Главный скаут «Шахтера» рассказал о клубе: роль Ахметова, работа в Бразилии, скаутинг тренеров
От редакции Tribuna.com: вы находитесь в коллективном пользовательском блоге «Тактический борщ». Большинство его авторов – либо участники, либо близкие к PASS люди. Мы уже рассказывали о PASS – там готовят тренеров, скаутов и аналитиков для украинского футбола по новой программе. Теперь платформа движется дальше и открывает для себя новое направление PASS Media. Совместно с Романом Бебехом из «Бомбардира» они планируют делать видеоинтревью-лекции о важном в футболе. Первый гость PASS Media – главный скаут «Шахтера» Жозе Боту. Он...
От редакции Tribuna.com: вы находитесь в коллективном пользовательском блоге «Тактический борщ». Большинство его авторов – либо участники, либо близкие к PASS люди. Мы уже рассказывали о PASS – там готовят тренеров, скаутов и аналитиков для украинского футбола по новой программе. Теперь платформа движется дальше и открывает для себя новое направление PASS Media. Совместно с Романом Бебехом из «Бомбардира» они планируют делать видеоинтревью-лекции о важном в футболе.
Первый гость PASS Media – главный скаут «Шахтера» Жозе Боту. Он рассказал о структуре донецкого клуба, особенностях поиска игроков, работе в Бразилии и многом другом. Видеоверсия интервью уже на ютуб-канале PASS. А блог «Тактический борщ» перевел его в текстовый вид для тех, кто предпочитает читать, а не смотреть.
«Со мной работает шесть скаутов. Маленькая структура позволяет лучше познакомиться, можем говорить о философии близких отношений»
– Какая структура у «Шахтера»?
– Главный – президент, который имеет огромное понимание, каким должен быть клуб. Речь идет о профилях игроков, о том, что необходимо клубу. Все проходит через него. Я очень хорошо знаком со многими клубами Европы, и никогда не видел человека, президента клуба, который имел бы такое глубокое понимание и знания о клубе и его целях.
Генеральный директор координирует структуру всего клуба. Здесь и отдел скаутов, и тренерский штаб, и молодежная академия. Все эти отделы работают под руководством генерального директора ради достижения целей, которые ставит президент.
В отделе скаутинга есть директор и шесть скаутов под моим руководством. Я считаю, что для меня достаточно. Это небольшой отдел, но в «Бенфике» было еще меньше скаутов. Когда мы знаем, что мы хотим, что мы ищем, где нам искать, то шесть скаутов в целом достаточно.
Если скаут проявляет себя хорошо, то он может в течение дня посмотреть несколько матчей и даже увидеть матчи из разных чемпионатов. На сегодняшний день очень много процессов скаутинга происходит в офисе, на компьютере проделывается много работы. Поэтому со мной работает шесть скаутов. На мой взгляд – это прекрасно, этого достаточно.
Тут есть очень большое преимущество. Когда маленькая структура, это позволяет лучше познакомиться с каждым скаутом и каждому скауту познакомиться ближе со мной. Они могут со мной спокойно общаться каждый день, то есть мы можем говорить о философии близких отношений между скаутами. Лично для меня это намного лучше, чем иметь двадцать или пятьдесят скаутов.
– Вы публично говорили, что вас приглашали работать в Англию. Вы сказали, что там большая структура скаутских отделов и это остановило вас от этого переезда. Неужели невозможно наладить такую большую структуру, организовать ее так, как вы хотите?
– Это была одна из причин, но не единственная причина. Другая причина – «Шахтер» меня приглашал и до этого, у нас было предварительное общение. Что касается английский клубов, я бы никогда не работал с командой из шестидесяти людей.
Информация просто распыляется. Нет прямых близких отношений со скаутами, когда их шестьдесят. Вам звонят, говорят о том или ином игроке. Мне сильно не хватает близких отношений со скаутами, а выгнать шестьдесят человек из клуба – очень непростая задача. Я же не могу их всех уволить. Вид структуры департаментов скаутов в Англии мне не близок, я не сильно верю в успех, работая таким образом.
– Насколько большая роль президента в трансферах? Как вы доносите ему информацию?
– Всегда финальное решение принимает президент. Мы проделываем определенную работу, чтобы ему показать: имеем такой вариант, имеем такой вариант. И он, понимая, анализируя, сравнивая все показатели, делает вывод, какой игрок лучше. Потом он принимает решение: этот игрок лучше, давайте его подпишем. Вот так происходит процесс.
Мы выбираем кандидатуры, которые ему давать, основываясь на многих показателях. Потом вместе с генеральным директором передаем все: короткие видео; отчеты, где он может увидеть, на что способен игрок; сравнительные видео с другими игроками, где можно увидеть разницу в игре; всю остальную информацию, что может быть важной для принятия решения.
– Было ли такое, что президент принял какое-то решение, а вы хотели его переубедить в пользу какой-то другой кандидатуры?
– Нет. Когда мы даем список финальных кандидатов, в этом списке уже пять или семь игроков, которые могут играть. Они все соответствуют показателям для профиля игрока, которого мы ищем. Нет такого, что кто-то нам нравился больше, а кто-то меньше – президент выбирает из тех, кто уже нам подходит. Конечно, там еще учитываются финансовые возможности.
– У «Шахтера» нет спортивного директора? Структура построена так, что он не нужен?
– Мне кажется, что нынешняя структура «Шахтера» идеальна. Клуб чудесно функционирует без должности спортивного директора. Есть президент, который уделяет очень много внимания и времени, прекрасно понимает футбол, как игру. Для меня было определенной неожиданностью, когда я приехал сюда, что человек с такой занятостью и количеством дел так хорошо разбирается в футболе и уделяет этому свое внимание и время. Поэтому я считаю, что нынешняя структура «Шахтера» прекрасна.
– Мончи разбивал типы руководства клубов на три формата: президентский, менеджерский и третий – микс, где спортивный директор, тренер и президент. Какая форма управления у «Шахтера»? Это президентский клуб или микс?
– Я не совсем согласен с таким распределением, потому что всегда принимает решение тот, кто платит. Хоть «Севилья», хоть «Манчестер Сити». Если спортивный директор «Севильи» говорит, что хочет Месси, кто платит скажет: «Нет, на Месси денег нет». Всегда принимают решение президенты, даже не важно, как там все происходит, но по факту это так. Есть случаи, где президент больше прислушивается к тренеру, кто-то больше к спортивному директору, кто-то делает миксованную модель.
Общая тенденция в мировом футболе такая, что тренеры имеют меньше компетенции, меньше власти на принятие решений. Тренеры не постоянные, они могут уйти из клуба в любой момент. Клуб не может фактически зависеть от тренера, потому что тренер может прийти на месяц и уйти. Поэтому я не совсем согласен с этим распределением Мончи. Решение принимает всегда тот, кто платит, то есть президент.
«В любой момент Каштру может куда-то уйти, и у нас есть список потенциальных кандидатов на его место»
– Когда Исмаили вылетел на длительный срок из-за травмы, какая была ваша первая мысль и действия?
– Я считаю, что модель современного сильного европейского клуба – это такая модель, которая есть у «Шахтера». В тот момент, когда Исмаили получил травму, я чувствовал большое разочарование. Но у нас все так организовано в клубе, что всегда есть игроки, которые могут выйти на замену. Это все уже было продумано наперед.
Так случилось и с Пауло Фонсекой: у нас уже был вариант на случай, если он уйдет. Точно так же происходит и с игроками. Это подчеркивает, что «Шахтер» в этом отношении находится на уровне сильных европейских клубов. Он уже заранее имеет опции, как действовать в той или иной ситуации, когда такие важные, ключевые игроки, как Исмаили, серьезно травмируются.
– Как вы нашли Луиша Каштру? Не самого топового тренера в плане мест предыдущей работы. Он в дубле «Порту», в «Виктории Гимарайнш». Как убедить президента пригласить такого тренера в «Шахтер»?
– «Шахтеру» и его болельщикам повезло, что у них такой президент клуба, который знает, чего он хочет, чтобы команда достигала результата и побед. Потому что у любого клуба цель – достигать побед. Но для этого нужно понимание, как он хочет, чтобы команда играла, как эти победы достигались. В этом отношении президент «Шахтера» очень умный человек.
И если мы говорим про ситуацию, которая возникла с Пауло Фонсекой, то это то же самое, что и с футболистами. У нас всегда есть опции на случай, если Пауло Фонсека уйдет из команды работать в другой клуб. У нас уже был список кандидатов, кого мы можем пригласить на должность главного тренера. То же самое и сейчас, когда работает Каштру. В любой момент он может куда-то уйти, и у нас тоже есть список потенциальных кандидатов на его место. В скаутинге тренеров, как и в скаутинге игроков, всегда надо иметь варианты.
– И все-таки почему Каштру, какие критерии? А не тот же Кике Сетьен, который в тот момент был без работы.
– К слову Кике Сетьен тоже был в том списке кандидатов, когда мы все-таки выбрали Луиша Каштру. На самом деле очень важным критерием для нас является язык, потому что в «Шахтере» очень много бразильских игроков. Когда тренер не говорит на русском, не говорит на английском, нам приходится задействовать несколько переводчиков. Получается, что оригинальная мысль только на 50-60 процентов доходит до футболистов в процессе перевода с нескольких языков. Поэтому для нас это был один из важнейших факторов.
– То есть язык один из главных факторов выбора Каштру, а не Кике Сетьена?
– Это был один из ключевых критериев.
– Не переживали, что он не такой известный тренер и вообще не работал за рубежом?
– Нет, есть много примеров тренеров, которые не работали много за границей. Более важно, чтобы тренер понимал стиль игры, как он хочет видеть игру бразильцев в «Шахтере». В Европе считается, что у «Шахтера» есть свой стиль. И важно следовать этой стратегии, модели игры. Это очень атакующий и доминирующий футбол. Поэтому нужно выбирать тренеров, которые играли с командами в этом направлении.
И тоже важно, что не пришлось менять большое количество игроков под тренера. Например, у нас есть два топ-тренера – Гвардиола и Симеоне. Они полностью разные. Для Симеоне нужен один профайл игроков, а для Гвардиолы – другой. И если один клуб будет тренировать то Симеоне, то Гвардиола, придется постоянно менять игроков. Будет тяжело, так не должно быть.
У «Шахтера» есть один стиль, тренер должен именно этому стилю следовать в игре команды. Это самое главное, потому что тренер должен понимать, как должен играть «Шахтер». Даже если мы возьмем тренера с именем, а тут нет тех игроков, которые будут соответствовать его модели игры, результата не будет. Это важно учитывать.
«Поиск топовых или близких к этому уровню игроков в Бразилии – очень хорошая стратегия. Там очень много сильных игроков, в «Шахтере» им легче адаптироваться»
– Могли бы вы рассказать про селекционную структуру «Шахтера»? Мончи говорил, что они следят за каждым чемпионатом по приоритетности: есть группы А, B, С. В каждом из этих чемпионатов выбирают 11 лучших футболистов каждый месяц. Есть ли что-то похожее у вас?
– Я смотрел этот мастер-класс Мончи. Возможно, для многих это было чем-то новым, но на самом деле для тех, кто работает в скаутинге, это обычное дело. Мы тоже делим чемпионаты на группы A, B, C, D и так далее.
Но тут отличия зависят от того, что хочет клуб, какой профиль игрока, какие финансовые возможности, где играет этот клуб. Согласно этому формируется список A, B, C. Они могут отличаться, но обычно важнейшим фактором является способность футболиста адаптироваться.
– Какие страны входят в список А «Шахтера»?
– Не трудно сказать, что Бразилия – одна из самых важных стран для нашего скаутинга. Также там будут Сербия, Хорватия. Не хочу называть все страны, у нас тоже есть свои секреты. Но, конечно, Бразилия наш самый широкий рынок.
– Можно ли сказать, что вы максимальное внимание концентрируете на Бразилии, 90 процентов сил?
– Я бы не сказал, что 90 процентов, но большая часть – да. Бразильский рынок – это стратегия достижения результата для нас. Поиск топовых или близких к этому уровню игроков в Бразилии – очень хорошая стратегия. Там очень много сильных игроков, и у нас в клубе им легче адаптироваться. Поэтому для нас это, конечно, выгодно.
Если игрок в Бразилии уже выступает за молодежную сборную U-20, то мы можем его пригласить в Украину. Если мы говорим про игрока молодежной сборной Испании U-20, то его будет сложнее привезти в Украину, чем игрока бразильской сборной.
– Не исключаете ли возможности появления в «Шахтере» футболиста из Аргентины? Или лучше аргентинца не кидать в эту бразильскую среду? Есть пример Феррейры, который, наверное, не лучше всех тут раскрылся.
– В «Шахтере» у нас нет отбора по национальности, нам неважно аргентинец или чилиец. Если это реально потенциальный топ игрок, то нам неважно, откуда он приезжает. Для нас важно только, чтобы он смог адаптироваться. У нас к Бразилии есть очень большие каналы выхода, которых нет к другим странам. Но если мы найдем игрока топ уровня из Аргентины, мы сможем пригласить его без каких-либо проблем.
– Если получается так, что на финише у вас есть футболисты из Бразилии и Уругвая, вы выберете бразильца?
– Не существует полностью одинаковых игроков, но давайте допустим, что они равны. Если они равны по всем показателям, бразилец будет предпочтительнее в смысле адаптации, потому что у нас много бразильцев в клубе. Они смогут его лучше принять, общаться на родном языке, он сможет быстро подружиться с ними. Если мы говорим в этом смысле, то у бразильца будет больше шансов на успех, на результат, чем у уругвайца.
– Насколько вы в своей работе поддаетесь стереотипному мышлению, что Бразилия – это сильные футболисты, а Япония, к примеру, не такая сильная страна. Если взять какие-то не очень развитые футбольные страны, следите ли вы за ними вообще?
– Хороший футболист может быть любой национальности, из любой страны. Но есть страны, в которых формируется большее число хороших футболистов. Япония – хороший пример, там есть футболисты хорошего уровня. В Бразилии у каждого возраста (95-го, 2000-го, 2004-го) есть один футболист, который будет на элитном уровне в Европе. В других странах это может быть раз в пять лет.
Неважно, какая это страна. Топовый игрок может сформироваться в любой стране, но это вопрос количества. Есть история, практика, которая это доказывает. В Бразилии, Аргентине или Португалии в каждом возрасте есть три, четыре, пять игроков, которые достигают наивысшего уровня.
«На «Шахтер» в Бразилии работает один человек. Есть много контактов в тренерских штабах сборных разного уровня, клубов»
– Насколько тяжелые переговоры в Бразилии с футболистами? Зачастую бывают ситуации, когда права на футболистов имеют сразу несколько субъектов.
– Это одна из самых сложных стран в планах переговоров. Для футболиста не совсем нормально иметь больше одного агента. Приходится много общаться с футболистом, чтобы узнать кто он. Там из окна выглядывают отец, мать, дядя, тетя, все хотят все слышать и видеть. Приходит масса людей.
Конечно, с каждым днем Бразилия становится более профессиональной страной в этом отношении. Сейчас уже все не так, как раньше. Чемпионат становится сильнее. Для нас очень сложно, когда на переговоры приходят три агента и три члена семьи. Привычнее, когда мы ведем переговоры с одним агентом и футболистом.
– Бывали ситуации, когда один агент говорит, что он согласен с этими условиями, а другой – что не согласен? И поэтому трансфер срывается.
– Это может происходить. Но я думаю, что это скорее комичная ситуация. Может сначала один агент сесть поговорить с футболистом, потом другой. А в итоге у них выходит искаженное восприятие того, что они хотят. Получаются смешные истории.
– Если хотите знать, как футболист себя ведет в быту, вы не можете просто приехать в Бразилию и сказать: «Я скаут «Шахтера», я хочу все знать». Как происходит процесс работы с источниками информации?
– В Бразилии, как и в других странах, у нас есть контакты. Это могут быть тренеры, скауты, доверенные лица. Они помогают нам получать необходимую информацию. Мы можем посмотреть игру или нам могут просто предоставлять отчеты по игре, чтобы увидеть статистику.
Обычно во всех клубах и во всех странах это существует. И в Бразилии тоже – это большая страна. У нас общий язык, можно найти контакты, которые могут помочь. Но тут речь, конечно, про ежедневную работу: это анализ в каждой лиге, в каждом чемпионате.
– Какая сеть у вас в Бразилии? Сколько людей работает на вас, сколько людей, которые не постоянно работают, но с которыми вы держите связь?
– На «Шахтер» в Бразилии работает один человек, которому я очень доверяю. Что касается тренерских штабов национальных сборных разного уровня, клубов, то у меня там есть много контактов. Тот один человек, про которого я говорил, работает в «Шахтере». Но в Бразилии у меня есть друзья, знакомые, которые мне дают информацию. Они там много работают и предоставляют информацию для клуба.
– Как вы налаживали контакты в Бразилии?
– У меня есть преимущество – я 28 лет наблюдаю с Бразилией, поэтому у меня есть много источников информации. Кроме того, до «Шахтера» я работал в «Бенфике». Эта работа открывает определенные двери к информации. Для меня не было сложным создать эту сеть контактов благодаря своему опыту прошлых лет.
Очень важный момент – не просто контакты, а контакты, которым вы можете доверять. Нужно понимать, что информация от этого конкретного человека будет на все сто процентов отвечать действительности. Эти люди также должны иметь четкое футбольное понимание, схожее с моим. Они формируют мою сеть контактов.
30 лет в футболе, за это время можно со многими людьми познакомиться. Конечно, для молодых сложнее входить в эту тему, формировать сеть контактов. Это требует времени.
– Иногда нужно платить деньги людям, которые дают информацию?
– Нет, я не платил. Ну кто эти информаторы? Зачастую это тренеры, которые работают в Федерации футбола Бразилии, тренеры молодежных и юношеских сборных. Они дают достоверную информацию, которой я могу верить. Это работники клубов, у которых есть информация. Я знаю, как они воспринимают футбол. Я спрашиваю у них. Но это не происходит так: ты мне дай информацию, а я тебе деньги. Нет, это все общение в футбольном окружении.
– Какого характера это должна быть информация? Условно говоря, вы находите Маркоса Антонио, ваши действия дальше? Кроме того, что он потенциально подходит вам как футболист, что еще вы хотите про него знать?
– Когда мы говорим про игрока такого типа, как Маркос Антонио, в первую очередь меня интересует, как он играет. Можно говорить про питание, количество времени, которое он проводит за компьютером и так далее, но в первую очередь мы анализируем игру футболиста. Это самое важное.
Вне поля есть очень много нюансов, на которые можно обращать внимание, но у него будет поддержка вне поля для решения любых вопросов. Я ищу информацию о том, как он тренируется, какой у него менталитет, мышление. Могу поговорить с тренерами молодежной сборной, национальной сборной, позвонить и задать вопросы, как он играет на той или иной позиции. Или могу поговорить с кем-то, кто с ним работал в той или иной команде, для меня это так же будет иметь значение.
– И было ли такое, что моменты вне поля оттолкнули вас от трансфера, чтобы вы сказали: «Нет, с этим парнем мы не будем подписывать контракт»?
– Если бы у нас была информация, что он вне поля пьет много алкоголя, то это, конечно же, могло повлиять на подписание. Но у меня в моей практике такого никогда не происходило. У меня не было таких пьяниц в списке футболистов, которых я хотел подписать.
Когда мы говорим про игроков 23-24 лет, у которых уже сформирована личность и мышление, мы, конечно, смотрим, как он выкладывается на тренировках, какая у него ситуация с личной жизнью, не пьет ли он много и так далее. Эти все моменты могут влиять как позитивно, так и негативно на трансфер. Но сейчас я говорю про игроков младшего возраста, 17-18 лет, которые еще не настолько сформировались как личности. У них больше амбиций.
Мы работаем с очень молодыми игроками как в «Бенфике», так и в «Шахтере». И для меня может иметь значение то, как он живет, что у него с семьей. Но для меня самое важное понимать, как все эти обстоятельства из личной жизни могут влиять на игрока. Учитывая, что происходило у него в жизни, мы готовимся к тому, что будет в его будущей карьере. Вся структура клуба, все помогают игроку делать все для того, чтобы быть лучше не только на поле, но и за его пределами.
Конечно, у меня есть опыт и в этом вопросе. Важно понимать, что поведение игрока может быть разным в зависимости от страны. В одной – нормально, а в другой это может быть какое-то неправильное поведение. Игрок может плохо себя вести в одной стране, а потом приезжать в другую, где есть определенные ограничения. И там он понимает, что этим ограничениям необходимо следовать, он уже работает в рамках. И, наоборот, в молодежной академии игрок может быть очень профессиональным, ответственным, работать, делать все необходимое, потом едет в другую страну – и там все по-другому. У него уже другое мышление, другое восприятие действительности.
– Как спрогнозировать, что с ним будет? Поплывет ли этот игрок или с ним будет все в порядке. Как это понять?
– Прогнозировать достаточно сложно – нужен хрустальный шар. Но можно попробовать проанализировать, сделать все возможное для того, чтобы игрок шел тем путем, который мы прокладываем. Например, если игрок 18-19 лет и он может стать топ-футболистом в будущем, я должен оценивать все факторы, которые могут повлиять на его профессиональную карьеру и передать всю эту информацию тренерскому штабу. Что такому-то футболисту надо работать над этим или этим, для того, чтобы он улучшал свои профессиональные навыки.
То же самое вне пределов поля. Игрок должен быть хорошим не только на поле, но и как человек вне поля понимать всю серьезность своей профессии. Поэтому задача клуба – указывать правильный вектор развития футболистов. У игрока есть потенциал и возможности, мы это видим. Чтобы достичь более высокого уровня, можем проанализировать и предугадать, что он может дойти до этого уровня. То есть это скорее не предугадывание, а способствование его успеху, развитию как профессионала.
– Вы очень хвалите структуру «Шахтера» по работе с футболистами. Как часто бывает, что вы направляете футболиста, а его немного занесло – и вам приходится его возвращать назад? Как это все происходит?
– Иногда это происходит. Это связано с тем, что у него появляются новые друзья, он уделяет им много времени. За всем этим мы наблюдаем со стороны и быстро возвращаем назад, в семью, чтобы он шел в правильном направлении и не сбивался со своего пути. Это очень важная работа, нужно быть внимательным, чтобы все понимать. Мы не можем позволить идти в неправильном направлении – нужно контролировать и направлять. Клубу важно увидеть это вовремя и принять меры.
«Если спросите, думал ли я, что Тете сможет через год играть на уровне Лиги чемпионов, я бы не сказал, что это произойдет так быстро»
– Расскажите, как вы нашли Тете?
– Мы искали вингера с рабочей левой ногой. У нас было несколько вариантов. Решили, что Тете – лучший вариант для «Шахтера». Мы решили, что он отвечает тем характеристикам, которые искал «Шахтер».
– Что больше всего вас подкупило в истории с Тете? «Гремио» играет в другой футбол, у «Шахтера» меньше пространства в атаке.
– Посмотрите, как он двигается. Как он двигается с мячом, возвращается назад, когда теряет мяч, и старается его отобрать. Это очень важные характеристики. Это изначально может казаться не столь важным, но мы делаем вывод, анализируя целый ряд эпизодов. Он может работать на очень ограниченном пространстве, контролировать мяч, зарабатывать штрафные удары.
Очевидно, чтобы найти игрока, нужно пересмотреть много матчей. Делать выводы по одной игре не стоит. Еще он очень решительный – важная характеристика для футболиста. Берет на себя игру, принимает решения. «Шахтеру» нужны игроки, которые принимают верные решения. Даже на этом уровне мы понимали, что его умение принимать решения очень высокое.
Затем мы анализируем много других характеристик: как он контролирует мяч, как принимает мяч, как он практически прилипает к его ноге. Наша игра заточена под большое количество передач, поэтому очень важно, как он принимает мяч. Если мяч от него отскакивает как от дерева, то это не тот футболист, который нам нужен. Нам нужен игрок с хорошим пасом и контролем мяча. Чтобы понять это, нам понадобилось пересмотреть очень много игр.
Это не такой простой и быстрый процесс, как кажется. Это длительный процесс.
Мы воспринимаем каждую игру не так, как ее воспринимает болельщик. Мы ее воспринимаем с позиции конкретного игрока и принятия тех или иных решений. Нужно очень много наблюдать, очень много смотреть, какие решения футболист принимает в разных игровых ситуациях.
– Есть ли у вас такое понятие, как «язык тела»? Как вообще игрок двигается, насколько вы обращаете внимание? Например, Марсело Бьелса анализирует футболистов по языку тела, движениям тела.
– Это важно, но это немного разные вещи. Есть движение игрока, его перемещения. Второе – это то, что он делает с мячом, как распоряжается мячом. Третий момент – язык телы, про который говорил Марсело Бьелса.
На футбольном поле по движениям тела можно понимать уверенность. Я не говорю сейчас конкретно про Тете, но когда я вижу игру вживую, я могу понять, какое решение игрок принимает в том или ином эпизоде. Игрок мог, например, забить гол. Посмотрите, как он выглядит, его эмоции на лице после этого эпизода. Как он реагирует на неудачи на поле, на успешную игру своей команды или себя лично. Это все мы можем описать как язык тела. Но это намного лучше наблюдать вживую, чем на видео.
– Как спрогнозировать, что футболист, который играет за молодежку «Гремио» может выйти на уровень Лиги чемпионов? Это исключительно ваша интуитивная оценка, или у вас есть какие-то параметры, критерии?
– Есть определенные характеристики игрока топ-уровня: прием мяча, контроль мяча, как он себя ведет в борьбе с защитниками. То есть, есть такие характеристики, которые определяюют игрока, как топового.
Если спросите, думал ли я, что Тете сможет через год играть на уровне Лиги чемпионов, я бы не сказал, что это произойдет так быстро. Но мы знали, что у него есть способность, что он сможет достичь этого уровня. Это определенный ряд обстоятельств, который я проанализировал и смог понять, что у него очень сильно мышление, что это очень сильный ментально игрок.
– Что конкретно вы проанализировали, что вас зацепило в игре Тете?
– Первое – технические качества. Это можно увидеть по его первому касанию мяча, приему мяча. Его способность к принятию правильных решений в том или ином матче. Например, вот тут можно было отдать пас, а можно было ударить. Это фундаментальные, базовые вещи игрока топового уровня.
У него должна быть индивидуальная техника, он должен понимать игру. Из десяти решений выбрать одно или два, которые самые удачные. Игрок, который в десяти ситуациях может отдать короткий пас, длинный, может ударить.
Если из десяти решений у него только пять удачных, то такой игрок никогда не достигнет топ-уровня. И это вы можете в принципе проанализировать и увидеть, когда смотрите за игрой футболиста. Это характеристики, которые присущи всем игрокам высокого уровня.
– Какие аспекты сейчас у Тете развиваются и вам нравится, как они развиваются, а какие можно улучшить? Имеется в виду, что есть те, которые врожденные, их нельзя улучшить, а есть те, которые можно.
– Давайте будем говорить более глобально, а не только о Тете. Нам нужно, чтобы люди понимали, что есть определенные врожденные, как вы говорите, характеристики. Если у игрока их нет, то их никогда и не будет. Если вы видите игрока в возрасте U-20, которому сложно принимать мяч, тот отскакивает на полметра – это невозможно улучшить, невозможно изменить. Технические ошибки игрока в этом возрасте невозможно исправить.
А если есть тактические проблемы, то это можно исправить: в какой позиции находиться, куда перемещаться. Дриблинг Тете, контроль мяча, как он входит в игру, его позиция, расположение на поле – все это у него на высоком уровне.
Ни один тренер не сможет исправить технические проблемы в команде U-20, это невозможно. Нужно улучшать движение без мяча, это поддается улучшению. Даже если игрок правильно располагается и получает мяч, но мяч от него отскакивает, то как это исправить? Невозможно.
– Как вы оцениваете игру Тете перед воротами, в зонах завершения?
– Думаю, это лучшее из того, чем обладает. Хотя он и не форвард на острие атаки, но когда он входит в штрафную, он всегда показывает замечательную игру и отлично заканчивает эти атаки. Я говорю не только об ударах, а и о голевых передачах.
Опять же, в этом аспекте ему есть еще куда расти. Он может расти еще больше, то есть где-то через год он будет лучше, чем сейчас, через десять лет – еще намного лучше.
«Нет смысла искать игроков для «Шахтера» за 20 миллионов евро. Такой игрок не может находиться в нашем списке»
– Какая структура скаутских отчетов, которые вам приносят скауты?
– Мы очень много чего включаем в наши отчеты: технические аспекты, тактические характеристики и физические кондиции. Например, какая скорость? Далее скорость принятия решений, может ли он быстро анализировать.
– А как это определяется?
– Скорее всего, в футболе это субъективная категория, но вы это видите и понимаете. Например, когда общаетесь с человеком, вы видите, как быстро он реагирует. Можете сделать показатели от 1 до 10, ставите оценку. Это невозможно измерить. Например, за 20 секунд он принял столько-то решений. Нет.
Конечно же, это не физическая скорость. Мои скауты должны понимать, какую оценку игрок заслуживает – 6 или 7 в этом показателе, так и в других. Это все оценивается субъективно решением скаута, который анализирует игру. Есть очень много других пунктов: контроль мяча, прием мяча, короткие передачи, дриблинг, длинные передачи и многое другое. От скаута требуется предоставить описание игрока. Как все эти аспекты (тактические, физические, технические) совмещается. О них можно говорить только в комплексе, они и формируют индивидуальность футболиста.
Например, игрок может быть очень быстрым, но у него очень маленький показатель по контролю мяча. Скорость без контроля мяча ничего не стоит. Если эти две характеристики вместе на высоком уровне, то это уже имеет большое значение и это большой плюс для игрока.
Игрока нельзя проанализировать по одному матчу, нужно видеть и тренировочный процесс. Необходимо анализировать в комплексе: как он атакует, как он делает физические упражнения.
Если я правый полузащитник, что я в первую очередь должен тренировать на этой позиции? Технические навыки, тактические навыки и, конечно, физику для того, чтобы я мог бегать вперед и возвращаться назад. Необходимо разделять игру на различные фазы, но все они будут анализироваться в комплексе, когда мы следим за игроками.
Должен быть именно комплекс характеристик. Мне предоставляют очень полную модель, полный отчет. Также есть отчеты не бумажные, а видео. Там мы можем видеть определенные аспекты, какие-то нарезки: в нападении и защите, сравнения с другими игроками, которые претендуют на эту позицию. Десять минут просматриваем все это, просматриваем оценки в отчете, чтобы сформировать собственное представление.
– Сколько всего критериев и подпунктов в этом отчете?
– Их может быть и 50, и 100. В моем отчете где-то 10-12, но меня больше всего интересует, как они реализуются вместе, в комплексе. К этому необходимо прийти, когда мы читаем описание игрока.
– Чем отличается скаутинг голкиперов?
– Очень большая разница. Вратари играют руками, там есть специфические характеристики. Также включены технические характеристики, как он ведет себя в той или иной ситуации. Но я не могу сказать, что это сложнее, чем скаутинг полевого игрока.
Кстати, для каждой позиции мы составляем список характеристик для скаутов, чтобы им было проще, будь то защитник или нападающий. Отдаем скаутам и они ищут по этим характеристикам. Нет какой-то суперсложной задачи в этом вопросе.
– Сколько в среднем игроков, за которыми вы следите? Это группа из пятидесяти или ста футболистов?
– Думаю, намного больше. В целом это от 500 до 1000 игроков. Скауты следят за информацией, но мне передают намного меньшее количество реальных игроков, то есть список меньше. Потом я его еще сокращаю, финальный список гораздо меньше.
Например, нам нужен правый защитник. Пошел список, конкретные имена, на эту позицию есть три кандидата. И через неделю один из этих игроков переходит в другой клуб. Соответственно, я должен еще раз пересмотреть предварительный список, чтобы дополнить его, всегда должно быть три кандидатуры. Если нарисовать схему команды, одиннадцать игроков – на каждую позицию у нас три кандидата.
Все это может меняться, потому что футбол – динамическая игра, всегда кто-то может куда-то перейти. Тогда один вариант у нас пропадет. Соответственно, нам нужно искать альтернативу. Важно, что у нас уже есть варианты, если «Шахтеру» нужен любой игрок на какую-то позицию. Это постоянно изменяющаяся информация. Позиции не будут такими, какими были месяц назад. Скауты делают все возможное, чтобы в этот список постоянно попадали самые лучшие кандидаты, с лучшими характеристиками.
– Есть ли у вас фильтр кандидатов? Вы понимаете, что человек из топ клуба Испании к вам не приедет? Понимаете, какая должна быть зарплата, примерно типаж футболиста?
– Да, именно об этом говорил Мончи. У нас есть рынок «А». Там есть определенные страны, из которых мы выбираем игроков. Рынком «А» для «Шахтера» не может быть Испания, Англия, Франция. В нашем случае это: Бразилия, Хорватия, Аргентина. Это игроки из тех стран, которые могут перейти в «Шахтер».
Скаут должен также понимать, может ли этот игрок перейти в наш чемпионат? Приведу пример, который не касается «Шахтера». Мои скауты говорят: «Винисиус Жуниор – топовый игрок в Бразилии». Я говорю: «Давайте посмотрим». Но тут клуб «Фламенго» просит за него 40 миллионов евро. У «Шахтера» нет такой суммы, чтобы заплатить за этого игрока. Нам необходимо четко понимать, что мы ищем и какие наши возможности.
– Какие у вас ограничения и какие возможности?
– Нет каких-то ограничений. Но понятно, что нет смысла искать игроков для «Шахтера» за 20 миллионов евро. Такой игрок не может находиться в списке. В этом нет смысла, это завышенная цена для украинского рынка, для украинский клубов. Нужно искать игроков, которые могут стоить меньше, но потом они будут расти в клубе. Поэтому нет смысла искать игроков в Испании, это очень сложно.
– Ваши скауты – это должны быть бывшие футболисты или вы на это вообще не обращаете внимание?
– Для меня не очень важно, играли они в футбол или нет. Самое главное, чтобы у них было понимание игры и они хотели работать. Если они не готовы смотреть достаточное количество игр, они не хотят ездить в другие страны на матчи – таким образом скаутинг не функционирует. Это постоянная работа, постоянный анализ. Кто-то из тренеров может быть скаутом – это индивидуально.
Сборная трансферов Жозе Боту. Схема 4-1-4-1 (4-3-3)
Голкипер: «Облак, также на его место можно поставить Эдерсона – это два топовых голкипера, каждый из них может прекрасно играть, но я выбрал Яна Облака».
Правый фулбек: «Додо, «Шахтер». У него очень высокий уровень».
Правый центральный защитник: «Витао, также сюда можно поставить Давида Луиса, но я думаю, что у Витао уровень чуть-чуть выше, чем у Луиса. Пока что не буду говорить много о нем, но Давид Луиз в возрасте Витао не был на его уровне».
Левый центральный защитник: «Линделеф, который сейчас выступает за «Манчестер Юнайтед». Он играл в третьем дивизионе Швеции. Интересно, что его найти мне помог один португалец, живущий в Швеции. Следуя его рекомендации, я поехал посмотреть его живьем, он мне понравился. Было возможно взять его во команду «Бенфики». Мы могли попробовать, так как он не был дорогим.
Левый фулбек: «Гримальдо, который сейчас играет в «Бенфике» на левом фланге. У него очень хорошие технические показатели, может играть в любом клубе мира. Первый раз я его увидел на чемпионате Европы U-19 в Эстонии. Он был младше большинства игроков на год, но при этом, на мой взгляд, был одним из лучших игроков турнира. После этого я ждал момента, чтоб забрать его в «Бенфику».
Опорный полузащитник: «Матич, который сейчас в «Манчестер Юнайтед». Когда он пришел в «Бенфику», про него никто ничего не знал, но потом рост был просто феноменальный. Впервые, когда я его увидел, он играл в Сербии и был в нашем потенциальном списке, но в итоге оказался в системе «Челси». Интересно, что потом в Англии в него не поверили. Мы смогли его подписать в «Бенфику», а потом продать обратно в «Челси», но уже в пять раз дороже.
Инсайд: «Аксель Витсель, он сейчас «Боруссии» Дортмунд. До перехода в «Бенфику» его практически не знал. Я его увидел, когда ему было 17 лет и он проводил дебютный сезон в «Стандарте».
Инсайд: «Маркос Антонио из «Шахтера». Думаю, это будет игрок наивысшего, топового уровня.
Правый вингер: «Тете. Мне кажется, он будет тоже топовым игроком мирового уровня».
Левый вингер: «Соломон. Я тоже считаю, что у него большой потенциал. Он сможет достичь элитного уровня в будущем. Нолито также можно поставить сюда. Также Лазар Маркович, которого мы привели в «Бенфику» из «Партизана». Но тут я отдаю преимущество игроку «Шахтера». До трансфера в «Шахтер» Соломон очень нравился тренеру «Бенфики», он был «на карандаше», как говорят.
Нападающий. «Здесь есть возможность поставить несколько хороших игроков: Йович, Родриго, который сейчас выступает за «Валенсию». Много сомнений, но так как я люблю больше игроков в пас, выберу Родриго. Он лучше подходит для этого состава. Также здесь мог бы быть Фернандо, который играет очень важную роль в «Шахтере» на этой позиции.
Йович не заиграл в «Бенфике», потому что игрокам необходимо время, терпение. Он пришел, когда ему было 18 лет. Был долгий период адаптации. Кроме этого в прессе было много, что это не тот игрок, за которого стоило платить столько денег, что у него есть много недостатков. Нужно понимать, что это влияет на игрока и у него нет уже такой мотивации, чтобы играть. Когда он приехал в Германию, то там он чувствовал себя намного спокойнее и стал одним из лучших в Бундеслиге. За него заплатили бешеные деньги за переход в «Реал Мадрид», там было что-то около 60 миллионов.
Фото: PASS; «Шахтер».
