За последние два года в IBU было 11 дел с подозрительными образцами крови

Временно сложивший с себя обязанности президента Международного союза биатлонистов (IBU) Андерс Бессеберг рассказал о процессе рассмотрения результатов тестирования биатлонистов, используемом организацией.

«IBU не имеет авторизации, чтобы проводить тесты для паспортов крови или допинг-контроля. Мы используем только национальные антидопинговые агентства и группы, которые работают с этим и имеют аккредитацию WADA. Только полученные ими данные могут быть заложены в систему.

Это я проверил, и когда цифры введены, никто не сможет зайти и удалить или изменить их.

– Так что IBU не имеет отношения к паспортам крови?

– Нет. Не более того, что мы получаем информацию, если появляется подозрительный паспорт или данные какого-то из паспортов четко указывают на наличие допинга. Если такой случай имеет место, то мы издаем постановление и передаем дело независимому антидопинговому комитету для слушаний. Они выносят по делу вердикт.

Если есть подозрительный образец крови, то по договоренности с аккредитованной WADA лабораторией в Осло мы отправляем им этот образец. Они проводят первую оценку. Затем данные отправляется группе экспертов, которая дает свое заключение. Обычно после этого они отправляют дело авторизованной группе WADA, где три человека тоже рассматривают эти данные.

Правило WADA таково, что если все три эксперта едины во мнении, что проба положительна, то открывается допинговое дело. Если единства нет, но нам отправляется сообщение, что нужно продолжить целенаправленное тестирование.

За последние пару лет у нас было одиннадцать подобных дел, когда мы получали от экспертов заключение о продолжении тестирования. Одиннадцатый случай особый, он находится на рассмотрении в системе с 2012 года.

Там есть вероятность, что какие-то биологические или генетические причины ведут к тому, что спортсмен все время находится в зоне подозрительных или аномальных показателей крови. Сейчас специализированная лаборатория в Белфасте проводит оценку, и, насколько я знаю, мы рассчитываем получить ответ оттуда через две-три недели», – рассказал Бессеберг.