Tribuna/Футбол/Блоги/Футбол. Прошлое и настоящее/1990. Почему Лобановский не взял на Мундиаль Саленко на фоне зэков, расставания и советских «негров» из Вьетнама

1990. Почему Лобановский не взял на Мундиаль Саленко на фоне зэков, расставания и советских «негров» из Вьетнама

Двадцать вторая статья рубрики «Молодость на фоне матчей сборной СССР чемпионата мира-1990»

19 апреля 2018, 08:10
1990. Почему Лобановский не взял на Мундиаль Саленко на фоне зэков, расставания и советских «негров» из Вьетнама

Сразу же про Олега Саленко. В мае 1990 года этот нападающий киевского «Динамо» пребывал в отличной форме. «Хет-трик» в финале Кубка СССР московскому «Локомотиву» (6:1) 2 мая и гол столичному «Спартаку» в Белокаменной спустя четыре дня тому свидетельство.

 

Признаюсь в наших херсонских степях многие болельщики просто обожали этого молодого перспективного футболиста, 20 лет отроду. И когда старший тренер сборной СССР Валерий Васильевич Лобановский вызвал в западногерманское турне Саленко – нашей радости не было предела. А еще когда Олег забил один из семи мячей «Шальке-04» в Гельзенкирхене, то вообще возникла уверенность, что этот взрывной форвард поедет  в Италию на чемпионат мира защищать честь советского флага.

За Саленко пристально следили уже давно. А когда он впервые в истории отечественного футбола за 36 тысяч рублей перешел из ленинградского «Зенита» в киевское «Динамо» - так вообще привлёк всеобщее внимание советской футбольной общественности. Правда, переход оказался скандальным. Ведь «Зенит» требовал за своего воспитанника, ни много, ни мало – миллион «деревянных». Но вследствие судебных тяжб Киева и Ленинграда при посредничестве Федерации футбола СССР сошлись на сумме в 36 тысяч. Хоть и был на дворе 1989 год, когда вовсю бушевала горбачевская Перестройка. Но все равно еще не все разрешалось, что не запрещалось. Было только ясно, что команда Лобановского усилилась новой звездочкой, которая в том же 1989 году ярко сияла на юношеском чемпионате мира U-19 в Саудовской Аравии. Это когда советская команда уверенно вышла из группы, но проиграла Нигерии в плей-офф по пенальти, ведя в счете 4:0 к 60 минуте! Что, впрочем, не помешало Саленко выиграть «Золотую бутсу» лучшего бомбардира с пятью забитыми мячами.

И вот теперь, спустя два дня после непонятного, а от этого вдвойне обидного поражения от Израиля (2:3), советская команда разгромила «Шальке-04», который в том сезоне так и не смог пробиться в западногерманскую Бундеслигу – 7:0! А Саленко удваивает счет на 15 минуте вслед за таким же, как и он, молодым да перспективным Игорем Шалимовым из московского «Спартака», которому к тому времени исполнился 21 год. Дальше было четыре гола Ивана Яремчука из киевского «Динамо», и, как последний гвоздь в гроб немецкого клуба, точный удар вышедшего на замену Владимира Лютого из… «Шальке-04». Саленко отыграл от звонка до звонка, что придавало оптимизма поклонникам игры этого нападающего. Состав сборной СССР на матч выглядел так: Александр Уваров («Динамо» Москва), Олег Лужный («Динамо» Киев), Вагиз Хидиятуллин (капитан – «Тулуза» Франция) – заменен на Ахрик Цвейба («Динамо» Киев, 46), Сергей Фокин (ЦСКА Моква), Сергей Горлукович («Боруссия» Дортмунд. ФРГ) – заменен на Сергей Шматоваленко («Динамо» Киев, 46), Иван Яремчук («Динамо» Киев), Андрей Зыгмантович («Динамо» Минск), Игорь Шалимов («Спартак» Москва), Владимир Татарчук (ЦСКА Москва), Олег Саленко («Динамо» Киев), Сергей Кирьяков («Динамо» Москва) – заменен на Владимир Лютый («Шальке-04» ФРГ). Состав, конечно, более чем экспериментальный. Но стоило признать, что призвав под знамена сборной СССР её ближайший резерв, Лобановский явно освежил команду. Особенно Саленко и Шалимов. Хотя, Лужный, Кирьяков и Шматоваленко тоже смотрелись неплохо, и общей каши своим маслом не испортили.

Как раз в день матча «Шальке-04» - СССР мне предстояла очень важная в личной жизни встреча. Из археологической экспедиции вернулись родители девушки (то ли Ольвии, то ли из Средней Азии, не помню уже), с которой встречался и имел близкие контакты. Постоянно я у неё на квартире не обитал, и жил то в общаге, куда меня определили с завода имени Петровского, и где я числился учеником сварщика в Учебно-производственном цеху. То у друзей после того, как наша группа шабашила в кабаке уже поздной ночью. А то и вовсе до утра не спал, когда с бывшими и будущими зэканами, «крутыми», как их тогда называли, гудели по закрытию кабака то на берегу Днепра, а то и вовсе в парке имени Ленинского комсомола жаря шашлычок. Кстати, парочку раз подваливали наряды милиции. Но время уже было такое, что ночью они сильно не усердствовали. Получили по пузырю водки, немного шашлычка и помидорок с огурчиками на закусь, да и отвалили себе в сторонку. Да и к тому же наша толпа жгла костры в заброшенных районах парка, а потом все чин-чинарём тушили. Компании, конечно, были те еще. И нужно было постоянно фильтровать базар, следя, за тем, что говоришь. Но я в основном пил водку, закусывал шашлычокм и пел под гитару блатные песни, типа «Голуби летят над нашей зоной», или же «Таганка». И пацанов мало колыхало, что я не играл, а бренчал по струнам. Главное, что аккорды знаю и голосом не диссонирую, попадая в тональность. К тому же, когда выпивал, у меня появлялась хрипотца в голосе. Да и пел с душой, надрывано. Кстати, с «начальниками» всегда я договаривался, так как пацанам это делать было взападло…

 

 

Встретили меня родители моей девушки сразу же недоброжелательно. Сразу было видно, что их старшая дочь уже рассказала кое-что о своем женихе, и что они считают меня ей не парой. Конечно же, такое отношение коробило. Хотя и я пошел на принцип. Ну, просила же меня Ленка надеть чехословацкий костюм-троечку за 350 рэ. Но тут автор этих строчек пошел на принцип. Мол, чего это я должен репижиться в эту униформу, да и еще галстуком шею сдавливать, когда мне и в джинсах-варенках комфортно? И выглядел я на фоне степенно одетых родителей своей девушки и их дочерей, как форменный босяк. Модно, да. Но классический стиль одежды – это всегда классика. Она вечна и никогда не постареет. Разговор шел примерно так:

- Александр, а где вы работаете?

- Официально вон, недалеко, на заводе Петровского сварщиком.

- А на самом деле?

- В кабаке на клавишах лабаю.

- Он в этом году будет поступать в Одессу на исторический факультет, - добавила невеста. Но сие признание не произвело должного впечатления на её родаков. Поняв, что долго разговаривать бессмысленно, я, сославшись на занятость в кабаке, ушел. Дальше моя девушка приходила ко мне в общагу. После бурной страстной ночи было не менее бурное объяснение. Где уже я сказал Ленке, что мы с ней не пара, и что её родители нам не дадут долго поддерживать близкие отношения. Девушка ушла, гордо подняв голову вверх, а уже вечером её младшая сестра приволокла мне в общагу мою сумку с вещами.

Больше я сестер не видел. А вот маму моей бывшей зазнобы однажды встретил. Учился я на первом курсе нашего областного педагогического института, он тогда так назывался. И моя первая пятерка была за экзамен по археологии. Вел летом 1998 года у нас этот предмет такой весь прикольный одессит в потертых кедах, таких же джинсах и видавшим виды свитере (и это летом!). А мама моей бывшей девушки была в комиссии. Только вот не знаю, узнала ли она меня? Да и зачем? Но вернемся во ворую половину мая 1990 года.

В то время в Союзе ишачили вьетнамцы. Это были самые настоящие советские «негры». Приходишь в УПЦ на завод Петровского утром – они уже варят полуавтоматами, и их комната вся в дыму, что дышать невозможно. Идешь на обед – вьетнамцы еще работают. Потом мелькают в столовке завода, приходишь – они снова вкалывают. Деньгу зашибали для своих родственников во Вьетнаме. К тому же несуны были – страшные. Медь воровали – только так. Мы тогда еще не понимали, зачем? А вьетнамцы перебрасывали своим через высокий забор все медное, что блестит – от проволоки и обмотки, до таких больших мисок килограмм на пять. Да и вообще «желторотые» выносили с завода все, что плохо лежит, чем не особо отличались от советских граждан. Зато жили в общагах гораздо богаче своих работодателей. Знаю, потому что несколько раз бывал там.

Как раз была напряженка с сигаретами, и я ходил покупать свой любимый «Ронхил» на рынок, где вместо 70 положенных копеек за пачку платил семь рублей. Продавали нужные мне табачные изделия вьетнамцы. То есть, кроме того, что выносили с мест работы все, что им было нужно, так еще и фарцевали. Хотя, в 1990 году за это уже не гоняли, и не сажали, как в доперестроечную эпоху во времена Никиты Хрущева и Леонида Брежнева. Смотрю, на нужного мне вьетнамца наехала крутизна, и забирает последние сигареты. А так, как я был не один, то и вписался за нашего социалистического «друга» вместе со своими попутчиками. А тут еще и знакомая гопота, с которой шашлычки по ночам в экзотических местах варганили, моя толпу поддержала. В общем, получили новоиспеченные рэкетиры по рогам, и быстро отвалили. Повезло, что они оказались залетными, не то бы крупных разборок не избежать.

В общем, пригласил нас вьетнамец к себе в общагу, чтобы отблагодарить за помощь. Подарил мне блок «Ронхила» по пути. И когда пришли по нужному адресу, то - мама моя дорогая. Это была не общага, а склад! Комнаты забиты разным ширпотребом – от электрочайников и столового серебра до советских холодильников. Все помещения в огромных коробах. Как оказалось, все это добро вьетнамцы переправляли своим родственникам на родину или на транспортных самолетах, или морем через одесский порт, куда грузились целые железнодорожные вагоны. Некоторые жили в Союзе больше 20 лет! Как приехали на учебу и работать, так и остались фарцевать. А что, не жизнь, а хлеб с маслом да красной икрой сверху. Во Вьетнаме они были бедняками, которые влачили жалкое существование. А в Союзе себя белыми людьми почувствовали, и почти ни в чем себе не отказывали. Не все, конечно. У вьетнамцев была строгая иерархия, типа армейской «дедовщины». Большинство вкалывало и «делилось» зарплатой с меньшинством, которое приехало в Союз раньше. А это меньшинство жировало на эти отстегнутые проценты.

Конечно, стол нам вьетнамцы накрыли шикарный. Я названий блюд не помню. Но разных там тараканов, да змей не было. Накушались мы вьетнамской кухни из советских продуктов от пуза, да под украинский самогон. При этом смотрели видеомагнитофон. Оказалось, что в Союзе наши соцдрузья подторговывают теликами, видаками да магнитофонами, выдавая за фирму более дешевые подделки, сделанные в соседних с Вьетнамом странах. Они, конечно же, часто ломались. И тогда возмущенная общественность из местных кучковалась, и приходила на разборки во вьетнамскую общагу. Я и раньше слышал про такие массовые драки. И тут как раз совсем недавно, в маю 1990 года тоже такая произошла. Причем наша доблестная милиция просто стояла рядом, и покуривая сигареты, молча наблюдала за происходящим. Это слов самих вьетнамцев. А еще они поведали, что в СССР стает беднее жить, полки пустеют, и многие уже собрались возвращаться на родину. Получки не успевают за инфляцией, а из рынков вьетнамскую фарцу выживают местные. Признаться, не хотелось быть солидарным с вьетнамцами в этом вопросе. Но, увы, всё так и происходило. Этот нард самым первым узрел, как пустеют полки советских магазинов, и что в Союзе больше ловить нечего.

Зато очень хотелось видеть на итальянском чемпионате мира Олега Саленко. И хоть его не оказалось в составе во втором матче западногерманского турне сборной СССР – это не вызвало особых опасений. Подумалось, что Лобановский продолжает эксперименты с составом, определяя лучших их лучших: Виктор Чанов («Динамо» Киев), Горлукович, Цвейба, Олег Кузнецов (капитан – «Динамо» Киев), Шматоваленко (Яремчук, 46), Василий Рац («Динамо» Киев), Хидиятуллин (Зыгмантович, 46), Геннадий Литовченко («Динамо» Киев), Александр Бородюк («Шальке-04» ФРГ) – заменен на одноклубника Лютого (60), Олег Протасов («Динамо» Киев), Валерий Шмаров («Спартак» Москва) – заменен на одноклубника Шалимова (46). На сей раз соперником был клуб «Ганновер-96». Вернее, под знаменем этой команды была собрана сборная региона. Что, впрочем, не помешало СССР снова одержать уверенную «сухую» победу – 4:0. Голы забили Протасов (30, 54), Лютый (70), Яремчук (80).

Вы не можете себе представить, каково же было всеобщее удивление, да и возмущение тоже, когда спустя три дня после матча в Ганновере, 23 мая 1990 года в окончательном списке игроков, которые поедут защищать честь советского флага на итальянский Мундиаль, не оказалось Саленко! Тогда ведь только слепой не мог видеть, как классно играет Олег! Вот что сказал по этому поводу сам форвард киевского «Динамо», отвечая на вопросы журналиста Руслана Хрипуна:

– В чем была неординарность самого титулованного советского тренера?

– Личность неимоверных масштабов, глыба. Это сейчас специалисты только тренируют, а тогда Лобановский отвечал за все: квартиру чтобы игроку дали, машину, все организационные вопросы решал, общался с первыми руководителями республики. Авторитетом обладал у игроков таким, что иногда хватало одного взгляда. Был классным психологом: очень тонко понимал, когда нагрузить, а когда дать команде расслабиться. У него не было индивидуального подхода к игрокам – все росли вместе с командой. Больше всего запомнился случай, когда после победы в 1990 году над «Локомотивом» в финале Кубка СССР 6:1 он позволил команде отметить успех без ограничений. А когда мы спустя три дня проигрывали московскому «Динамо» («Спартаку» - К.А.) после первого тайма 0:1, зашел в раздевалку и сказал: «Ребят, я вам дал тогда три часа расслабиться, теперь у вас есть 45 минут». Мы выиграли 3:1.

– В 1990-м Лобановский не взял вас на чемпионат мира, а спустя несколько лет признал ошибку.

– Да, признал уже после ЧМ-1994. Но на его месте я и сам не знаю, как бы поступил. В 1990-м я был в сумасшедшей форме, но на Лобановского давили – требовали включить в заявку игроков московских клубов. В отборе же в основном киевляне играли.

 

Да уж, и великие гении ошибаются. Только вот в 1990 году у Лобановского этих ошибок было более чем предостаточно. И главная из них та, что Валерий Васильевич в конечном итоге на главном турнире четырехлетия сильно уж доверился «легионерам», которых тогда хватало, напрочь проигнорировав талантливую перспективную молодежь. Хотя, вон, того же Шалимова взял с собой и спартаковец сыграл на приличным уровне. Так, может, может прав Саленко, говоря про давление из Белокаменной, чтобы Лобановский включил в состав сборной СССР на чемпионат мира игроков московских клубов, жертвуя своими «птенцами»?

Лучшее в блогах
Больше интересных постов

Другие посты блога

Все посты