Со смерти Салы прошло больше полугода, а в деле все больше странных деталей: пилот-дальтоник, угарный газ

«Кардифф» до сих пор не заплатил.

21 января 2019-го в авиакатастрофе погиб 28-летний аргентинский футболист Эмилиано Сала.

Мы много писали об этом (так Эмилиано искали, а так с ним прощались), так что ультракоротко вспомним основные моменты:

• 18 января «Кардифф» оформил рекордный трансфер – за 15 миллионов фунтов купили у «Нанта» аргентинского форварда Эмилиано Салу;

• 20 января Сала полетел в Нант попрощаться с партнерами, а 21-го планировал вернуться в Кардифф. Оба полета через пролив Ла-Манш он совершил с пилотом на небольшом одномоторном самолете Piper Malibu. Во время обратного полета что-то пошло не так: сначала вылет откладывали из-за плохой погоды, а через час после старта самолет пропал с радаров;

• 3 февраля недалеко от Нормандских островов на глубине 63 метров спасатели нашли обломки фюзеляжа самолета. Еще через три дня нашли и опознали тело Салы;

• Основные версии следствия на февраль: плохие погодные условия (за пару минут до исчезновения с радаров пилот по рации запросил снижение) и одномоторный самолет, на котором рискованно летать через водоемы.

За полгода следственных действий инспекторы AAIB (отдел по расследованию авиапроисшествий Британии) откопали несколько неожиданных фактов.

Сала летел с очень странным пилотом: он дальтоник, без лицензии на коммерческие рейсы, ищет клиентов через фейсбук

Один из самых загадочных персонажей трагедии – пилот самолета.

За штурвалом сидел 59-летний Дэвид Ибботсон из небольшого английского городка Кроул в графстве Линкольншир. В Англии у него остались жена и трое детей.

В марте BBC Wales обнаружил, что Ибботсон – дальтоник. Для его работы это очень важный фактор: пилоты-дальтоники не различают красный и зеленый, поэтому не ориентируются в пространстве в темное время суток. В лицензии Дэвида указан запрет на ночные полеты.

Как назло, тот самый полет произошел в темноте.

Изначально мужчины готовились к вылету в 9 утра, но из-за погоды рейс несколько раз переносили. В итоге они стартовали в 7 вечера – примерно через час после захода солнца. По европейским правилам ночь начинается за полчаса до захода и кончается через полчаса после восхода.

«Нет оправдания для такого полета. Во-первых, на одномоторных самолетах нельзя летать над водой – если мотор откажет, то вы погибнете. Во-вторых, команда должна состоять минимум из двух человек – если с первым пилотом что-то случится, второй подменит. И я не представляю, как он пилотировал с дальтонизмом ночью. Такая халатность часто происходит во Франции, когда нужно срочно доставить статусного пассажира, и перевозчик пренебрегает безопасностью», – рассказал бывший профессиональный пилот Терри Тозер в интервью The Athletic. Как правило, такое пренебрежение правилами сложно отследить, потому что обычно вылеты происходят с небольших частных аэродромов (как в случае с Ибботсоном – он пользовался собственностью агента Марка Маккея, о котором ниже).

Это не все безумные факты об Ибботсоне. В феврале AAIB опубликовал промежуточный отчет по делу. Отдел выяснил, что мужчина не имел права заниматься коммерческими рейсами – у него есть лицензия только на некоммерческие полеты. Проще говоря, Дэвиду разрешено управлять самолетом, если полеты не приносят ему прибыль, превышающую расходы на топливо. Обычно Дэвид доставлял парашютистов до места прыжка, а взамен они оплачивали авиационное топливо.

Но Ибботсон регулярно нарушал и это правило. Журналисты The Sun раскопали страницу Дэвида в фейсбуке (cейчас все записи удалены): там он искал клиентов для частных перевозок.

За это окружный суд Линкольншира в июле оштрафовал Ибботсона на 23 тысячи фунтов (видимо, штраф придется выплатить его жене).

Также известно, что Ибботсон работал на известного футбольного агента Марка Маккея (организовал трансферы в АПЛ многих французских игроков, например – Димитри Пайета в «Вест Хэм»). Марк работает в паре с отцом – Вилли Маккеем, у которого есть контракт с «Нантом». Раньше Вилли сам был агентом, но в 2015-м обанкротился и потерял лицензию и с тех пор действует через сына. У Марка есть лицензия агента, а у Вилли – полезные контакты.

Обычно мужчины выступают посредниками в трансферах «Нанта», Сала был одним из клиентов. У Маккея есть небольшой пул пилотов, которые перевозят его игроков. Но именно Салу должен был везти другой пилот – опытный Дэвид Хендерсон. «Я сказал своему пилоту: «Дэйв, мне нужен самолет». Он ответил, что без проблем, оплатил аэропортовый сбор и топливо», – вспоминает Маккей. В итоге за штурвалом почему-то оказался Ибботсон.

Еще журналисты выяснили, что пилотирование –  это подработка Ибботсона. Основной доход ему приносит установка газового оборудования в домах. Скорее всего Дэвид занимался авиаперевозками, чтобы расплатиться с долгами. BBC Wales обнаружил, что Ибботсон задолжал 18 тысяч фунтов.

В марте The Sun поговорил с друзьями Дэвида. Вряд ли Сала хотя бы приблизился к самолету, услышав отзывы.

«Его основная профессия – газовый инженер. Он не работал на кого-то, искал клиентов по объявлению. А в свободное время он был диджеем и играл старую музыку. Я даже не знал, что ему платят за полеты».

Еще одна характеристика от друга:

«Мы не знали, что он зарабатывает на полетах. Он хороший парень, трудолюбивый. Но я всегда думал, что сантехник из него лучше, чем пилот».

Информация появилась в марте, и после этого пилота посчитали главным виновником трагедии. «На мой взгляд, нет сомнений в том, из-за кого случилась авария. Инспекторы продолжают расследование, но, ясно, что виноват пилот», – высказался адвокат семьи Салы.

Ибботсону нечем ответить – его тело до сих пор не нашли.

Казалось, вопрос о виновнике трагедии закрыт. Но недавно появились еще более шокирующие данные.

Скорее всего самолет рухнул из-за утечки угарного газа. Сала погиб от отравления еще до падения

В августе AAIB опубликовал важнейший документ в деле о гибели Салы – отчет экспертов после анализа самолета и тела.

Тело Салы обнаружили еще в феврале, но результаты экспертиз публикуют в общем доступе с сильным опозданием. Например, полные отчеты мы увидим только в конце 2019-го.

Токсикологический анализ показал, что содержание карбоксигемоглобина (смесь угарного газа с гемоглобином) в крови Cалы составило 58%. При 50% уже наступают судороги, потеря сознания, возможны сердечный приступ и смерть.

Бесцветный газ без запаха в большой концентрации образуется в полостях поршневого двигателя. Обычно он удаляется через выхлопную систему. Утечка газа в систему отопления или вентиляции может привести к его проникновению в салон самолета.

В самолете Piper Malibu кабина не отделена от салона, поэтому скорее всего пилот тоже отравился газом. По версии следствия, это могло стать причиной падения: при отравлении угарным газом возникают сонливость, ухудшение зрения, потеря координации, потеря сознания. Легко выстроить версию: пилот внезапно отключился или потерял управление, и самолет рухнул в воду.

Некоторые самолеты оборудованы системой оповещения об утечке угарного газа (детекторы, которые меняют цвет, если фиксируют газ), но в самолете Piper Malibu их не установили.

В деле все равно остается много вопросов: из-за чего возникла неисправность и почему ее не обнаружили во время полета до Нанта и стоянки?

Интересно, что самолет изначально показался Сале небезопасным. Во время своего последнего полета парень отправил голосовое сообщение друзьям: «Привет, парни, как дела? Братишка, я без сил. Я переделал кучу дел в Нанте, а сейчас лечу в Кардифф на самолете, который, кажется, вот-вот развалится».

Сейчас AAIB консультируется с производителем самолетов, чтобы понять, как возникла утечка и каким образом газ проник в салон.

Адвокаты «Кардиффа» настаивают на извлечении самолета и проведении более детального анализа, но им отказали – следствие считает, что в этом нет необходимости.

Кажется, эта новость принесла некоторое облегчение только жене пилота – Норе. Новые обстоятельства смещают фокус вины с Ибботсона на несчастный случай и организаторов полета. 

«Кардифф» и «Нант» все еще не могут решить, нужно ли платить за трансфер Салы

Самый важный вопрос для живых – как поступить с деньгами.

Поначалу «Кардифф» и «Нант» скорбили, но последнее время их юридические отделы воюют и решают, как поступить с деньгами за трансфер. Гибель Салы создала уникальный юридический прецедент и, кажется, клубы не вполне понимают, как вести себя.

Еще в начале февраля представители Кардиффа мягко намекали, что не против заплатить, но сначала хотят выяснить, обязаны ли они делать это. Сейчас позиция изменилась – валлийцы настроены отстоять 15 миллионов и уже придумали многоуровневую стратегию обороны.

5 февраля «Нант» через адвокатов потребовал первый транш, но валлийцы отказали. Французы пожаловались в ФИФА, но «Кардифф» аргументировал отказ: во-первых, трансфер Салы прошел с нарушениями, второе – они не успели зарегистрировать игрока в АПЛ.

Разберемся с первым.

Источник The Telegraph рассказал о лазейке, которую обнаружил «Кардифф». По правилам ФИФА, клубы обязаны указать в TMS (система сопоставления трансферов ФИФА) посредников сделки. Со стороны «Нанта» действовал агент Марк Маккей, но в систему его не внесли.

Вряд ли «Кардифф» вспомнил об этом, если бы Сала добрался до Британии, но сейчас это шанс признать сделку ничтожной.

Второй аргумент «Кардиффа» – они не успели подписать с Сала контракт и зарегистрировать в лиге. Звучит слегка безумно, ведь о переходе аргентинца официально объявили и он даже засветился в интервью клубному каналу. Но подписанный контракт недействителен.

В первой версии соглашения допущено грубое нарушение: по правилам АПЛ, если клуб платит в рассрочку, то транши нужно разделить в равных долях по каждому году контракта. Неизвестно, как распределялись выплаты в первой версии, но ее пришлось переделывать, пока игрок летал в Нант.

Сала должен был подписать новую версию (в ней 15 млн разбиты на 3 года по 5 млн) 22 января, после возвращения из Нанта. В этот же день «Кардифф» планировал подать документы в лигу и заявить аргентинца на вторую половину сезона. Но Эмилиано не долетел до Кардиффа и сорвал планы.

Подписанный договор о трансфере не соответствует правилам английской лиги, а новый подписать и заявить не успели. По версии «Кардиффа», трансфер недействителен, а значит Сала погиб в статусе игрока «Нанта».

До сих пор неизвестно, получил ли «Кардифф» международный трансферный сертификат (ITC) – главное свидетельство того, что трансфер совершен. Если валлийцы получили ITC, то избежать выплат будет намного сложнее.

Судя по уверенному ответу французов, ITC на руках у «Кардиффа»: «Нант» оформил все необходимые документы, чтобы считать сделку действительной. ФИФА зарегистрировала сертификат международного трансфера 21 января в 17:30. Что касается регистрации в английской Премьер-лиге, то у нас нет информации об этом. Это не наша проблема и компетенция».

Параллельно «Кардифф» планирует инициировать расследование в отношении «Нанта».

Валлийский клуб может привлечь к ответственности агента и клуб по статье «халатность», если инспекторы найдут нарушение безопасности самолета или неисправности спасательного оборудования. Учитывая новые детали с утечкой газа, вероятность появления такого расследования резко взлетает.

Скорее всего, главным виновником будет агент Марк Маккей, который нашел пилота и предоставил аэродром для полета. Марк оправдывается и говорит, что взялся за организацию полета в Нант только из-за того, что «Кардифф» отказался помогать Сале. Выяснилось, что агент слегка врет: валлийцы предложили купить для Эмилиано билет, но на обычный рейс British Airways. Это не устроило агента: Маккей решил, что вариант с частным пилотом быстрее и надежнее. 

«Это правда, я организовал полет Эмилиано, когда он захотел полететь в Нант. В субботу мы нашли доступный самолет с условием, что в понедельник Сала вернется. Но самолет не принадлежит моей семье», – рассказал The Guardian Марк Маккей.

Вряд ли это существенная деталь – ответственность в любом случае на французской стороне.

Интересно, с каким ощущением эти новости встретил главный тренер «Кардиффа» Нил Уорнок. В начале декабря он дважды летал в Нант на просмотр Салы, и в обоих случаях именно Маккей организовывал полет.

Марк Маккей

Когда дело дойдет до следствия (и, возможно, суда), Маккею придется столкнуться с гневом родственников Эмилиано. «Если вы подписываете игрока, разве вы не обязаны убедиться, что все в порядке с документами? – возмущается брат игрока Дарио. – Разве не обязаны позаботиться о безопасности? К аэропорту тоже есть вопросы: погода была ужасная, разве они не могли подождать до утра? Мы бы поняли, случись это в сельской Аргентине, но это Премьер-лига».

За дележом денег грустно наблюдают в аргентинском клубе «Сан-Мартин», который воспитал Салу. Аргентинцам положены солидарные выплаты в 10% от трансфера Эмилиано. Небогатая школа уже запланировала ремонт древних спортивных залов и раздевалок. Но, похоже, в «Сан-Мартин» не дождутся денег. 

Семья Салы очень тяжело переживает трагедию: папа умер через три месяца

Пока инспекторы расследуют дело, а клубы решают финансовые вопросы, родные Салы учатся жить без Эмилиано.

В медиа мало пишут о семье Салы, одно из редких исключений – лонгрид The Athletic. Журналист приехал домой к родным и зафиксировал, как изменилась их жизнь после трагедии.

• Семья Салы до сих пор живет в небольшом городке Прогрессо, в шестистах километрах от Буэнос-Айреса. В Прогрессо три тысячи жителей, а из примечательных локаций только городская площадь – во время трагедии люди приходили туда помолиться за Эмилиано.

Дом семьи Эмилиано Салы в Прогрессо

У Салы остались брат и сестра, мама и множество друзей детства, которые до сих пор живут в Прогрессо. Последние месяцы их жизнь сфокусирована вокруг Эмилиано: они организовали доставку тела и похороны, а сейчас ежедневно на связи с инспекторами AAIB и следят за ходом следствия. Родные стараются занять себя делом, но атмосфера дома все равно мрачная – смерть Эмилиано каждый день у них в головах.

• Родным помогает пережить горе забота о малыше Аугусто – год назад его родила сестра игрока Ромина. Эмилиано был его крестным отцом, и в своем последнем матче вышел на поле в бутсах с надписью тито (на испанском – дядя),

• Домой к родным каждый день заходит друг Эмилиано – Мартин. Они вместе занимались в футбольной школе «Сан-Мартин», но парень не добился успеха и остался в Прогрессо. На похоронах друга Мартин был одним из тех, кто нес гроб. В память об Эмилиано он сделал на руке татуировку. О друге он вспоминает каждый день:

«Я не удалил ни одного его сообщения. Я просто не могу. Постоянно перечитываю их, слушаю его голосовые сообщения, смотрю наши совместные фото. Невозможно подготовиться к смерти друга. Я хотел, чтобы наша связь не исчезала, поэтому сделал татуировку с ним».

• Сильнее остальных страдал отец форварда – Орасио. Они с мамой Эмилиано развелись много лет назад, и последнее время у него были натянутые отношения с сыном. Сразу после трагедии к отцу приехали журналисты, и перед камерами мужчина заволновался и соврал, что недавно общался с Эмилиано. На самом деле они не разговаривали несколько лет.

Когда пришла новость о падении самолета, Орасио до последнего верил, что сын найдется.

«Трагедия изменила его, это был другой Орасио, – рассказала его подруга Лилиана. – Он убедил себя, что Эмилиано еще жив. Он постоянно твердил: «Мой сын страдает, ему холодно в воде, наверняка он голодный». Все это истощило его. Он постоянно просыпался посреди ночи. Я нашла для него психолога, но ему как мужчине было тяжело откровенно говорить о своих чувствах».

Орасио не пережил трагедию – 26 апреля, менее чем через три месяца после гибели сына, у него остановилось сердце, хотя ранее у него было проблем со здоровьем. У мужчины осталась 12-летняя дочь от второго брака.

• Дома Эмилиано все еще ждет лучший друг – черный лабрадор Нала. Сала совершил тот самый полет в Нант в том числе чтобы забрать собаку в Кардифф. После трагедии весь мир облетело фото: даже через несколько недель после гибели Эмилиано лабрадор тоскует и ждет его на пороге дома.

Родные Салы взяли собаку с собой, в Прогрессо. Прошло полгода, и Нала все еще помнит хозяина. Когда корреспондент The Athletic листает альбом с фотографиями Эмилиано, собака узнает его и начинает скулить.

«Она все еще ощущает его отсутствие, – рассказывает брат Эмилиано Дарио. – Мы все ощущаем его отсутствие. Мы не можем двигаться дальше. Эмилиано – первый, о ком я думаю по утрам. Он был всем для меня, и без него я не вижу смысла в жизни. Когда Аугусто подрастет, я расскажу ему все об Эмилиано».

Фото: globallookpress.com/Romain Perrocheau/imago/Panoramic; gofundme.com; en.wikipedia.org/Alec Wilson; gov.uk (4,5); globallookpress.com/Alistair Heap/ZUMA Press, Federico Pestellini/Panoramic; twitter.com/danroan; Gettyimages.ru/Gustavo Garello; twitter.com/AdamCrafton_; instagram.com/emilianosala9