерживаю форму, если где-то там переедаю, в тренажерном зале, но я не тренируюсь на теннисном корте. Я могу, если у меня есть мастер-классы для моего фонда, то тогда я играю час-полтора с детьми. Но не тренируюсь интенсивно, это очень важно.
Идеально, если я лечу из дома, то я прилетаю за 4 дня до старта турнира. Так как у нас сезон постоянный, у нас нет времени, мы летим с турнира на турнир.
Если это Австралия, то прилетаю за 5 дней. Австралия, это одна из самых тяжелых, потому что ты выходишь из предсезонки.
«Ролан Гаррос» – самый домашний турнир»
- Какой турнир считается самым престижным, самым мощным?
- Для всех по-разному, это зависит откуда ты родом. Для меня – «Ролан Гаррос», потому что, когда я росла, смотрела по телевизору, у нас почему-то показывали только «РГ». Я смотрела и перед телевизором имитировала, что это я играю.
- «Уимблдон» – это круто?
- Да, это классика. В теннисном мире «Уимблдон», US Open, «Ролан Гаррос» и Australian Open – это самые престижные турниры, турниры «Большого Шлема». Это самые крутые.
- Какой турнир для вас самый фартовый?
- Нет таких.
- Где вам везет, где вы чувствуете, что это мой турнир, мне тут хорошо играется, все нравится?
- Если взять «Ролан Гаррос», я очень люблю там играть. У меня там были матчи, которые очень плохо для меня сложились.
Я после этого, может, неделю была в таком депрессивном состоянии. Когда большой турнир, то всегда очень долго отходишь от этого. У меня там были очень тяжелые поражения, но были и очень хорошие победы.
У меня там был первый четвертьфинал, мне, наверное, было лет 18. В то время это было очень хорошим достижениям.
Я выиграла там по юниорам. Турнир такой домашний, муж сейчас француз, поэтому у меня там еще больше поддержки. Этот турнир для меня самый домашний.
О травмах и боли
- Травмы часто бывают?
- Микротравмы всегда есть.
- Что это?
- Микротравмы – это ты ежедневно просыпаешься с какой-то болью. Сейчас я пока не тренируюсь, занимаюсь восстановлением после тяжелого сезона (интервью записывалось до старта нового сезона – прим.).
Когда ты находишься в сезоне, то у тебя всегда что-то болит. Самое банальное – у тебя постоянные мозоли на ногах, ногти сбиты на ногах. В теннисе очень сильно страдает спина.
Всегда резкие повороты, ты же не одно движение выполняешь, а всегда разные. И разные покрытия – мы меняем с харда на грунт, с грунта на хард, с харда на траву, у нас всегда меняются покрытия.
Спина, плечи, колени и голеностопы – это одни из таких, упор всегда идет. Ты когда останавливаешься резко, то это такой стресс для суставов. Это все страдает, а если ты по 3 часа бегаешь каждый день, занимаешься силовыми упражнениями – это всегда стресс для тела.
- Вы часто испытываете физическую боль?
- Каждый день, боль есть всегда. Даже если она присутствует, ты все равно идешь на тренировку, пытаешься размять сустав, чтобы он разогрелся и не было такой острой боли.
Я очень не люблю пропускать тренировки. Я никогда в детстве не пропускала тренировки, даже если у меня что-то болит.
- Какая у вас была самая серьезная травма?
- Был один год, когда я травмировала колено. Это было в начале сезона, я все равно доиграла тот матч, хотя очень обидно проиграла, потому что я был победителем турнира год назад, это было в Дубае, я очень люблю играть на этом турнире.
Я травмировала колено, потом мне сразу нужно было ехать в Америку и выступать на других соревнованиях. Мне вообще повезло, что я не травмировала что-то очень сильно, что нужна была операция или отдых 6 месяцев.
Я всегда очень трепетно отношусь к своему телу, наверное, из-за этого не было таких серьезных травм.
Травма, когда постоянно ноет колено, это очень ужасные ощущения, потому что потом вся нога как-будто отнимается, потом боль идет в бедро, начинается компенсация, начинают болеть бедра, потом в спину все это отдает.
Я с этим мучалась с февраля до окончания сезона. Под обезболивающими, под уколами, пробовали разное, но говорили, что вам для восстановления нужен только отдых. Больше трех недель у меня не получилось отдыхать и не двигаться.
- Вам было себя жалко?
- Нет. Было очень жалко, что я не могу избавиться от этой травмы, не могу продолжать свой сезон.
Я тогда была где-то на 3-й позиции, я знала, что очень близко нахожусь к победе на «БШ», у меня есть хороший шанс, я нахожусь в хорошей форме, но колено болит.
- Для теннисистка высочайшего уровня психологическая устойчивость – это главное?
- Да. Теннис такой вид спорта, что есть, наверное, 3 фактора, которые влияют на твое состояние и форму – психология, твое физическое состояние и техническое.
Техническое немножко отходит на второй план, но все равно немаловажно, техника должна закладываться с раннего возраста.
Когда ты выходишь на определенный высокий уровень то должен это делать на автомате. Психология играет очень большую роль. Все теннисисты на высоком уровне уже знают, как выходить, играть справа, слева, подавать с лета.
Дальше уже идет характер, насколько сильно ты хочешь эту победу. На что ты готов, чтобы отдать все силы и лечь костьми, чтобы выиграть этот турнир или матч.
«Самая яркая победа в карьере, наверное, на Сереной на Олимпиаде в Рио-2016»
- На ваш взгляд, кто самый крутой в мире теннисист?
- Новак Джокович. По его достижениям, по теннисным критериям, думаю, самый легендарный.
У девушек Серена. Не та, которая сейчас выступает, а та, что достигла 23 победы на турнирах «Большого Шлема». Это невероятное достижения. Ее сила – невероятно для девушки.
- Самая яркая победа в карьере?
- Яркая, наверное, над Сереной на Олимпиаде. Я еще была в таком возрасте, мне, наверное, было лет 18 (на Олимпиаде в Рио Элине был 21 год – прим.). Тогда, мне кажется, что вся Украина обо мне узнала.
Для нее это был тяжелый матч, потому что она выиграла Олимпиаду в Лондоне и приезжала в Рио за еще одной медалью.
Когда Серена приезжает на турнир, она рассчитывает только на победу. Если она уже выступает, то так, что все уже знают, что она ничего просто так не отдаст.
- Она подошла к вам после поражения?
- Ну мы, как обычно, пожимаем руки и все, дальше я ее не видела.
О ритуалах перед матчем
- Как вы настраиваетесь на матч?
– У меня есть рутина, которую я выполняю перед каждым матчем. У меня один и тот же настрой, я стараюсь найти поток, в который нужно войти, когда ты начинаешь игру. Это очень сложно найти, это происходит в долю секунды и ты даже в этот момент не понимаешь.
Когда ты выступаешь на высоком уровне и постоянно пробуешь войти в этот поток – потом это случается чаще и чаще.
Должна быть хорошая подготовка – это самое важное. Если ты готов психологически, физически – это уже большой шаг, что ты хорошо сыграешь, сможешь выполнить все элементы, которые задумал.
Это придает уверенность, потому что ты знаешь, что все сделал, как мог, у тебя есть хорошие шансы победить этого соперника.
- Вы суеверна?
– У меня только есть одно – я выхожу на корт с левой ноги. А вообще нет, у меня нет.
Есть разные какие-то штучки, которые выполняют теннисисты. Например, Рафаэль Надаль, который постоянно переставляет бутылочки после каждого перехода.
Я считаю, что на этом не нужно зацикливаться. Это только может помешать тебе. Потому что я слышала много разных историй: какой-то тренер должен съесть пиццу перед тем, как его атлет выйдет на поле.
А потом этой пиццы не было – и этот тренер уже сидел не в хорошем настрое. Конечно же, спортсмен это чувствует. Я слышала много историй, но это всегда приводит к каким-то не очень хорошим состояниям.
Призовые в большом теннисе
- Сейчас после ковида все уменьшилось. В первый год все было минус 60% от того, что было. Это был большой удар по теннису.
У нас большие расходы – мы зарабатываем много, так и тратим. У нас тренера получают достаточно много, фитнес-тренер, физиотерапевт, психолог – достаточно большая команда. Чем выше стоишь, тем больше можешь позволить.
Был тяжелый период, много контрактных денег было не выплачено из-за ковида, потому что не было сыграно определенное количество турниров.
- Какие призовые за победу на турнире «БШ» до ковида?
- 3,5-4 млн долларов, плюс у тебя сразу снимают налоги от той страны, где играешь. Первый круг все получают одинаково, по-моему, где-то 70-80 тысяч, дальше все удваивается.
- Вы сегодня богатый человек?
- Да. Мне достаточно. Для спортсмена, наверное, да.
У меня есть мои инвестиции, небольшие, я очень аккуратно к этому отношусь. Но стараюсь обустроить подушку после того, как я закончу.
Если вдруг, например, завтра у меня закончится моя карьера, чтобы у меня был какой-то пассивный доход, который будет мне приносить деньги. Для меня это очень важно. И я буду спать спокойно.Вкладываю в недвижимость немножко. Были вложения в вино, банковские вложения.
У меня есть квартира в Киеве, небольшая. Я живу скромно. Так сложилось, что я люблю, чтобы у меня не было лишнего. В Одессе есть, там родители живут. Есть в Лондоне квартира и в Монако.
- На какой машине передвигаетесь?
- На Мерседесе, но не здесь, а в Европе. Это муж подарил, свадебный подарок.
Я учусь баловать себя. До какого-то времени я даже не знала, сколько у меня есть денег. Я люблю экономить на всем.
О своем фонде
- Создать фонда – это была моя мечта. Особенно сделать это в Украине, так как я знаю всю эту дорогу, которую мне пришлось пройти.
Я знаю, что мне очень повезло, что у меня был Юрий Анатольевич, который сумел мне помочь.
Сейчас, когда я вижу, какую работу мы должны проделать, чтобы познакомить Украину с теннисом, потому что до сих пор очень мало людей, которые следят и знают.
- Украина – не теннисная страна?
- Конечно, да. Футбол, бокс находятся на вторых страницах, а на первых политика. Я это всегда понимала. Всегда была мечта создать программу, которая будет помогать детям познакомиться с этим видом спорта.
В 2019 году мы с моей командой создали фонд, пытаемся его продвигать, помогать детям, создаем тренировочные сборы для них.
У нас под опекой 60 детей, которые прошли через наши сборы. Я очень рада, что мы двигаемся, маленькими шажочками, но двигаемся.
Хотелось, чтобы Владимир Александрович как-то помог нам. Я знаю, что он говорил, что будет предоставлять инвест-нянь под интересные проекты. Я считаю, что мы должны развивать спорт, моя миссия – развивать теннис. Мы можем вырастить хороших спортсменов.
О возможном завершении карьеры
- Вам еще не надоело все, что происходит вокруг большого тенниса?
- Бывает иногда, когда, особенно, такие темные дни после проигрыша. Бывают моменты, когда тяжело, не то, чтобы надоело.
Ты понимаешь, что тебе тяжело в данный момент, ты должен попытаться все это преодолеть, но у тебя нет сил, потому что путешествия бесконечные, переезды, у тебя нет возможности поехать домой насколько ты хочешь.
Нужно выступать и быть в наилучшей форме, иначе соперники выйдут и тебя разорвут. Очень много нужно силы воли, нужно научиться принимать ситуацию.
Когда очень тяжело, когда темные дни случаются, то нужно восстанавливать психологическое состояние.
- Сколько еще вы планируете выступать?
- Это все будет зависеть от моего физического состояния. Это очень сложно назвать.
- Лет 10 еще можно выступать?
- Лет 10, наверное, тяжело. Для женщин тяжелее, потому что семья. Для женщин где-то 30-32 – это уже такой возраст, когда думаешь о завершении карьеры.
Это зависит от того, какой у тебя стиль игры, насколько ты выдохся ментально и насколько можешь себя физически давить ежедневной работой.
Каждый год я это все обдумываю и знаю, чего хочу. Надеюсь, что все будет без травм и я смогу отыграть хорошее количество лет.
- Чем вы хотите заниматься после завершения спортивной карьеры? Думали об этом?
- Да, кончено. Я люблю смотреть вперед. Как я говорила, что непонятно, когда закончится карьера. Кстати, совет очень хороший мне Владимир Кличко дал, еще когда я только открывала свой фонд.
Мы с ним пересекались – он мне очень помог. И он мне дал такой совет, что до заката карьеры уже нужно думать, чем ты будешь заниматься, и строить планы.
И это меня очень зацепило. Я стала больше об этом думать. Не исключаю, что у меня в дальнейшем будет тренерская работа.
Я хочу делится опытом. Наверное, начинать в Украине, если будет такая возможность, потому что я прошла это именно из Украины, нужно давать что-то обратно.
«Политика – это для меня немножко страшное слово»
- Политикой вы интересуетесь?
- Я интересуюсь, но очень поверхностно.
У меня есть друзья, которые вводят меня в курс, потому что я все-таки украинка и хочу понимать, что происходит. Но очень поверхностно.
То есть я даже ничего не высказываю, потому что считаю, что, когда ты что-то высказываешь, ты должен знать что-то изнутри. А я не знаю, что там происходит. И политика – это для меня немножко страшное слово.
- Темный лес?
- Да, темный лес – это правильно. И поэтому я ничего не могу сказать об этом.
- Мы можем предположить, что, когда вы закончите активные выступления, то пойдете в политику?
- Нет, нет. Во-первых, я не живу на данный момент, в своем сознательном возрасте, в Украине и не понимаю, что происходит.
И даже когда у нас здесь были военные действия, я здесь была тоже очень мало. Большинство я смотрела из новостей и общалась со своими друзьями, то есть со своей семьей.
Но в Одессе была другая ситуация, они тоже сильно не знали, что реально происходит.
В теннисе я уже 23 года, и вот здесь я могу вам рассказать вообще все, что знаю. Я считаю, что уже могу высказать свое мнение и что у меня есть уже какая-то мудрость здесь.
В политике нужно иметь очень много лет именно вот этой мудрости, чтобы высказывать свое мнение и чтобы не запутать еще больше людей, которые будут это слышать.
О возможной смене гражданства и общении с российскими теннисистками
- Наверняка многие страны вам предлагали свое гражданство, были такие?
- Когда я только начинала свою юниорскую карьеру, мы некоторое время тренировались в Израиле, там были предложения, даже в 10 лет, перед тем как я начала свою юниорскую карьеру.
Были и другие предложения поменять гражданство. Уже в настоящее время были предложения.
- От каких стран?
- Австралия, Казахстан. Давно было из Англии предложение.
- И вы не хотели?
- Нет. Когда были предложения в раннем возрасте – мне было интересно, почему другая страна хочет, чтобы я выступала за них.
Я помню, что мне родители четко объяснили, что я родилась в Украине – это моя страна. Когда я там уже буду выступать под флагом Украины, ты поймешь, что это твоя страна, ты выступаешь за нее, когда ты родился в ней, ты все это чувствуешь.
А когда ты поменял гражданство, стоишь на пьедестале и играет гимн другой страны – это странно. Это про деньги.
Ты думаешь: «Нет, ну я родился в Украине, должен быть другой, если по-человечески так говорить, должен другой гимн играть».
Я здесь выросла, я одесситка, люблю Украину, люблю сюда приезжать. Я горжусь, что росла и представляю Украину.
- Общение на турнирах с российскими спортсменами бывает?
- Такого общения, чтобы мы куда-то пошли… Вообще общение присутствует как привет, пока.
- Ну есть же хорошие девочки, высокие достижения показывают россиянки сегодня?
- Да, есть девочки. Мы как коллеги. Мы входим в стадион, все там теннисисты, вы входите в офис и там есть твои коллеги, с которыми вы можете поздороваться. Привет, пока – вот такие.
- Они не хотят поговорить за жизнь, нет таких желаний у них?
- Я вообще не сильно общительный человек. Я прихожу туда, как на работу. У меня есть определенная рутина, я приезжаю на стадион, у меня есть мой ящичек-раздевалка, я переоделась, вышла на корт, отработала, я переоделась и уехала.
У меня нет такого, что я тусуюсь и разговариваю с другими атлетами, так как у меня нет идей с ними подружиться и что-то от них получить, такого нет.
«От Федерера исходит энергия чемпиона»
- От него исходит такая энергия чемпиона. Он очень сильный, у него есть стержень. Роджер заходит в комнату, сразу будешь чувствовать, что он зашел, все знают. Хоть я его не назвала самым лучшим теннисистом, но он Роджер Федерер – от него нельзя забрать.
Очень хочу познакомится с Ричардом Брэнсоном. У меня было несколько предложений поехать, он делает такие сборы в конце сезона, меня уже приглашали туда. Хочу познакомиться и узнать немножко о бизнесе. Он легендарный человек.
- Кто-то из знаменитостей приходит за вас поболеть?
Сложно так назвать. Андрей Шевченко был на моем матче в Лондоне. Мы с ним знакомы. Один раз я играла, и был Дэвид Бэкхем на Уимблдоне.
Сложно назвать, потому что, когда ты выходишь на корт, то ничего не видишь и кто там сидит в зрителях ты сильно не рассматриваешь.
Кстати, Билл Гейтс был на моем матче, когда я играла в Калифорнии. Он не подошел после матч, у них там другая обстановка, они наслаждаются теннисом.
О футболе и боксе
- Я очень люблю футбол. Хожу на матчи, как есть возможность. Много времени провела в Лондоне и ходила на много матчей.
Мне очень нравится футбол, не знаю, почему так. Наверное, как-то Англия воспитала, потому что они там живут футболом.
- Вы за «Челси» болеете?
- Раньше, да. Сейчас не провожу столько времени в Англии, не имею возможности ходить на матчи, все как-то отодвинулось, там уже и команда поменялась хорошенько, поэтому сейчас слежу по телевизору.
Смотрю матчи нашей сборной и болею.
За боксом слежу. Люблю бокс. Мне нравится боксировать, это разряд негативной энергии. С детства брат учил. Сейчас беру уроки бокса, меня это разряжает, негатив выплескивается. Спарринг с братьями Кличко, думаю, не осилю.
О вакцинации и диете
- Я прививалась. Как только была возможность в Европе, я это сделала. Там все очень строго, практически не можешь выходить из дома, если ты не вакцинированный. И в Швейцарии, и во Франции – это сейчас просто необходимо.
Это было за пару месяцев до Олимпиады, мне очень помог Сергей Бубка, который сделал определенное письмо от комитета, который позволяет получить вакцинацию.
Олимпийский комитет очень хотел, чтобы все привились, так как это было лучшее для путешествия в Японию. Они буквально всех предупреждали.
- Вы спокойно на это пошли? Не было предубеждений?
- Да. Конечно читали очень много об этом, но если это делают в таких странах, где перепроверяют все десять тысяч раз. Я считаю, что это даже уже нужно делать. Мы сразу же решились.
- У вас есть специальная диета?
- Есть. Я вообще закончила университет нутрициологии в Канаде, это по питанию. Мне было очень интересно, и, может быть, в дальнейшем мне это поможет и будет моей профессией. Так как в спорте все тоже связано с питанием
- Это правда, что вы совсем отказались от мяса?
- Мясо, рыба, да.
- Откуда силы?
- Достаточно протеина в разных бобах, крупах. Люди не понимают, что во многих продуктах есть разные компоненты, которые это все заменяют. Например, в бобах больше протеина, чем в мясе.
Я для себя вывела, что работает для меня. На ночь ем. Считаю, что неправильно отказываться.
Хочешь есть – ешь, но не заедай тортиками, сладким. Если ты голоден, то должен это сделать, это нужда организма.
- Вы сами готовите?
- Да. Звоню бабушке, у нее есть фирменные блюда. Готовлю по ее рецептам.
- Алкоголь принимаете или нельзя?
- Нет такого, что нельзя. Вообще считаю, что нет такого, что нельзя. Вино для меня – самое оптимальное.
О стране, которая произвела самое сильное впечатление
- Какая страна произвела самое сильное впечатление?
- Начнем с плохого, это была Нигерия. Там, мягко сказать, страшно, все очень печально. Мы ездили очень давно на маленькие соревнования. Нужно было туда поехать... Там идет борьба за кусок хлеба, за майку, за шорты.
Тебя везут на корт и видишь, как идут парни и дерутся за одежду. Беспредел происходит.
Индия. Я там провела месяц. Там другое. Там страшная бедность. После этого я год отходила от этого состояния, потому что ты с хорошей стороны начинаешь ценить свои достижения, жизнь, семью.
Это очень бедная страна и тебя она сильно отрезвляет.
Одна из лучших – Швейцария. Там почти нет бедных людей. Для семейной жизни она и Австрия – это идеальные страны.
Для меня Америка, не считаю, что это страна достойная.
«Родители, наверное, узнали об отношениях с Монфисом из новостей»
- С Гаэлем встречались 2 года. Мы игроки высокого уровня и играем на одних и тех же турнирах. Мне повезло, что он тоже стоит достаточно высоко и попадает на эти турниры, мы видимся буквально каждую неделю.
Мы практически всегда вместе путешествуем. Только некоторые турниры играем отдельно.
- Как познакомились с Гаэлем?
- Очень интересная, забавная история. Мы были знакомы до этого, потому что коллеги. Мы познакомились в Нью-Йорке, была вечеринка игроков перед турниром. Он просто ниоткуда подошел ко мне и попросил обменяться телефонами, я как-то сразу не поняла. Его все знают, что он очень дружелюбный, со всеми общается, человек позитив.
У меня не было никаких мыслей, мы обменялись телефонами. Потом так получилось, я была в Париже, это было в конце года, он был в Париже – реально совпало, я приехала туда на 1 день.
Я выставила фотографию, он написал и пригласил на обед. Так вот мы встретились и все, больше не расставались.
Мы знали друг друга неделю, но поехали дальше на отдых вместе. Мы видели друг друга 4 года, не общались совершенно.
– Что сказали мама, папа и бабушка, когда вы представили жениха?
– Они, наверное, узнали из новостей сначала. Потому что мы сначала скрывали отношения. Мы два известных теннисиста, а теннисные медиа всегда ищут какие-то интересные истории, и для них это прямо сладкая конфетка.
Первые два месяца как могли скрывали, потом уже было совсем тяжело, потому что участвуешь на турнирах, видишь друг друга. Просочилась информация. Они, наверное, прочитали это.
Им очень нравится Гаэль, они за него очень переживают, даже больше, чем за меня. Иногда мне советы дают: «Передай Гаэлю, пусть что-то сделает лучше». Все свободно произошло, родители относятся спокойно.
- Теперь вы Элина Монфис?
- Я всегда буду Элиной Свитолиной, играть буду под своим именем, в медиа-пространстве тоже. Элина Монфис чуть-чуть позже.
У нас получилась очень душевная свадьба, было мало людей. Из-за ковида было тяжело сделать что-то большое. Была теплая свадьба, потому что это был первый раз, когда наши с Гаэлем родители были на одном мероприятии. Языковой барьер присутствовал, потому что его родители не говорят на английском, только на французском, а мои родители наоборот.
Я изучаю и у меня есть начальный уровень французского, английский я хорошо знаю, русский. Украинский, думаю, на хорошем уровне, но я учу тоже, чтобы быть в совершенстве.
Свадьба прошла идеально, даже больше нас сплотила, как семью. Мы даже не ожидали, что будет такая душевная обстановка.
Был Тони Паркер – друг Гаэля, баскетболист. Были певцы – французские друзья Гаэля. Только были близкие друзья. У Гаэля очень большая семья.
- Ребенка хотите?
- Конечно, в дальнейшем мы хотим большую семью.
- Если вы будете рожать, когда будете еще играть, придется оторваться от тенниса.
- Да, конечно. Но сейчас это уже нормально. Есть много девушек, которые возвращались и даже выигрывали «БШ».
- Вы хотите мальчика или девочку?
- Мы хотим большую семью. В начале хотелось бы мальчика. Посмотрим, что будет. Семья – это шаг. Замужество – это был важный шаг для меня. Когда семья – это еще больше, такое совсем глобальное взросление.
Я счастливый человек. Для меня самое важное, что семья здоровая. Семья – это самое важное. Есть средства, я ни в чем не нуждаюсь. Могу жить, даже если что-то произойдет, могу помочь своей семье, близким. Я спокойный, счастливый человек.
