Интервью Скрипника о работе тренера: особенности ромба, распределение задач в «Заре», общение с игроками
Большое интервью тренера «Зари» о тактике.
От редакции Tribuna.com: вы находитесь в коллективном пользовательском блоге «Тактический борщ». Большинство его авторов – либо участники, либо близкие к PASS люди. Мы уже рассказывали о PASS – там готовят тренеров, скаутов и аналитиков для украинского футбола по новой программе.
Платформа развивает направление PASS Media. Совместно с Романом Бебехом из «Бомбардира» делают видеоинтервью-лекции о важном в футболе. Первым гостем был главный скаут «Шахтера» Жозе Боту. Приходил и итальянский аналитик сборной Украины Андреа Малдера. В новом выпуске – глубокий разговор с главным тренером «Зари» Виктором Скрипником.
Видеоверсия интервью уже на ютуб-канале PASS. А блог «Тактический борщ» перевел его в текстовый вид для тех, кто предпочитает читать, а не смотреть.
«Могу только похвалить украинских игроков. Я работал за рубежом. Здесь ребята очень трудолюбивые»
– Кого из тренеров выделите в УПЛ?
– У каждого тренера своя картина. Он работает с теми, кто есть под рукой. И вот что он с ними делает – каждый тренер показывает свое мастерство. Тот же «Рух», «Ворскла» Максимова, тот же «Шахтер». Трудно с такими игроками, которые очень опытные и амбициозные, очень ранимые бразильцы. Чтобы с ними играть тот футбол и показывать результат столько времени. Кстати, я голосовал за Каштру, например. Он заслуживает звание лучшего.
А так ты не можешь сказать тренеру: это не правильно, а это правильно. Он работает в тех условиях, что у него есть. Пойдет эта работа или нет, покажет только время.
Здесь очень интенсивный футбол, контактный. Могу только похвалить наших игроков. Я работал за рубежом. Здесь ребята очень трудолюбивые. Я ни в коем случае не сравниваю с моим поколением, когда я играл в Украине. У нас было совершенно другое. И когда я говорю, что играл в Украине, мне отвечают: «Это когда бутсы через голову надевали?».
Футбол меняется. Мне приятно здесь находиться. Есть хорошие тенденции с хорошими командами, с которыми нам очень сложно. В то же время надеюсь им сложно с нами.
Сложно со всеми, потому что каждая команда хочет продавить свое видение, тактику. Все зависит от того, как ты готов на данный момент. Из этого исходит тактика. Как мы в том году в еврокубках: играешь через два дня на третий, всегда хочется выигрывать. На каждую игру как на новый экзамен.
Поэтому с любой командой трудно играть. Включается психологический настрой, физическое состояние команды, ротация. С этими нюансами тренеру приходится бороться. Но рады тому, чего мы достигли в прошлом сезоне. Мы рады тому, что мы имеем сейчас. Этот начали так себе, но дальше серия хорошая, всех догнали. Это трудно будет защитить, но мы готовимся.
– Какими качествами должен обладать тренер в современном футболе?
– В комплект человека под названием тренер все должно входить: социальная компетенция, что творится в мире, я уже не говорю компетенции по своей работе. Ты должен быть как учитель. У тебя свое видение, представление о футболе, ты знаешь структуру, как все делается. Это все, как учатся и обучают в Германии, тот опыт карьеры футболиста и работы с прекрасными тренерами. Это большой плюс для меня.
Ты должен быть в ракурсе, куда движется футбол. Как говорят: «Велосипед не надо два раза придумывать». Футбол многогранен, не надо никогда стесняться учиться другому. Я не просто смотрю тренировки кого-то. А просто пообщаясь с тренером, черпаешь многое. Приехать посмотреть, переписать поминутно – возможно, но ты же не понимаешь суть – зачем тренер хотел это сделать. Спроси. Ответит он или нет – это уже второе. Но ты должен понять, зачем он так делает.
– Какие ключевые аспекты компетенции тренера?
– Ты должен быть человечным, потому что работаешь с ребятами, у которых разные характеры. Ты не можешь всех под одну гребенку. Все бегают, прыгают, хотят, у всех какой-то эгоизм. С этим бороться, так направить, чтобы это было на пользу команде – это важнее, чем двигать фишки по доске. Если ты эту компетентность имеешь и тебе люди верят, то одну галочку ты уже поставил.
Потом переходим на поле. Ты объясняешь, обещаешь и показываешь. Компетентность футбольная, спортивная, тенденции футбола. Чтобы мы играли не просто в прошловековый футбол, а действительно что-то новое. Чтобы загорелись ребята, как у нас было. Это вторая компетентность – рабочая.
То же самое – как ты с медиа разговариваешь.
Организационная компетентность. Ты должен быть организатором. Должен знать, как живет клуб. Есть люди, с которыми ты это делаешь совместно. В процессе переговоров и совместной работы вы выстраиваете структуру, которая работает. Ты приходишь не со своими граблями в чужой огород. Ты подстраиваешься, должен принять все, что до тебя было, и стараться все улучшить. Этой компетентностью должен овладеть тренер.
Организация тренировочного процесса – то же самое. Я уже не говорю о каких-то циклах. Когда команда выходит на пик формы, когда начинаем тренировку, зачем нам столько выходных, почему надо, чтобы месяц ребята ничего не делали. Я знаю почему. Медицина, которую ты сдаешь, когда получаешь Pro лицензию.
Потому что нервное истощение, физическое истощение, это может привести к очень серьезным травмам. Ты знаешь у кого какой цикл, какие травмы были и нагрузки, ты должен дозировать. Мы переходим в ту компетентность, когда я веду тренировочный процесс. У меня 30 человек, к каждому нужен свой подход. Кто-то тебе говорит доброе утро, а ты ему должен рассказать, чтобы он себя чувствовал себя хорошо. А кто-то плохо играет, а ты ему: «Все хорошо, давай, я верю в тебя».
Ты должен разбираться, должен жить их проблемами. Если он приходит и у него горят глаза – значит, все нормально. Если на следующий день приходит человек с удовольствием на тренировку – можешь себе плюсик поставить.
– Как вы получаете фидбек, что команда довольна или что они просто потренировались и разошлись?
– Есть периоды, когда видишь, что они перенасыщены футболом. Такой график, некуда деться: еврокубки, чемпионат, кубок, потом 3 недели паузы на сборные. Фух, слава богу, доплыли.
Проходишь цикл за счет тренировок, разгрузочных упражнений, каких-то тимбилдингов. Чтобы все было спокойнее, объясняем, разговариваем индивидуально – это все кропотливая работа, а не всех под одну гребенку, взяли мячи и побежали. Так не ведут коллективы. Сейчас действительно индивидуальный подход.
Есть ребята по 18 лет на очень приличном уровне. И если бы их в 15-16 гоняли под одну гребенку, то они так бы не развились. Каждый игрок – личность. К нему надо иметь подход. И не нужно стеснятся иметь к нему подход. Ты тренер и должен сделать его лучше.
Перед игрой с «Александрией» приехали после «Браги», мы играли в +10-12, невозможный дождь. Проиграли, хотя играли нормально. И тут через три дня приезжаешь, а там такая погода, холод, соперник такой, которого не можешь обыграть, Шаран уже смеется надо мной.
И когда мы приехали, на следующий день едем на автобусе по нашим дорогам, куда тренироваться? Говорю, давайте сделаем такой тимбилдин: 3 упражнения простых хаха-хихи, но которые сплачивают и показывают, что ты участвуешь. На следующий день мы вышли и обыграли 2:0. Может быть, это даже не сыграло роль, но очень нам помогло. Потом уже мы обыграли «Десну» на Кубок, когда казалось, что уже наелись полностью. «Десна» очень хорошая команда, мы в меньшинстве отстояли, 1:0 выиграли.
– Вы считали ситуацию или это прописанная история?
– Ты должен изучить свою команду и должен понимать, что ей надо. Когда я говорю с игроком, я прекрасно понимаю – он мне ответит то, что я хочу слышать. Он мне говорит, что готов все 90 минут играть. А потом от доктора узнаю, что у него там тянет, здесь тянет. Но мне он сказал, что я хотел услышать.
Это не бравада. Ты должен чувствовать: это у них лишь бы поиграть или действительно серьезно «я справлюсь, я готов, я сделаю». И эту грань надо опустить и чувствовать, чтобы поддержать их не нагрузками, а где-то вместе посмеяться. В конце нам это очень помогло. Но ты должен знать команду.
– Это все ощущения или что-то выражается цифрами?
– Это то же самое. Когда вижу, что мы показываем максимум, улучшаемся, но когда-то улучшение закончится. Важно это не пропустить. Чтобы мы не устроили им рассказы: как это так, мы бежали только что за 1000 метров беговой работы, а сейчас 700, что случилось? Надо иметь компетентность, чтобы понять.
Желание есть? Есть. Глаза горят? Горят. Но они же не роботы. Да, ты можешь сделать ротацию. Но не пропустить, чтобы «Да я устал, но я готов и сделаю» не расходились с действиями. Я услышу, как я хочу, но мерило – футбольное поле.
Есть игроки, которые на тренировке – чемпионы мира. Все умеют, все хотят и чувствуют себя хорошо. Потому что нет давления, как во дворе, со своими ребятами. А выходишь на поле и тут: давление результата, турнирной таблицы, соперника, поле не твое, играем на выезде, судья что-то подсвистнул. И человек становится не тем, что он показывал только что. Не надо удивляться, ты должен его изучить и понимать.
– Были у вас такие люди, которые не могли справляться с давлением?
– Очень много. По тестам, по тренировкам – лучший. И бегает, и прыгает, и быстрее всех, а вот в игре…
– Можно ли такого человека исправить, чтобы он не боялся и поборол свои страхи?
– С этим стараются работать. Как я прививаю: ты выходишь против лидера, бывает, завелась команда, у нее пошло – обыграли лидера. Ты не боялся обыграть лидера. Или ты боишься проиграть или ты имеешь смелость выиграть. Вот весы, и они должны сработать.
Как команда себя почувствует, как к этому подводить. Ты играешь с позиции силы или отдаешь преимущество сопернику. Есть команды, которые выигрывают турниры большие вторым номером, та же Греция. Все может быть. Что самое хорошее в футболе – ничего невозможного нет. Но поверить – оно просто так не бывает. Это кропотливый труд, который лепится, как снежок, становится мокрым, замерзает и становится бильярдным шаром.
«Надо понимать такие моменты, что из 30 человек 20 в день игры недовольны»
– Ваши футболисты говорят, что вы много работаете над комплексом победителя. Как вы им это доносите?
– Индивидуальный подход. Это все кропотливый труд тренера или тренерского штаба. Ты в одной лодке с командой. Я не могу быть для всех хорошим, потому что их 30. Играет 11, с лавкой 18, сейчас 20. Получается, 20 довольны, для 10 – уже тренер плохой. В день игры еще 10 прибавляется. Получается, у тебя больше половины недовольны, и с этим тоже надо что-то делать. Любой хочет играть, когда команда выигрывает.
Я через это прошел. И я сидел на лавке, думал, что Шафф недалекий. Я футболист такой классный, а он не понимает. Когда команда выигрывает, ты такой: «Да я же не хуже мог». А когда команда проигрывает, тренер зовет, и ты думаешь: «Ой, только не меня».
Надо понимать такие моменты, что из 30 человек 20 в день игры недовольны. Не верю, что какой-то молодой пацан доволен, если ему не 17 лет и его первый раз подтянули под основу. Ты не то что должен с этим бороться, ты должен с этим жить. Не должен игрок, который сидит на лавке, быть довольным ситуацией.
А потом проигрываем, и те 20: «О, сейчас все поменяется, тренер скажет – те свободны, следующие». А у тебя пошел недельный цикл и выбираешь 11 на следующий матч. Этому я научился в Германии.
У нас как было: проиграл – жизнь остановилась, тренер недоволен, разгоны, все игры посдавали, разборки такие. И получается 2 дня выходных, за 4 дня заезд на базу, и ты за эти 2 дня хочешь все успеть, с женой погулять, родителей увидеть, с друзьями посидеть. За эти 2 дня человек в такую яму впадает, вес набирает, потом на 4 дня его закрывают на базе, он приводит себя в порядок. Это раньше такое было. Сейчас все по-другому.
Сейчас проиграл – можешь быть недовольным, но не должен эмоции показывать. Хотя я стараюсь быть разным, чтобы не привыкали. И вот этим я пользуюсь. Неделя перед игрой состоит из микроциклов, которые подводят к игре. Я хочу прийти на тренировку, как в магазин. Это раньше одно молоко стояло, сейчас 5-8-12 наименований. Берешь самое лучшее. Приходите на тренировку, посмотрите, там такая заруба.
– Вы сказали, что хотите быть разным. Каким? Добрым, злым, что-то другое?
– Вот это все то, что я только что объяснял, это очень многогранно. Я не ругаю, когда мы выиграем у Киева 2:1, один раз в жизни выиграли. Конечно, я был доволен. Я бываю недоволен, когда мы проиграем. Не могу на черное говорить, что все нормально. Плохо – я должен показать, что я недоволен.
Так же я могу быть недоволен тренировочным процессом или отношением к делу. Я не мумия, которая просто отстояла по минутам, все тренеры сделали – и программа закончилась. Надо жить этим, иметь смелость остановить и поменять что-то, если не идет. Это говорит о смелости тренера, чтобы ты мог объяснить, что, когда, зачем и почему. Ты можешь столько нововведений навводить, а оно как винегрет в голову ляжет. И что мы делали?
Если мы играли коротко и с определенной схемой, есть подводящие упражнения. А если ты только гоняешь диагонали, то как ты потом заставишь их играть как надо? Снова возвращаемся к компетентности, методике футбола, что должно быть у тренера.
– Насколько тяжело работать, когда половина команды – интернациональна?
– Я сам бы легионером в «Вердере». Не думаю, что со мной было тяжело. Главное, как игрок себя представляет, как он хочет видеть себя в команде. Есть люди, которые приходят и говорят, что мечтают работать в «Заре» – это нравится. Приходит звезда – носом крутит. Зачем ты тогда приходил? Если недоволен ситуацией, то надо найти подход, разобраться, подвести, чтобы он горел желанием, потому что он хочет следующий шаг сделать или лучший контракт получить. Покажи, докажи, играй – я только за.
Кто выходит на поле, я говорю: «Не давайте оснований мне вас поменять». Но я не только с ними говорю. Потом говорю запасным: «Давай, жди свой шанс. Ты не получишь его, если будешь лежать на диване, ты не должен ждать, пока тот облажается, ты должен показать, конкуренция».
– Какие критерии прогресса или регресса футболиста. Качественная оценка или статистика?
– Статистика помогает тренеру. Но я не беру ее, как решающий фактор. Это отношение к делу, как игрок ведет себя в клубе, с партнерами, как он ведет себя, когда мы проигрываем или выигрываем, у него загорается звезда или он трус. В «Вердере» U-17 очень хорошая школа. Я должен был 4 раза в год всех своих игроков охарактеризовать. Архив останется, я тренировал только 17-летних, только свой год, но игроки переходят дальше и тренеры смотрят, что сказал Скприник. Здесь такого нет, но ты общаешься с тренерами дубля.
– Почему тут такого нет?
– Можно делать, но это большой труд. В академии в Бремене я приходил в 9 утра и уходил в 5 часов на тренировку. Мы ходили обедали всеми тренерами, а так ты целый день: бюро, анализ, скауты, будущий соперник, какой-то игрок, которого надо смотреть. Это все кропотливая работа.
Где я Джоэля Абу Ханну нашел? Знаю, что такие есть там, молодежный игрок с Леверкузена. Я всех со своего года знал. В лицо, статистика, где он играет, все его позиции, историю. Опять же возвращаемся к компетенции тренера. Я не просто был футболистом – стал тренером.
– Вы сказали про шкалу, можете немного раскрыть эту тему?
– Шкала простая. 6-бальная система. Футболист такой-то, как он себя ведет себя под нагрузками. Есть игры, когда тебя или возят или приуставший, как он себя ведет. Старается, держит, как договорились или «я не могу больше». Есть ли у него лидерские качества, может ли он бороться. И ты ставишь: 1-2 – отлично, 3 – нормально и так далее. И ты по шкале ставишь.
«Тактика – это просто схема. Когда ты играешь на второй половине, то там трудно это назвать ромбом»
– Про «Зарю» часто говорят именно о ромбе. Это стало каким-то стереотипным мнением, что «Заря» играет в ромб. Что является главным фактором в успехах команды? Именно эта формация?
– Это действительно так. Я в ромб, может быть, два раза сыграл, когда я тренировал «Вердер». Ни разу не сыграл, когда был в Латвии. Хотя тоже выиграли там, ни одной игры не проиграли. А ромб… Когда я знакомился с командой, просто ты должен иметь то, что под рукой. Для того, чтобы на вот этих людей поставить тактику, которой они соответствуют.
У нас был Богдан Леднев. У нас были Саша Тымчик и Бодя Михайличенко – два человека, которых ночью выгони, они будут за тысячу метров бегать скоростной работой, что они и делали.
Подтянули еще одного-двоих людей – Влад Юрченко, Дима Иванисеня. Потом у нас есть хорошие полусредние, которые играют и вперед, и назад, но не на фланге.
Получается, есть комплект команды, которая соответствует этой схеме. Потому что тактика – это просто схема. Когда ты играешь на второй половине, то там трудно это назвать ромбом. Ты переходишь центр поля, стоят люди, все оно мешается, у тебя просто получается организованный хаос, который знают ребята, которые играют уже вот здесь в позиционный футбол.
Там уже другие факторы важны. Но есть фазы, которые для ромба очень важны. У нас три фазы – выход из обороны, полузащита и переход в позиционный футбол. Или же мы выбегаем в контратаку. Это те фазы, которые моя команда знает. Мы стараемся, чтобы новые люди приходили и они понимали, что футбол – это не просто каждый сам за себя. А действительно, когда партнер знает, что делает рядом партнер, и какова его функция на поле в зависимости от положения мяча.
Преимущество ромба в том, что за счет активных людей всегда есть треугольник, который переходит почти на всю линию поля. Вот треугольник: центральный защитник – полусредний – крайний. Есть также «шестерка» (опорный полузащитник – прим.).
Активный фланговый защитник переходит в другую степень дальше. Получается: полусредний, нападающий и фланг.
Так же мы прибегаем в последнюю треть. Есть люди, которые держат широкую точку. Дай им побегать – и они это делают с удовольствием и никогда не обижаются.
Саша Тымчик – прирожденный латераль, который в сборной показал себя и хороший сезон провел. Михайличенко, с его техникой, с понятием футбола – то же самое, прирожденный латераль. «Динамо», киевская школа – это очень приличный уровень.
Ну и, конечно, что еще важно, это «десятка», она плавающая. Когда соперник играет 4-1-4-1, как у нас бывает зачастую, тот же «Шахтер» при потере мяча, или те же 4-3-3, то «десятка» не дает вот этим ребятам расслабиться.
Если они выдергиваются на нашу «шестерку», которая играет перед нашими центральными игроками, то у нас получается лишний игрок в центре поля. На одного больше.
У тебя, конечно, есть не то что проблема – а вопрос реакции после атаки на оборону. Потому что, вот здесь, если проспишь, может быть численное меньшинство.
Но для этого есть шестой номер, он как либеро за нашими атакующими игроками. Он дает команду. У нас Иванисеня, Егор Назарина сейчас хорошо все это делает. Вот это те люди, которые контролируют организованный хаос, треугольники эти.
И с этим тоже нужно учиться жить.
– Очень важна роль нижнего опорника Иванисени или Назарины. Если они не будут ловить контратаки, останавливать их, перебивать, то вам накидают огромное количество голов?
– Пока не кидали. Мы стараемся. «Шахтер» очень хорошо выбегает, это все знают. Мы с ними играем, они говорят, что им тоже неудобно с нами играть. Потому что все равно три против четырех. Даже если нападающего посадят к твоему опорному полузащитнику, то имеешь игроков (центральных защитников – прим.), которые в любую точку доставят мяч, если у тебя есть хорошие качества.
Даже если ты шестерку закрыл нападающим. Центральные защитники, которые входят, они играют такую же роль, как опорник. Я даже бываю рад, когда у нас шестерку закрывают. Потому что так у меня один, а так у меня два центральных защитника, которые и сюда могут зайти, и сюда. Один вошел, значит, второй должен сесть, тут Жоэль сыграл, тут Виталик сыграл.
А когда нападающий играет по центральным защитникам, то у меня только один игрок. Потому что центральные защитники чуть-чуть держат форварда, чтобы было численное превосходство.
Фазы ромба, я не то что не хочу показывать. Мы часто играем ромбом и будет неправильно, грубо говоря, предательство для моих ребят. Я сейчас подарю всем нашим соперникам ответы, как бороться с этим. Я знаю, как играть против ромба.
– Против кого было сложнее всего играть с ромбом? Кто так подготовился и вы поняли, что эта команда понимает, что надо делать?
– Мы играли с «Брагой». Они не то, что не боялись, они просто уверенные в себе ребята. Нужно должен иметь индивидуальное качества игроков. Ты для ромба имеешь, но у них свои индивидуальные сильные качества. Они просто продавливали нас. Понятно, что на фланге ты один. Получается, чем быстрее передвинут сюда мяч, тем тебе сложнее.
Если все делается через короткий пас, то просто пешком перейдешь и будет все нормально. Игрок «Браги» вот здесь развернулся:
Как дал диагональ вот сюда:
Этой грядке надо передвигаться, перебежать:
Поэтому он и играет в «Браге». А он был с игроком, его накрывали, потому что мы боремся с тем, чтобы мяч не быстро перешел на другую сторону. Если он идет через зад, то это нормально, мы задержали соперника. Вот я и говорю, что он играет в «Браге», получает большие деньги или просто в хорошем чемпионате играет. У нас таких нет, чтобы с давлением взял, развернулся, и как дал диагональ. Он бы играл, не знаю где, наверное, в «Милане».
– Вы сказали про одну из проблем ромба: в низком блоке ваш крайний защитник остается один против двух. Это минус этой схемы?
– Мы с этим боремся, нормально играем. Что хотите – делайте. Хотите – обыгрывайте, хотите – сюда приходите:
У меня есть противоядие на все. Я говорю, что оно так смотрится. У меня так смотрится, что вот здесь два:
Мы так и играем. Вот я играю вот так. Пользуйтесь, пожалуйста.
– Как выдвигаются центральные защитники: это механизмы отработанные или они должны чувствовать?
– Это фазы, которые соответствуют любой тактике: 4-4-2, 4-1-4-1. Ромб – то же самое 4-4-2, только здесь по-другому стоят. Тут каждая своя фаза: фаза первой трети, фаза второй трети и фаза третьей трети, когда ты доходишь до ворот. У меня все всё знают. Против любой тактики, как бы ты ни играл. Моя команда знает как.
Но на доске я здесь могу и «Барселону» постараться обыграть. И вот эти люди, которые одевают короткие трусы, гетры и футболки, выходят на поле – это там. Показать и доказать, что это все нормально – вот моя задача.
– В вашей формации все ходы отработаны? Или третья треть – там люди должны импровизацию включать?
– Третья зона – да. Как сейчас говорят, в Германии ты как играешь? 4-х. Четыре защитника в линию – значит, ты в четыре играешь. А дальше что? Ты приходишь вот сюда:
Заведомо как ты можешь сказать, какую формацию играешь? Это уже позиционный футбол. Вот и индивидуальное мастерство. Нас тоже обложил «Мариуполь» пару раз (интервью записывалось после матча с «Мариуполем», – прим.). Движение, мяч держали, но остроты нет. С этим мы тоже боремся.
У нас сколько игр было, что мы доходили до позиционной последней трети и не то, что не знаем, а оно не идет туда. Есть динамика: получил, забежал, подработал, подал, и туда все побежали. Стандарты большую роль играют. В каждой трети есть свои нюансы. Но в футбол играет не тактика против тактики, а принципы. Принцип «что ты делаешь, когда имеешь мяч», принцип «что ты делаешь, когда не имеешь мяч». Вот эти принципы сейчас играют в футбол.
– Вы пытаетесь играть в проактивный футбол. Схему даже начали с атаки показывать, у вас очень высокая линия обороны. Что делать, если у защитников нет суперскорости и их обгоняют? Им если за спину будут закидывать, то это достаточно рискованно.
– Возвращаемся к тому, что я рассказывал раньше. У меня есть целая неделя от игры к игре и я знаю соперника, с которым нам предстоит играть. Смотрю его сильные и слабые стороны. Теперь моя работа тренера довести в моей команде: тут играет такой-то, он такой, он так вот. И показываем набор видео или еще что-нибудь.
Это все работа тренерского штаба. Подготовить игрока или двоих-троих конкурентов, которые борются, например, за место левого защитника, как играть против такого-то соперника. То же самое нападающим: у соперника есть игроки – смотрю, чем надо воспользоваться. Описываю и вратаря, рассказываю, показываю. Моя задача – подготовить мою команду к предстоящей игре.
Говорю: «Смотри, вот тут бегут так, что лучше опустись чуть-чуть и зазор возьми». Или наоборот: «Не бойся, все нормально, мы тебя оставляем один в один, мы уверены в тебе». Я могу тоже так сказать. И у нас были игры, где мы играем просто один в один. Не боимся. Нет подстраховки. Это тоже от игры к игре, от соперника к сопернику. От важности игры.
Есть же разные моменты: ты играешь на выезде, ты играешь дома, ты играешь за 6 очков, ты играешь против аутсайдера, ты играешь против лидера, ты играешь с хорошим судьей. Имею в виду с тем, который справедливый, о нем тоже информацию собираем. Или играешь, с которым на 4-й минуте у тебя уже 3 желтые карточки. Просто тебя садит на желтые, вот он видит так игру. Готовимся к этому, предупреждаем: «Закройте рот».
Подготовка к игре – это не просто «пришел на тренировку – буцнул мяч». Это кропотливая работа. И вот эта тренерская работа выматывает. В тоже время, она достаточно интенсивная и привлекает, может быть, другим. Почему бывают хорошие большие зарплаты у топ-тренеров? Потому что они это делают досконально все. Командная работа, индивидуальная работа, групповая работа. Это все не я придумал, это надо им донести.
Но я знаю: индивидуальная тактика – это один в один, его действия на поле. Групповая тактика: команда с полузащитниками, команда только защитники, атакующие, вратарь с защитниками, групповая работа, первая, вторая, третья фаза.
На поле кто главный, когда идет игра? Тот, кто мяч имеет. Тайсон имеет мяч – он главный на поле. Что он будет делать – мы должны все акцептировать. Мой вратарь имеет мяч – он в этот момент главный на поле. Бахнет на трибуну – мы должны акцептировать, стать и играть против аута. Ты можешь быть недоволен, но он главный на поле, потому что у него мяч.
Хочу, чтобы все мои игрока знали, что делает вот тот, кто имеет мяч. Какие у него есть возможности дальше сработать. Но это очень тяжело, нужно время. У нас появляются игроки, Шахаб, да? Ему нужно привыкнуть ко всем. Улучшается команда не революцией какой-то, а вот такими мелочами. Там чуть-чуть улучшил, там. И рисунок, все улучшилось.
Что мы и сделали с «Зарей» в прошлом году. Поменяли чуть рисунок, а были те же ребята. Пришел Юрченко, Иванисеня, Абу-Ханна или вратарь еще. А так все те же были. Просто посмотреть на их качества и сделать то, что им подходит. Вот и все.
– Роль вратаря в высоком прессинге – он страхует защитников? Вот сейчас в Германии очень любят вратари выходить. Нойер повлиял очень сильно на эту историю.
– Вратарь принимает решение. Я могу требовать или хочу, чтобы мой вратарь все мячи, которые приходят с флангов со стандартов, брал в руки. Я только за, вопросов нет. Сидел бы отдыхал. Но это живые люди. Они также боятся ошибиться или быть смешным, когда ты побежал или еще там что-то. Нужна уверенность.
У нас Никита Шевченко, бывает, ногами так играет как-будто это человек полевой игрок. И увидит, и отдаст, и в касание, и перебросит. И это тоже время бывает, что он не уверен. И он просто говорит: «Тренер, я был не уверен, лучшего бахну туда». Молодец, он принимает решение.
Я не могу командовать каждым действием футболиста. Я выбрал этих футболистов, потому что я посчитал, что они на данный момент лучше. Они знают, что делать на поле.
– У вас нет догм. Нет такого, что «мы только тут разыгрываем». В свое время «Бетис» и «Барселона» Кике Сетьена не делали длинных передач. Мы увидели, что вы «если хорошо – здесь разыгрываем», «если так – туда». Это футболист на поле принимает решение или есть какие-то триггеры?
– У нас есть возможности или у нас есть как бы предложение? Да, они решают на поле, что им делать. Они какие-то слова друг другу переговорили – уже понимают и все знают. Это работа, которая была в начале сезона и на тренировках. То же при розыгрыше: если ты чувствуешь уверенность или агрессию футболиста, ты от этого танцуешь.
Есть, кто делает просто алиби: «Почему бы не разыграть?». А есть, кто действительно жаждет вот этого. Зачем рисковать, потому что вот они действительно завелись. Вы сами, когда играете в футбол, чувствуете, когда соперник такой... Если ты дал слабинку, соперник чувствует, что может тебя продавить. А когда ты чувствуешь, что ты сильнее, это чувство развивается в течение игры.
Для этого и существуют те фразы, которые в конечном итоге делают твою команду чуть эффективнее. Потому что все бегут, все прыгают, все борются, все хотят. У нас такие команды есть, которые столько набегают. Они желанием и страстью компенсируют какую-то нехватку в тактическом мышлении. С такими тоже очень трудно.
Но я знаю, что если и мы так включаемся, то в конечном итоге чуть-чуть у меня какая-то фаза или какой-то принцип сыграет хорошую роль. Это будет преимущество, чтобы забить гол. Забьем или нет – это уже мастерство, но моменты появятся. И когда есть моменты, но ты не забываешь – для меня это как бы отговорка, что мы все сделали для этого. Ну да, вратарь потащил. Ну да, там он в штангу попал. Но мы фазы все прошли, все сработало. Вот это чуть-чуть успокаивает, если не выиграл, но это было.
Еще раз говорю, надо с пониманием относиться. Можно кулаком по столу бить или еще что-нибудь, но если ты ничего не сделал, чтобы они просто «тренер, ну я все сделал, но не получилось», вот тогда ты сам виноват. Когда у нас все есть, мы все сделали и тем более вы выиграли, тогда все рады.
– Насколько вам тяжело было в домашнем матче против «Лестера»? Очень интересная игра была, в чем была трудность противостоять им?
– Вера в себя. Вот смотрите: мы проиграли до этого три игры и обыграли АЕК. Приехали домой – сейчас едет «Лестер». Но вы должны разгрузиться, потому что вы «все, слава богу, мы выиграли, отмазались хоть за поражение дома от АЕК». Да, мы проиграли «Лестеру», но они уже как бы одной ногой там, им холодно было, это ноябрь, кажется. Там четыре человека из основного состава не играли, хотя все написали, что там дублирующий состав играл. Там люди, которые все игры играют, в этом играли.
Любой игрок, который у них, у нас был бы на ведущих ролях в любой команде в УПЛ. Может быть, даже в «Шахтере» и «Динамо». Вот как я и говорил: «Смелость выиграть или боязнь проиграть?». Мы раскрепостились. Нам не то, что отступать некуда. Ну и что, проиграем и эту игру. Кто нам слово скажет, что мы «Лестеру» опять проиграли? Но я говорю: «Постарайтесь сыграть правильно, вот так, вот так».
Мы действительно через сильную команду продавили то, что мы играли. Я два раза пересматривал. Они даже ромбом играли, ромб против ромба. Если ты играешь зеркало, тогда на первое место выходят фланговые защитники. Я никогда не боялся зеркала, потому что у меня были Тымчик и Михайличенко.
– Но их не стало.
– Сейчас мы и не играем так часто ромбом. У нас другие качества, боевой характер появляется. Мы играли с «Александрией», «Десной». Я не переживал, что у нас кого-то нет, у кого-то красные или еще что-нибудь. Я уверен был, что мы сейчас на таком тонусе. Уверенность такая, футбольная наглость. И мы эти игры выигрывали.
– О «Лестере» вы сказали, что они тоже играли 4-4-2.
– Они тот же ромб играли. Самыми главными были крайние защитники, кто продавливает. Конечно, индивидуальное качество, может быть, у них было и лучше. Но мы хорошо вот здесь распорядились мячом:
Когда подобрали, во фланг перевели и динамику включили. И Алахьяр, конечно, в падении там забил. Когда они зашли после игры в раздевалку, поняли, что «Лестер» обыграли. Вот этот опыт вы не купите на диване.
– У доски вы про все фазы и линии сказали, кроме двух нападающих. При позиционной атаке, какая их роль, если так глобально говорить?
– Быть в створе ворот. Это глобально, потому что подыгрывать тебе не надо приходить, обстучаться. Тут и так все для тебя сделают. Я всегда требую: «Ты свою работу отсюда-сюда сделал, доставь, сделай организацию». А у нападающих спрошу: «Вам доставляли? Доставляли. Ты где был?». Ну это просто в двух словах. Он должен быть в створе ворот, чтобы вот эти люди, которые все сделали, им туда преподнесли. Когда их там не будет – вот тогда могу спросить с них.
– Напоминает, как Лобановский говорил: «Ты туда подавай» – «Там никого нет». «Это я уже у них спрошу, а ты подавай все равно».
– Правильно, ты делаешь то, о чем мы договорились.
– Там же никого нет.
– Мы же с ними договорились. И вот мы выходим из картины той, о которой мы только что разговаривали. Ты где должен быть? Вот здесь. И он не выходит из этой картинки.
Сейчас я прихожу с претензией к одному из них и так же говорю: «В этой игре мы 8 раз подали, ты только 3 раза был на месте. Где был пять раз?». Это все тот же контакт тренера и игрока, который каждый день все по чуть-чуть рассказывает. И он понимает: «Да, я же говорил, я хотел, но я вот думал». «Молодец, что ты думал. Я тебя там жду, мы договаривались, мы должны соответствовать, потому что другой игрок свой договор сделал, пробежал, подал». И вот это «мы, мы, мы» – это все не то, что «ты ты, ты» или «я хочу». «Мы, мы, мы» – это самое сильное слово в мире.
– Вы хотите, чтобы «Заря» удивляла своего соперника, правильно? Для того, чтобы это не было что-то постоянно ожидаемое.
– Мы уже это делаем. Для этого и сборы были. Я больше делаю для того, чтобы игроки не чувствовали себя на других позициях некомфортно. Всегда хочу, чтобы мои игроки играли на разных позициях. Потому что, как сейчас было, когда вылетают 2-3 плюс травмированные.
Тогда у меня Фаворов играет спокойно, Цыганикс играет там или кто-то, Иванисеня играет задним защитником. Кабаев десятку играет, хотя и полузащитника может. Юрченко – «шестерка». А Хомченовский вообще и правым защитником, и центральным полузащитником, и нападающим. Говорит о том, что они оббиваются опытом и знают: «Теперь я вижу футбол или нашу игру с позиции правого защитника». Дима Хомченовский, например. Он все пропускает через себя.
Так же я в ромбе играл и центральным, и левым, и крайним левым, и «шестерку». Я сейчас обучаю и все через себя пропускаю. Видел и сам делал. Знаю, что мой партнер думает. Это все кропотливо так лепится, чтобы был успех, но всегда хочется большего. Всегда есть к чему стремиться и улучшаться. На какой-то период можно быть удовлетворенным, а глобально хочется еще больше.
– Мы часто слышим, что все схемы и организация убивают индивидуальность. Такие футболисты, как Рикельме, Марадона, сейчас им совсем было бы тяжело. Они не смогли бы играть в таких схемах. Футбол становится закрытым. Вы с этим согласны или нет?
– Нет. Я смотрю «Баварию». Там ребята при любых схемах проявляют индивидуальное мастерство. Оно так ложится хорошо, что ты думаешь: «Во, классно!». Просто подбор игроков для той или иной схемы, которая выводит на фазу в последней трети. Когда Хуммельс берет мячи, взял его просто и побежал как раньше? Сейчас все меняется, Хуммельс под давлением, он знает, что ему надо входить в пространство. И вот он бежит под давлением, за ним гонится соперник, выставляет корпус, но Хуммельс свою работу делает. Это то же индивидуальное мастерство.
Но если мы берем только тех, кто голы забивает, там всегда было сложно забивать. Для того они и звезды футбола: Марадона, Месси, Роналду. В любой фазе, в любой структуре, в любой линии должно быть индивидуальное мастерство, чтобы схему или эту фазу правильно сыграть.
Я же говорю, были Тымчик, Михайличенко. Сейчас у меня Фаворов играет со своими классными качествами, которые нам подходят. Здесь играет сейчас у нас Жуниньо и Цыганикс. Так что у меня меня принципе проблем нет, мне хочется просто, чтобы они дальше развивались и лучше стали.
«Доверяю своим помощникам, потому что они знают мои требования. У нас гармоничное распределение»
– В тренировочном процессе только вы руководите командой или все-таки пространство оставляете для помощников? Как функции распределены?
– Я доверяю своим коллегам, потому что они знают мои требования. И так же я знаю их. Я знаю, что они могут, что они в данном случае подсказывают. Не то, что я перед этим подсказывал, теперь они то же самое. Мне кажется, гармоничное распределение. У нас хороший коллектив, который дополняет друг друга. Кто-то щепетильный по всем нюансам, молодой. Или там с такими своими видениями, как это все должно существовать. Кто-то на своем направлении профессионал. Знает, надо подвести, потому что программа вот такая.
Тренер говорит, что вот так будем делать. Значит, мне надо свою программу разминки или надо хорошо разбежаться, или это мячи, какие-то эстафеты, в плане спровоцировать что-то. Все то, что должно сыграть. На основную работу ты должен выйти на сто процентов готовым, потому что мы не тренируемся просто так: пришел, на тебе мяч на полтора часа, а потом до свидания. Я лучше потренирую их двадцать минут, но двадцать – то, что я хочу увидеть. Вот это мне хватит.
А вот это все растянуть, разминка, квадратики, забежали или какую-то игру доиграли. Двадцать минут – я для этого готовился. А все остальное – мои коллеги сделают на своем прекрасном уровне, который меня устраивает.
– У Фергюсона был подход: он смотрел со стороны, всю картину оценивал. А когда вы в процессе, можете не видеть чего-то.
– Я всегда сужу. Когда мы играем, я судья. Я стою в центре поля. Потому что я хочу участвовать, а не сбоку стоять. Когда они бегают вокруг меня, я это чувствую. Для меня важно, потому что я вижу, чем кто как горит. Когда стоишь на одном краю, еще не дай бог в углу где-то – вон там что-то там, ну ты как-то… А когда ты в центре, они вокруг тебя, аура напряжения, азарта, хочется выиграть опять: «Мы, мы, мы». То, что мне и нужно. И для этого я хожу по полю рассказываю.
Есть же специальное время или какой-то тип тренировок, когда ты что-то новое должен объяснять. Ты должен сказать «стоп, стоять». Ты должен объяснить, ты должен расставить, ты должен показать. Моя задача, чтобы игроки выходили на поле и знали, что они делают, что делает партнер.
– Установки и теории доносите вы или там могут помощники помогать?
– Нет, все я. Буквально десять минут или пятнадцать это у меня.
– Больше не воспринимают просто?
– Больше я не хочу, потому что я в течение целой недели говорю с ними о соперниках. Не просто всех собрал их: «Так, давайте все по букве» и пошли рассказывать. Видео какое-то, какой-то группе – игрока, индивидуальные подсказки – смотри, ты будешь играть против того-то. У тебя целая неделя, чтобы подвести игроков и команду к тому, что их ожидает. Да, конечно, первые один-два дня после игры – это может за ухо кого-то подергать, образно говоря. Сказать: «Слышишь, что ты там наиграл»? Но это все то, что внутри команды. У меня так.
– Бывало такое, что вы срывались реально на футболистов после каких-то матчей и вам было стыдно, что вы эмоции выпустили?
– Нет, никогда. Я никогда индивидуально ни на кого не срывался и мне никогда стыдно не было. Меня целый месяц учили, как общаться с командой, как мне с медиа общаться – полгода. Так что я могу ругать всех, могу ругать так, что все догадаются, кого я ругаю, но никогда не скажу, кого ругаю. Я ему пальцем не ткну.
Если я хочу кого-то поругать, я его спокойно вызову, мы посидим поговорим. Он может выйти от меня, у него все спросят: «Ну что, он тебя ругал»? Он может сказать что хочешь. Мы о политике поговорили, погоде, правильно? Игрок сам придумает. Если он скажет: «Да, меня тренер ругал». Но это он сказал, я никогда не ругаю. Я хвалю, бывает, могу сказать: «Молодец, вот смотрите». Потому что это пример, который рядом сидит. И вот это все немаловажно.
– Почему нельзя ругать?
– Это сразу противодействие, ты сразу реакцию показываешь – о, меня он ругает при всех. Я же развернулся и ушел, а он остался со всеми. Какая реакция будет у команды – никто не знает. Кто-то скажет: «Да не переживай». А кто-то скажет: «Попало, хорошо, это мой конкурент». А кто-то начнет шутить над ним или еще что-нибудь. А кто-то подумает: «О, тренер его поругал, теперь и я его имею право поругать. Да, ты точно такой-сякой, вот тренер правильно сказал». Ну и что, я помог игроку?
Наоборот, я уверен, он сам переживает. Потому что он это сделал не со зла. А ту эмоцию, которую я покажу или буду при всех такой бравый или доволен, что я поругал, отчитал так, что так им и надо… Ну и что? Я пошел домой, а человек переживает. А потом через два-три дня: «Давай, родной, сейчас будем обыгрывать». Что он подумает? Нужно быть честным. Если ты видишь, что это не специально. Я что был идеальным футболистом? Кто идеальный? Никто. Так что к этому надо с понятием относиться.
Я просто это не делаю. Я могу их хвалить, я могу их журить – всех. Но если мне надо кого-то – я его вызову, даже никто не увидит, что я его вызову. Я ему скажу: «Вот это мне не нравится и вот так не нравится». А потом будут разные психологические моменты, которые я знаю и делаю, чтобы игрок был или становился тем, которым я хочу».
– А могли бы немного рассказать об этих психологических моментах?
– Я сейчас вам нарассказываю. Просто ты говоришь как зеркало: «Хочу с тобой поговорить. Что ты видишь в себе? Я хочу, чтобы ты себя описал. Давай ты себя опишешь и я себя опишу. А потом мы поговорим». И он начинает рассказывать: «Я такой, могу вот так, хочу вот так, я стопроцентно вот так». Я говорю: «Теперь смотри, я себя описываю. Вот я думаю, что у меня все нормально. Ничего не болит, я молодой, а смотрю на себя в зеркало – лысый, 50 лет, уже не такая молодость, задор. Вот так же и вас оценивают. Ты думаешь, что ты такая звезда. А мне о тебе говорят вот такое. Потому что на тебя же со стороны смотрят. Ты мне сейчас описываешь себя, как зеркало. А мне надо, чтобы ты говорил и о тебе то же самое говорили».
И вот для этого нужна такая картинка: смотри, я тренер, я принимаю решения. Я хочу, чтобы ты играл. Но для этого тебе надо вот так, я хочу действий. И пошла эта тактическая, тренировочный процесс, отношение к делу. Это вся та футбольная компетенция, которую я, как тренер, хочу из него вытащить. Чтобы он был еще лучше.
Я говорю: «Вот это будешь делать, ты согласен с этим? Это же надо?» Да, надо. Вот это будешь делать – ты будешь играть. Но если ты чуть-чуть за эту картинку выйдешь, сделаешь то-то или будешь демонстративно чем-то недоволен...» Это я описываю то, что мне не нравится. «Если ты это будешь делать, не будешь играть. Ты согласен?» Он говорит да. Я же его не заставляю. Он скажет: «Да, в принципе это нормально».
Вот такой диалог тренер-игрок, когда мы друг друга изучаем, знакомимся. Это не первый день, просто тенденция такая. Когда особенно сборы длинные. Ты спокойно изучаешь игрока, с ним разговариваешь, убираешь его шероховатости – то, что тебе не нравится. Он как бы соглашается с тем, что о нем говорят, но в то же время он знает, что я хочу от него или что я жду от него. Мы с ним вдвоем договорились. И потом в конце ты говоришь: «Договорились»? Он говорит: «Ну да».
Получается, что ты ненужное убрал, нужное оставил, но он знает, что будет, если он опять ненужное в эту картинку хочет засунуть. И получается – вот он вышел от тебя, и он знает, что надо делать это, это и это, тогда получит это, это и это. И этот свод правил – простой психологический подход, который действительно работает.
Мне удивлялись. Богдан Леднев – да это самый такой парень, который тише воды ниже травы был. У меня с ним вообще проблем не было. Одна проблема была – он хотел, а я берег. Можно так сказать. Он приехал со сборной, рвется, а я говорю: «Нет, ты там наигрался, а я боюсь, что ты сломаешься». И он этим был недоволен. Но это недовольство – то, что он себя… Я, я хочу. Я его чуть-чуть «устаканил». И то это не было какой-то ссорой.
– Это немецкая школа подхода к футболистам?
– Есть разные психологические моменты. Не просто я читаю и подстраиваю. Это тот же опыт из жизни. Это те же контакты с коллегами с другими тренерами. Важно изучить тренера, а не его тренировочный процесс. Прийти в «Барселону», посидеть и посмотреть неделю, поминутно списать, приехать и сказать, что я все знаю, сейчас буду то же самое – это неправильно. Только тупой может такое сделать.
Мы полгода общались группой из 27 человек. Были ребята, которые знают все в футболе со своим опытом. Это была школа, которой мне хватит, возможно, до конца тренерской карьеры. Так это был 2007 год. И каждый год я получаю новую информацию, когда мы собираемся опять на продление лицензий.
– А если бы вас позвали читать лекцию в украинском центре лицензирования, согласились бы поделиться знаниями?
– Сказали бы, что он выделывается ходит. Зачем оно мне надо?
– Почему? Вы же говорите, что надо делиться.
– Я же с вами делюсь. Меня спросили – я поделился. Позовут – я подумаю. Но еще раз говорю – я тренер действующий. Мне начнут спрашивать, а как вот «Заря» там… Это же получается, как…
– Раскрывать карты?
– Да. Вы спросите, как играет «Заря». Я сейчас буду рассказывать, как «Заря» играет. А тренеры: «О, красавчик, молодец».
– Тренеры все равно же видят, ведь не закрытые матчи у вас.
– Пускай видят, думают. Или я должен разжевать, где слабость вот этой тактики? Это мои знания, может, они неправильные. В футболе ничего невозможного нет.
– То есть для вас нет такого, что это правильная сторона, философия футбола, а это – неправильная? Что «Атлетико» – это неправильно, а Гвардиола – правильно.
– Конечно, нет. Если Симеоне сейчас выиграет чемпионат Испании, он играл один или два раза в финале Лиги чемпионов, он что-то выигрывал уже. Он играет вторым номером, может быть, всю жизнь. Как я могу сказать, что это неправильно? Это его философия, его видение, его подбор игроков, его структура, его жизнь клуба, на него молятся все там. Как я скажу, что это неправильно? И так же Гвардиола, Клопп. Что продавишь на данный момент – вот это правильно. Играй в свою тактику, обыгрывай меня. Как я скажу, что это неправильно?
– Как вы оцениваете нагрузки на футболистов? Стоя в центре на глаз видите и воспринимаете или все-таки это датчики вам говорят: «Стоп, нагрузку, которую мы должны были принять, мы приняли». Как это обсчитываете?
– Ты должен статистическую программу видеть как вспомогательную. Это как подсказ того же игрока. Она тебе подсказывает пульс, сердечная мышца подсказывает: «Я, тренер, все!» Опять говорим о компетенции. Этим ты должен руководствоваться: можно еще больше или стоп, вот это убираем, потому что уже на уровень вышли, нельзя дальше.
Может, у кого-то есть задача загнать, а там пускай, когда выберутся… Мы смотрим, рассчитываем, хотим суперкомпенсацию. Специальный подход, когда 72 часа, когда 48. Чтобы оно плавало, чтобы выйти на нужный уровень.
– Вы это считаете? Есть тренеры, которые говорят: есть тренер по физподготовке, это его компетенция, его помощников. А я буду общую картину вести и подбирать состав.
– Глобальная программа – моя. Как мы ее делаем – я могу доверить и моим тренерам. Но мы знаем тенденции нашей тренировки, наших методик: для чего, зачем, почему и когда это даст. Это мы делаем. Это мое.
«Мы пытались или всегда хотим прессинговать «Шахтер», но ты не можешь позволить это делать все 90 минут»
Эту часть лучше смотреть на видео. Расшифровка не покажет всех деталей – в ней только та часть диалоге, где не критично отсутствие видео. Таймкод начала части здесь (1.26.37).
– Ваша команда очень любит прессинговать. Как вы определяете, вы всех соперников прессингуете или есть команды, против которых вы не идете в прессинг?
– Мы пытались или хотим всегда прессинговать «Шахтер», но ты не можешь позволить это делать все 90 минут. Очень большие затраты эмоциональные и физические. Так что мы все делаем по чувству. Если мы ведем 2:0 или 3:0, нам в принципе не надо. Мы сильные не только в прессинге, можем и по счету играть. Или стараемся по крайней мере.
Но в тоже время есть дни, когда нас вынуждают не прессинговать, потому что мы проседаем или мы где-то не так хорошо. То же «Динамо», когда мы 1:3 проиграли два раза подряд. Там не до прессинга было. Они просто были сильнее на тот момент.
– Кто командует при прессинге? Есть какой-то человек, который триггеры дает?
– Шестой номер корректирует. Так же этот корректирует впереди стоящего.
Они все разговаривают, все говорят, начиная от вратаря. Это все командная работа. На сборах. Опять возвращаемся к шкале, как команда реагирует под нагрузками. Он все забыл, у него голова не работает или он опять с мячом работает, хотя все болит. Но он делает или старается делать то, что мы договаривались.
– Почему все-таки в обороне у вас чаще ромб, а не 4-4-2 более классические?
– Мне кажется, что 4-3, 7 человек для защиты всегда хватает. Но у меня зато есть человек, который отскакивает при выигрыше мяча, та же «десятка». Мне три полузащитника перед четверкой хватает. Когда соперник с тройкой центральных защитников играет, на фланге только один латераль. И он встречается с нашим крайним защитником. Ты его контролируешь – один в один играют. Нам не нужен второй здесь.
Мы не боимся один в один играть. Тем более сборы – это такое. Лучше на сборах набивать себе шишки, чтобы потом было лучше. Но 4-3 – семь человек против мяча. И нападающих выставить правильно. Чтобы когда выиграл мяч, стояли правильно.
Это задачи, которые мы вот на сборах старались привить. Другое построение.
– Мы видим, что много свободного пространства на флангах. Вы специально отдаете столько зон? Возможно ли это как-то компенсировать?
– Это может быть слабая сторона. Мы стараемся все равно против мяча играть. Посмотрите, как Кабаев бегает. Это говорит, что они под такой нагрузкой. Но все равно прыгает, хочет. Это то, что мне надо. Но вот это торможение – это все нагрузки, которые мы получаем для того, чтобы потом летать.
– То есть вы не видите здесь никакой системной проблемы?
– Системной проблемы нет. Это не системная проблема. Это все усталость, которая накапливается, мастерство соперника. «Шахтер» нам тоже четыре забил. Они нас вынуждают ошибаться. Это все то, что обучаемое и хотим обучаться.
– Вопрос про зоны завершения при кроссах. Что вы требуете от центральных защитников? Как они должны располагаться? Как они должны считывать ситуацию?
– Давайте я любую игру открою и найду любую ошибку в любой команде. Все стандартно мы тренируем. Против игры разные упражнения, против подач мы выстраиваемся. Смотрим, играет игрок в игрока. Он на голову выше, чем Джоель. Вот и все. Здесь дали подать, тут перепрыгнули:
И там еще с больным коленом, подвернул ногу и выбыл на две недели, кажется.
– Нам показалось, что у вас игроки играют по зоне при этих подачах. Есть кто-то на ближней, средняя и дальняя? Это правильно?
– Голы забиваются почти со штрафной и створ ворот должен быть. В основном – это створ ворот. Была первая штанга, вторая штанга. Мы всегда говорим, что есть такие моменты, когда плохо сыграл защитник. Но мы никогда не говорим классно сыграл нападающий. Есть моменты, когда ты все сделал. Но он же борется, он же тоже прыгнул. Этот перепрыгнул, этот попал, этот поймал на ноге вратаря, что он не смог сложиться.
Это все то, что молодец нападающий. Я могу любому нашему пропущенному голу сто алиби придумать моим защитникам. И в то же время могу их поругать очень прилично. И ругались… Не то, что ругались. Говорили: «Ребята, смотрите, давайте». Потом реакция хорошая была: побежали, два забили, 2:1 выиграли, второй тайм гоняли это «Динамо» Тбилиси. Привыкли к этой тактике, которую они играли.
– Как происходит взаимодействие? Как насыщают центр? Это импровизация или все-таки все отработано?
– Есть специальные упражнения. Люди открываются между линиями, они вбегают туда – с полуоборотом ты работаешь. Не то, что ты заставляешь их, есть упражнения, которые позволяют улучшить контроль мяча перед штрафной в последней трети.
У нас новые люди: Емец, Руфати, Егор Назарина, который уже сыграл полгода, но все равно для него это новенькое все было. У нас есть два-три упражнения, которые позволяют работать над движением, заставляют тебя это делать.
– Хотели бы еще отметить, что вы очень хорошо в глубину играете.
– Когда высоко поднимаются наши защитники, говорим: «Ребята, как только под левенькой, под сильной его ногой, старайтесь играть, не надо там много чего выдумывать, спокойно – и побежал».
БЛИЦ
– Контроль мяча или быстрая атака?
– Контроль мяча
– Качество игры или результат?
– Это фазы чемпионата. Сейчас – результат. На начало или сбор – качество надо, чтобы было. Если так по-большому, то, конечно, хочется результата.
– Футбольное образование: Украина или Германия?
– Германия. Как бы мне ни хотелось это сказать, но Германия.
– Футбол в «лайве» или WyScout?
– Лайв. Всегда хочется чувствовать напряженность стадиона.
– Стать чемпионом УПЛ или сохранить место в Бундеслиге?
– Чемпионом УПЛ, конечно. Потому что успех всегда притягательнее. Хотя, тоже тогда для нас это успех был, но на тот момент. Но это же титул, а это просто спасение.
– Зона мяча или остальное пространство?
– Зона мяча.
– Свой футбол или подстраиваться под соперника?
– Конечно, свой футбол.
– Тренировка или игра?
– Игра.
– У Марко Розе спросили, что главное в современном футболе, и он сказал интенсивность. Что главное в современном футболе?
– Это совокупность. Это психология и желание победить. Всегда оно отталкивается от чего-то. Ты не можешь только тактикой ограничиться – тебе нужно бегать. Бегать – это твоя функциональная готовность. Если ты только это делаешь, но не можешь отдать передачу – это техника. И в то же время ты должен вырывать игры – это характер. Так что все связано. Тут и характер, и техника, и тактика. Ну и, конечно, везение какое-то. Так что все в совокупности.
Интенсивность везде есть, и в баскетболе, и в футболе. Я не то, чтобы не согласен, но это не один компонент, который сейчас в современном футболе. Сейчас все важно.
Фото: PASS
