Пятерка на все времена. «Сиэтл»
Десять лучших игроков в истории клуба, на смену которому пришла сегодняшняя «Оклахома».
Фото: Fotobank/Getty Images/Otto Greule Jr
Десять лучших игроков в истории клуба, на смену которому пришла сегодняшняя «Оклахома».
Разыгрывающий
Гэри Пэйтон
Годы: 1990-2002
Матчи: 999
Средняя статистика: 18,2 очка, 4,2 подбора, 7,4 передачи, 2,1 перехвата
Все помнят, как Гэри Пэйтон уходил из «Сиэтла»: на смену интеллигентному Полу Уэстфолу пришел жесткий Нэйт МакМиллан, который знал лидера слишком хорошо, чтобы позволять ему собой управлять. Поначалу тренер пытался донести до разыгрывающего, что клуб подустал от его поведения и хочет от него большей сдержанности, и, не добившись взаимности, махнул на него рукой. С того разговора началось завершение карьеры Гэри в «Соникс»: клуб не рискнул давать ему новый контракт и отправил от греха подальше в «Милуоки».
Вся карьера Пэйтона – это постоянное давление на партнеров, тренеров и соперников, беспощадное сжигание себя и окружающих. Воспитанный максималистом-отцом, который в него никогда не верил и постоянно требовал большого, разыгрывающий и на площадке оставался таким же: залезал в душу со своим трэштоком и к новичкам (чего стоит поцелуй Стива Фрэнсиса), и к звездам, подавлял тренеров (в серии с «Чикаго» Пэйтон предъявил Джорджу Карлу ультиматум, потребовав бросить себя на опеку ЭмДжея), поучаствовал в десятке драк и с одноклубниками, и с журналистами, и просто с людьми, оказавшимися не в том месте не в то время. Самым крутым в «Перчатке» было то, его боевая юность (он играл на площадках, где постоянно дежурила полиция), его зацикленность на победах (он прекратил играть в баскетбол, когда завершил карьеру) и стремление уничтожить противника всеми подручными средствами всегда очень четко проявлялись на паркете. Удушающая защита, супербыстрые руки, желание при первой же возможности оказаться в усах и затоптать там уступающего в размерах оппонента, трассирующие аллей-упы как максимально эффективная доставка мяча и никогда не закрывающийся рот – Пэйтон по отдаче, страсти и игровой злости был прототипом идеального спортсмена, бескомпромиссным супергероем, ведущим свою изнурительную войну в одиночку.
Именно это сделало его символом и главным баскетболистом в истории «Сиэтла». Именно это в итоге обернулось изгнанием. Так получилось, что баскетбольный век Пэйтона оказался очень короток, и, когда гиперболы баскетбольного мастерства и живущего в нем демона, постоянно жаждущего побед, прошли точку совпадения и начали расходиться все дальше, «Соникс» были вынуждены прибегнуть к единственному средству спасения. Терзающая «Перчатку» перфекционисткое наваждение в последние годы производило исключительно разрушительное воздействие: золотые годы в компании Шона Кемпа напоминали о себе лишь болью, а попытка вернуться назад отзывалась увольнениями тренеров (Уэстфол по сути был изгнан разыгрывающим), скандальными разборками, не утихающими попытками доказывать статус лидера в потасовках. На фоне побед и легенды о единственном человеке, способном противостоять Джордану, это все смотрелось дежурно и не привлекало ненужного внимания, но с поражениями и мыслями о грядущей перестройке вызывало болезненные ощущения.
Хотя сейчас все это уже кажется неважным. Гэри Пэйтона, колючего, напористого и задиристого, повернутого на самом себе и отличающего исключительностью гордостью (Мироощущение Гэри Пэйтона не позволило ему назвать сыновей иначе как Гэри Пэйтон-младший и Гэри Пэйтон II), вроде бы невозможно было полюбить. Но в Сиэтле это удалось всем. Его номинальные недостатки определили отточенный до мелочей образ – лидера, для которого не существует поражений. Таким его и запомнят.
На замене: Гас Уильямс (годы: 1977-1984)
Гас Уильямс должен был войти в историю «Сиэтла» как чемпион и самый скоростной игрок в истории «сверхскоростных», но запомнился главным образом своей принципиальностью.
Игра защитника, выглядящая столь органично и, возможно, поэтому совсем неброско, всегда оставляла его в тени партнеров и конкурентов. Уильямс набирал в среднем по 28 очков в финальной серии 79-го, но приз MVP получил Деннис Джонсон. Он разгонял атаку «Соникс» в быстрых отрывах и задавал сумасшедший темп, помогая раскрывать лучшие стороны партнеров, но выделяли Джонсона, Сикму, Пола Сайласа. Поехал на Матч всех звезд только в 82-м, каждый раз проигрывая конкуренцию более раскрученным героям. Да и в том же 82-м не попал в стартовую пятерку, хотя и опередил Мэджика в голосовании на приз MVP (не говоря уже про статистику). В общем, признание среди болельщиков по-настоящему к нему так и не пришло: его лысину вряд ли можно было считать запоминающейся внешностью, нестандартный средний бросок все же был недостаточно экзотичным, его главные достоинства – скорость и умение превратиться в единое целое с мячом – не выделяли его на фоне остальных звездных защитников.
Гас Уильямс обычно возглавляет списки самых недооцененных игроков в истории баскетбола, и его самого такое положение дел вполне устраивало. Ровно до того момента, когда владелец «Сиэтла» решил оценить игровые достоинства лидера его медиараскрученностью: новый контракт, предложенный ему в 80-м, Уильямс воспринял как оскорбление и пропустил целый сезон, отстаивая свою рыночную стоимость или, как говорил он сам, «принципы и достоинство». Просидев дома целый год, Уильямс одержал победу, которую многие посчитали для него более важной, чем титул 79-го. Изначальное предложение составляло 170 тысяч за сезон в течение трех лет, окончательное – 700 тысяч за сезон в течение пяти лет, плюс квартира в Сиэтле и Rolls Royce.
Сложно сказать, сколько в этом действительно было «принципиальности». Уильямс скрывал Rolls Royce и так и не привез его в Сиэтл, так как стеснялся показывать роскошь. Не снизил требований к себе: в его отсутствие команда провалилась, с ним – всегда оказывалась в плей-офф – и даже стал лучше. Никогда не старался играть на публику, предпочитая эффективность всему остальному. Но в этой борьбе за «достоинство» оказалось потеряно что-то важное. Тот титул 79-го – самое значимое событие в истории «Соникс» – остался в памяти как нечто совершенно неожиданное и нелогичное, как самая странная победа в истории лиги. А классический момент – победный данк Уильямса, обычно никогда не ставящего сверху и отступившего от правила, лишь чтобы подчеркнуть важность мяча – как-то плохо ассоциируется с его обесцвеченным образом.
Атакующий защитник
Деннис Джонсон
Годы: 1976-1980
Матчи: 323
Средняя статистика: 14,2 очка, 4,3 подбора, 3,0 передачи, 1,5 перехвата
«Нельзя избавиться от трупа, но можно вырезать рак. Тело продолжит функционировать и позволит растить других людей. Чувствую, что когда у вас возникает проблема и все испытали, ее лучше уничтожить, даже если обмен не получается равнозначным», – такими словами Ленни Уилкенс провожал бывшего лидера «Соникс» и MVP финальной серии. Все знают, что будет дальше: ДиДжей превратится в одного из лучших разыгрывающих 80-х, еще дважды станет чемпионом с «Селтикс» и уйдет из жизни «лучшим партнером Лэрри Берда» и уникальным баскетбольным талантом, которого больше не будет.
Время в «Сиэтле» – квинтэссенция противоречивой карьеры Джонсона, потрясающего игрока, которого всегда недооценивали и не понимали. С приходом Ленни Уилкенса «Соникс» сделали ставку на невыразительного защитника, выбранного во втором раунде: Джонсон привлек тренера своими защитными навыками и быстро адаптировался к позиции второго гарда. Это был совершенно не тот игрок, что запомнится болельщикам «Селтикс». Это был именно «ДиДжей», чье прозвище так легко отождествлялось с мощными данками, молниеносными проходами и бешеной нацеленностью на кольцо (которая очень хорошо проявила себя в самый неподходящий для этого момент – в 7-й игре финала-78, когда Джонсон выдал 0 из 14). Мрачность духа и склонность воевать с окружающими, сопутствующая Джонсону на протяжении всей карьеры, не сказывалась на протяжении чемпионского сезона и, как позже говорил Сикма, «вполне подходила для отличной команды». Но, когда дела у «Соникс» пошли не самым лучшим образом, разлад между Уилкенсом и Джонсоном начал чувствовать гораздо острее: ему казалось, что тренер критикует лишь его, а не Уильямса, ему не нравилось, что Гасу дается гораздо больше свободы, он начал видеть себя не только обороняющимся игроком, но и снайпером. Тренер запустил ситуацию, а потом нашел лишь один выход – избавиться от Джонсона.
Для Джонсона это все стало уроком, сделавшим его будущее еще более ярким (хотя неприятности с тренером были у него и в «Селтикс»), а непростой характер надолго закрыл доступ в Зал баскетбольной славы. Для «Сиэтла» – катастрофой, окончательно потопившей чемпионскую команду.
На замене: Фред Браун (1971-1984)
Клубный рекорд результативности в плей-офф – 45 очков. Он покорился двум величайшим снайперам в истории команды: Рэю Аллену и Фреду Брауну. Клубный рекорд результативности – 58 очков, и он установлен Брауном в 74-м.
Фред Браун – один из тех, кто затерялся в истории НБА, так как появился в лиге слишком рано. Его манера игры, скорее, напоминает, сегодняшний баскетбол: в стиле снайперов, выходящих из-под заслонов, получающих мяч под 45 или в углу. Собственно, он и есть первый официальный снайпер в истории лиги: именно ему принадлежит лучший процент пробития трехочковых (44) в первом сезоне, когда НБА открыла новую эру. Вот только проблема в том, что к 80-му защитник уже приближался к закату карьеры и смог лишь изменить свою роль в команде, но не принципиально переосмыслить карьеру.
Это совершенно не значит, что она была неудачной, просто могло быть совершенно иначе. Фред «Даунтаун» Браун провел за «Соникс» 13 лет и заканчивал свой путь с наибольшим количеством игр, набранных очков и рекордами результативности. Будучи капитаном большую часть этого времени и, наверное, одним из самых незаменимых игроков в истории Сиэтла, он всегда оставался в тени, полностью подчиняясь командным интересам. Ярче всего это проявилось в конце 70-х, когда Ленни Уилкенс неожиданно отодвинул Брауна, еще недавно (в 76-м) ездящего на Матч всех звезд, в запас и выписал ему роль «моментального помощника». Лишь капитан мог с легкостью принять такое понижение и стать еще эффективнее: именно вокруг это треугольника, ставшего прообразом для трио «Пистонс», и ковалось чемпионское счастье 79-го.
Легкий форвард
Дэйл Эллис
Годы: 1986-91, 1997-99
Матчи: 451
Средняя статистика: 20,9 очка, 3,9 подбора, 2,0 передачи
Длительный период пертурбаций в середине 80-х, связанных с продажей клуба и сменой поколений, завершился в «Соникс» с появлением практически неизвестного атакующего защитника Дэйла Эллиса. Последующие три года новая команда «Сиэтла» под руководством Берни Бикерстафа пошумела на Западе, сенсационно выбив «Даллас», а паренек неожиданно превратился в одного из лучших снайперов лиги.
Собственно, Дэйл Эллис-то до сих пор считает себя лучшим, уверяя, что его манера игры, построенная на выходах из-под заслонов и на сочетании дальних бросков и атлетичных проходов под щит, стала тем самым примером, на котором вырос современный баскетбол и современные атакующие защитники. В свой первый приход вздохнувший полный грудью после тяжкой конкуренции в «Маверикс» Эллис получил приз Самому прогрессирующему игроку сезона, съездил на Матч всех звезд, поднял планку результативности до 27,5 очков за сезон и, главное, отомстил «Далласу», где его неправильно понимали в течение трех лет и практически не давали играть. Собственно, тот взлет 87-го так и остался вершиной для нового поколения «Соникс».
Проблема в данном случае состояла в том, что бешенные атакующие феерии, победные мячи и постепенное превращение в одну из ярчайших звезд Запада все больше и больше расшатывали его жизнь за пределами площадки. За пять лет (один из которых он пропустил полностью) Эллис накопил два десятка разнообразных арестов, в пьяном виде разбил несколько машин, подрался с женой, поучаствовал в конфликте с владельцем из-за нового контракта. Экстравагантное поведение лидера за пределами площадки постепенно настроило против него всех одноклубников. В последнем сезоне Эллис опаздывал на тренировки, перестал общаться с журналистами, гораздо больше времени проводил с владельцем, а не с командой (например, травмированный он сидел в ложе, а не на скамейке) и при этом уже не мог компенсировать жизненные неурядицы безупречной игрой: его сумасшедший бросок куда-то пропал. Завершилось все дракой с Ксавьером МакДэниэлом, закрывшей очередную главу в истории «Соникс».
Эллис продержится в НБА до конца 90-х и вернется в «Сиэтл» уже в качестве ветерана, но местные болельщики так и не дождутся реализации потенциала того, кто считал себя самого сильнее Джордана, а закончил в качестве изгоя и в собственной команде, и в лиге.
На замене: Детлеф Шремпф (годы: 1993-99)
Вообще-то, Детлеф Шремпф прославился как обладатель самого большого члена в НБА. Но тем, кого смущает исключительно атлетическое превосходство, немцу тоже было что предложить: обладатель армейского бобрика играл ему под стать – дисциплинированный и максимально мобилизованный, он выходил на самых разных позициях, включал те умения, которые более всего нужны его команде, хотя всегда претендовал на большее.
Шремпф умел все: бежал, бросал, в том числе из-за дуги, центрил, пасовал, подбирал, защищался – именно благодаря своей универсальности он изначально заявил о себе, когда получил два звания лучшего шестого в «Индиане». Более того, с того момента, как он только появился в «Далласе», он прославился и как данкер – Шремпф начал играть в баскетбол после 14, когда приехал в США по обмену, и, как тогда говорили, «не знал, как должны играть белые». С течением времени он становился все лучше – стал крепче и одновременно не потерял в скорости (Детлеф часто вспоминал, как ему приходилось в один день защищаться против Джордана, а в другой – против Мэлоуна), добавил к своему арсеналу более стабильный трехочковый (игра в одной команде с Реджи Миллером имела и такие неожиданные последствия), наконец, обрел основную позицию и команду, с которой останется в истории. Шремпф оказался идеальным напарником для Кемпа, Пэйтона, Перкинса и Херси Хоукинса – из комплекса их достоинств родилась единственная бригада, которая могла бы обыграть «Чикаго» Джордана. И именно Шремпф, первая европейская звезда в истории НБА, со своей разносторонностью, пониманием интересов партнеров и нацеленностью на победу, стал тем, кто превратил хорошую команду в серьезного претендента на титул.
Мощный форвард
Шон Кемп
Годы: 1989-1997
Матчи: 625
Средняя статистика: 16,2 очка, 9,6 подбора, 1,8 передачи
История Шона Кемпа – это история той эволюции, которая пережила лига в последние 15 лет. Один из лучших данкеров в истории НБА пришел прямиком со школьной скамьи, научился уму-разуму у одного из апологетов олд-скула Ксавьера МакДэниэла и принялся зажигать так, что в одночасье отодвинул в сторону всех именитых «больших» лиги. И не потому, что его продвигали Дэвид Стерн и его помощники. Даже тогда Кемп вряд ли тянул на образец для подражания: история с кражей цепочек у одноклассника, легенды про то, как юный Шон упорно сдавал экзамены в университет, но так и не сдал, и прочие веселые анекдоты кого-то могли отпугнуть, но его неуемная энергия, звериная грация, его жажда борьбы и умение сделать праздник практически на ровном месте пленяли. Постеры с изображением Кемпа наверняка перебили по тиражам все остальные: потому что не было никого, кто смотрелся на них круче него. Он был Рейнменом, властителем дум, обладателем взрывного прыжка, колоритной внешности и лучшего разыгрывающего 90-х. А аллей-уп Пэйтона на Кемпа – это и был Аллей-уп. Короче, Кемп был самым крутым человеком середины 90-х. При том, что издевался над соперниками после блок-шотов, хватал себя за мошонку после данков, показывал неприличные жесты, скандалил, воевал с тренерами и хвастался тем, что заимел семь детей от шести женщин.
Но потом история (эволюция плюс полная несовместимость Кемпа с современным баскетболом) взяла свое. Постоянные опоздания (на тренировки и на самолет) и начавшиеся разногласия с Джорджем Карлом еще более осложнялись распускаемыми слухами о проблемах баскетболиста с алкоголем и наркотиками. Последней каплей для руководства «Сиэтла» явились денежные притязания игрока. Кемп находился на долгосрочном соглашении с «Соникс», простирающемся до 2001 года, а начавшийся в середине 90-х стремительный рост зарплат игроков делал его «старомодный» контракт просто смехотворным по тогдашним меркам. Точкой кипения стало подписание довольно неказистого Джима Макилвэйна из «Вашингтона» (2,3 очка и 2,9 подбора за 15 минут игрового времени) на колоссальные 36,3 млн. за шесть лет. Этот сомнительный ход менеджеров не только взбесил болельщиков «Сиэтла», но и привел к тому, что Кемп попросил руководство пересмотреть его собственное соглашение. Раздосадованный несговорчивостью менеджеров Шон угрожал бойкотировать предстоящий сезон, в итоге вынудив «Соникс» пойти на тот самый роковой обмен, участники которого продемонстрировали подрастающему поколению, как можно за несколько лет пропить/прокурить/проесть и так далее свои таланты.
Потерявший мотивацию Кемп двигался на автопилоте ровно до остановки – до локаута. После того жилистого мощного Шона мы уже не видели: перевес в 40 килограммов не мешал ему делать 20+10, но это было уже не то да длилось совсем недолго: Кемп побил все рекорды по деградации и окончательно сошел в кювет, когда его проблемы с алкоголем и наркотиками стали неразрешимыми. Дальше были уже конвульсии: Шон то пытался вернуться, то оказывался в сомнительной компании с пистолетами и травкой. Да, таким уже не место в этой лиге.
Вот только одна мысль продолжает меня мучить. Кемп при всем своем противоречивом бэкграунде, не самом привлекательном характере и прочих скандальных атрибутах дал бы фору большинству современных звезд. Его никто не создавал искусственно, не придумывал ему тепличных условий, не рекламировал. Он пробился сам, потому что был великим игроком. Он завоевал любовь других, потому что был настоящим (включая сюда теребление мошонки). Он играл так, что вы сами хотели повесить постер с его изображением у себя над кроватью, но не выглядел такой застывшей картинкой по жизни. Он уничтожал Оладжувона, Баркли, Мэлоуна и Родмана, и, наверное, было бы невероятно здорово, если бы тот великий «Сиэтл», который было невозможно не любить, блистал и дальше. Но получилось так, как получилось. Просто между игрой Кемпа и его жизнью неразрывная связь, и ничего другого не остается, как воспринимать их в многосложном единстве.
Ксавьер МакДэниэл (годы: 1985-1991)
«В баскетболе побеждает тот, кого больше бояться». Ксавьер МакДэниэл сформулировал основной принцип своей игры еще на уличных площадках, требующих обязательного участия в физических конфронтация, довел до совершенства в колледже, где сбрил волосы и брови (для пущего эффекта), и непременно показывал в каждом матче НБА. Форвард, превративший свое тело в сплошной мускул, выходил на каждую игру как на последний бой и в принципе не проводил различия между жестким подбором и силовым приемом в центре площадки, между потасовкой с употреблением смачных выражений и мощным данком, между подавляющим «горшком» и дракой в партере, между трехочковым под сирену и каким-нибудь удушающим захватом. Сейчас таких игроков уже нет, но в эпоху «Бэд Бойс» и «Нью-Йорка» Пэта Райли «Икс-мэн» казался наиболее целостным и харизматичным, каким-то даже изящным и притягательным не только подходом к игре, самоотдачей, но и излучаемым бесстрашием. Возможно, потому, что на фоне Чарльза Оукли, Рика Мэхорна, Мориса Лукаса выглядел откровенно субтильным. Возможно, потому, что гораздо лучше играл в баскетбол, сверкая своей коронкой – броском с отклонением из левых усов.
МакДэниэл начал свой путь в «Соникс» с драки с Реджи Кингом еще в тренировочном лагере, закончил – дракой с Дэйлом Эллисом. Команда конца 80-х, построенная вокруг трех звезд, развалилась на фоне грандиозных ожиданий. Они совершенно точно надломили Эллиса, но вот с Ксавьером произошло что-то другое: возможно, дело в том, что наступали 90-е, и время бескомпромиссных бойцов оказывалось в прошлом. Уже в последний сезон в «Сиэтле» форварда воспринимали прежде всего как тафгая, специалиста по защите, а не одну из звезд, способных легко наколотить 20-30 очков за матч. Так будет и дальше – баскетбольные таланты МакДэниэла пригодятся лишь в Европе, тогда как в НБА он уже будет представителем вымирающего вида, периодически напоминающего всем, что когда-то баскетбол и был войной.
Центровой
Джек Сикма
Годы: 1977-1986
Матчи: 715
Средняя статистика: 16,8 очка, 10,8 подбора, 3,3 передачи
Ничто не говорит лучше о высочайшем баскетбольном интеллекте, любви к экспромту и погружении соперников в полупаническое состояние, чем белокурая шевелюра и убийственный джампер. Джек Сикма – один из самых умелых игроков передней линии в истории лиги – не просто бравировал своим стабильным броском. Его бросок был лишь тем фундаментом, стандартной базой, на которой белый «большой» строил домик многообразного восхитительного нападения. Сикма мог попасть с дистанции, мог поднять фэйком и прорваться к кольцу и никогда не позволял неудачам себя остановить. Этого было достаточно, чтобы стать легендой Сиэтла, едва ли не самым любимым игроком в истории «Соникс» и героем той самой знаменитой песни, но до сих пор не хватило, чтобы попасть в Зал баскетбольной славы. Сикма выходил и на равных сражался с Джаббаром, Ланиром, Гилмором, Пэришем, Юингом, но пока заслужил место лишь в символической пятерке блондинов.
Сикма и остается на задворках рейтингов из-за порой неадекватных требований. Он не был доминирующим центром, он не мог тащить свои команды в одиночку, а потому неизменно оказывался в тени более раскрученных конкурентов. Для него самого, правда, это не было проблемой: человек из ниоткуда мог лишь мечтать об НБА – когда он из защитника быстро вырос в «большого» и все пытался приноровиться к своим новым габаритам, то получал блок-шоты так часто, что, как он потом вспоминал сам, слово Spalding отпечаталось у него на лбу. Но фактор белокурой шевелюры сыграл свою роль: болельщики «Соникс», привычно разочарованные выбором любимой команды, очень скоро передумали, сразу как только поняли, что Сикма – идеальное дополнение для любой приличной команды. Один из самых стабильных центровых лиги своего времени, неуступчивый боец, отрабатывающий в защите за всю команду, автомат по снятию отскоков, невероятно умный игрок, делающий все, чтобы дополнить сильные стороны партнеров – Джек стал гениальным дополнением для той команды, финальным ингредиентом, выведшим ее на чемпионский уровень. Чтобы понять его незаурядность, оценить вклад в общее дело, нужно было узнать его ближе. Отсюда и самая известная цитата, подчеркнувшая реальную значимость Сикмы. Когда тогдашнего генменеджера «Соникс» Золли Волчока спросили, обменял бы он своего «большого» на Мозеса Мэлоуна, тот просто ответил: «Я бы не обменял Джека Сикму и на воскрешенную Мэрилин Монро в моей спальне».
Спенсер Хэйвуд (годы: 1970-75)
Хэйвуд оказался в «Сиэтле» в 70-м после скандала, разрушившего устои лиги. В последующем сезоне-70/71 центровой провел за команду лишь 33 матча, посвятив большую часть времени нашумевшему процессу «Хэйвуд против НБА»: все клубы НБА, АБА, университет Детройта и даже форвард «Чикаго» Чет Уокер, заявлявший, что получил повреждение колена на разминке именно из-за Хэйвуда, пошли в суд, чтобы запретить не окончившему университета (но проведшему феноменальный сезон в АБА) игроку выступать за «Соникс». Процесс разрешился в Верховном суде, который разрешил вопрос в пользу Хэйвуда и открыл дорогу в лигу школьникам, сумевшим доказать бедственное положение семьи и необходимость работать.
Поначалу казалось, что ставка владельца Шульмана сработала на все сто: Хэйвуд ворвался в лигу практически совершенным орудием, подвижным, прыгучим «большим», которого отличал мягкий бросок и коронные попытки с отклонением. Весь негатив, который он преодолевал с таким трудом в первом сезоне (в гостевых матчах бунтаря, пошедшего против системы, освистывали и забрасывали бутылками и другим мусором), лишь добавил ему сил уже в качестве «законного игрока»: в бедовой команде, год за годом пропускающей плей-офф, именно он всегда казался светлым пятном – благодаря совершенно ошеломительным цифрам и приглашениям на Матчи всех звезд. Звание «самого популярного игрока» города моментально оказалось у него. Хэйвуд успевал не только на площадке, но и активно светился за ее пределами – и в качестве хозяина небольшой радиостанции, специализирующейся на джазе, и в качестве светского персонажа, и просто самого модного спортсмена северо-запада Америки.
Только в итоге «Соникс» все равно проиграли. До сих пор Хэйвуду принадлежат сезонные рекорды по результативности и количеству отскоков в истории клуба, лишь ему и Гэри Пэйтону удавалось дважды попадать в первую символическую сборную НБА, вот только с победами его имя так и не начало ассоциироваться. В 74-м в клуб пришел Билл Расселл, и роль звезды начала немного уменьшаться, что в итоге вылилось в конфликт между ним и тренером. В 75-м Хэйвуд был обменян в Нью-Йорк и пошел по пути тотального разрушения.
Он еще станет чемпионом НБА (в качестве полуотчисленного члена команды «Лейкерс»), запомнится всем попыткой убить тренера Пола Уэстхэда, будет пожизненно дисквалифицирован за кокаин. И тот короткий отрезок в «Соникс» останется лучшим не только в его карьере, но и жизни.
