«Позвонил Срна со словами: «Ты что творишь?» Селезнев – о конфликте с Фонсекой, переходе в «Динамо» и прозвище «кормилец»
Евгений Селезнев дал большое интервью каналу «Вацко Live». Ниже – самое интересное из полуторачасового разговора.
О боксе
Когда четыре года назад я начал заниматься боксом, не думал, что меня затянет. А сейчас это уже стиль жизни. Два раза раза в неделю – бокс, если есть возможность – три. И еще два раза – хоккей.
Бокс тяжело давался мне, я не понимал, как так можно красиво все делать. Меня это лишь подстегнуло – научиться все делать ногами, научиться все делать красиво, чтобы ты сам от этого кайфовал. Последние разы я не замечаю на тренировках, как проходят 1,5 часа. Я учусь, мне интересно. Смотрю на профессиональных боксеров, их движения машинальные. А я всегда думаю, как повернуть руку, развернуть ногу, какую комбинацию выполнить.
Сколько раундов продержался бы с Усиком? Думаю, секунд 15. Если бы бегал от него. Хотя он бы все равно догнал – там такой размах рук.
Когда последний раз дрался? Давно, я вообще не драчун. В Донецке как-то сидели с Яриком Ракицким, мне налили на кроссовки. Только их купил. Я попросил извиниться, человек меня послал. Ну я его ногами со второго этажа спустил. Но я не горжусь этим. На самом деле, это неправильно было. Я кучу раз в жизни наступал на разные грабли. Это своего рода опыт. Лучше что он есть в молодости.
Я вообще не конфликтный человек. Во-первых, я извинился. Во-вторых, я так и считаю: не может человек мне говорить в моей стране, на каком языке мне разговаривать. Не может мне иностранец этого говорить.
Я эмоциональный человек. Мои эмоции иногда мешают, иногда помогают. Но я не могу пропускать все мимо ушей, если мне что-то не нравится. Изначально я попросил Йовичевича на английском не давить на судью. Я сказал: «Coach, please to easy». Я его очень уважаю как тренера, он мне действительно нравится, как тренер. Но он мне сказал: «Ты должен со мной разговаривать на украинском языке»! Да я никому ничего не должен. Если ты хочешь, я дуже добре розмовляю на українській. Но я хочу говорить на русском. Ну вот хочу я. Почему мне нельзя? Почему мне кто-то будет запрещать?
О возвращении в УПЛ
Моя первая мотивация – это футбол, эмоции, которые не получаю в обычной жизни. Также это рекорд. Я более чем зацикливаюсь на этом, может нужно расслабиться. Из-за травм и обстоятельств я не много забил – три с пенальти. Сейчас другое поколение, другой футбол, нужно обтереться. После Европы мне тяжело. Есть какие-то нюансы, мне нужно что-то поменять.
У меня тут рядом сын, его нужно воспитывать. У него школа, хоккей. Я не уделял ему столько времени, когда работал за границей. Это тоже был важный фактор. Изначально я должен был ехать в «Рух», но потом выбрал «Колос». Это Лига Европы, Киев, молодая команда. Интересно было попробовать себя в таком клубе с хорошим тренером, хорошим президентом, на новом стадионе. Я считаю, что это был идеальный вариант.
Я устал ездить по заграницам. Хотя в Турции у меня тоже был вариант, мне там комфортно и меня там любят. Я даже сейчас прилетал в Турцию, у меня были проблемы с визой. Мне везде помогали. Там очень любят футбол.
Я задумался о рекорде. Не каждый раз попадаешь в историю. У меня сейчас 114 голов в УПЛ, у Шацких – 123. Нужно забить еще десять мячей. С возрастом ты понимаешь, что рекорд рядом. Я посмотрел список, там почти все закончили – только Мораес есть. Но мы с ним поборемся. Мне нужна адаптация, пока что мне нужно находить моменты. Я играл чуть-чуть с другим поколением. Знал, что будут делать Ротань, Матеус, Фернандиньо, Срна. Понимал, что от них можно ждать. На данный момент я еще не до конца подстроился. Не вкурил еще реалии украинского футбола.
О несостоявшемся переходе в «Динамо»
Мы общались с Луческу. Он хотел видеть меня в «Динамо». Мистер видел меня в Турции, видел, что я могу ему помочь, ведь я понимаю принципы его игры, знаю, что он хочет от футболистов, как он требует, какой он человек. Мы с ним в последнее время очень тепло общались. Еще до его перехода в «Динамо» – и в Турции встречались, и когда я играл в Испании, часто ему звонил, советоваться. Это топ-тренер.
Когда Луческу перешел в «Динамо», я сказал: «Слава Богу, что такие люди возвращаются». Нет уже такого противостояния между «Шахтером» и «Динамо». Нет такого накала, пламени. В прошлом году они десять раз за сезон сыграли. Да, это принципиальные соперники, но страсти нет.
Как я могу судить Луческу? Это его выбор. Если ты тренер «Шахтера», и тебя не хотят вернуть в клуб, почему ты не можешь пойти в «Динамо»? Посмотри, на каком месте сейчас идут киевляне! Какую игру он поставил. Как сыграли в Суперкубке? «Динамо» не отбивалось, «Динамо» вынесло «Шахтер» – 3:1. Даже Соль забил, который лет пять не забивал в футболе.
Там были разные моменты – не только желание Луческу или Селезнева все решали. На данный момент уже неуместно обсуждать, что было бы. Это был бы большой вызов. Представь, я приезжаю в Украину и бью рекорд в футболке «Динамо».
Первым, когда эта история стала известна, мне позвонил Дарио Срна и сказал: «Ты что творишь»? Какая тебе разница? Ты тренер «Шахтера» или функционер, причем ты тут здесь? Мы еще на высоких тонах поговорили.
О Луческу
Меня ни разу не выгоняли из «Шахтера». Я сам уходил. Первый раз – после победы в Кубке УЕФА. Мне позвонил президент и спросил, хочу ли я играть в «Шахтере». Я сказал, что хочу играть в футбол. Поэтому поехал в «Днепр». Для меня самая большая проблема в жизни – я слишком сильно люблю футбол. Второй раз – я тоже ушел в «Днепр» и сыграл в Лиге Европы.
Я думаю, Луческу лучший тренер в моей карьере. Просто его нужно понимать. Тогда я его не понимал из-за своей молодости. Он очень умный и хитрый, у него свое феноменальное понимание игры. Я таких схем не видел. У него все четко выстроено. Луческу – большой тренер в мировом футболе.
О конфликте с Фонсекой
Фонсека не хорошо относился к молодым футболистам. Ментально это был не тренер «Шахтера». После Луческу было тяжело работать любому тренеру. Мистер оставил Паулу бриллиант. Ничего не нужно было менять, он и не менял. Фонсека пытался внести свои какие-то моменты, играл в два нападающих, но вылетел из Лиги чемпионов и перестроился.
«Шахтер» – это шахтерская команда. Там проще быть надо. Мы никого не выделяли в золотом составе, все были равны. При Фонсеке начали некоторые выделяться. Он изначально пришел в большой клуб из маленького. Ему было сложно перестроиться, но он ничего не поменял. Тактика была, футболисты были. Но это не значит, что он плохой тренер.
Фонсека вместе с третьим или пятым тренером, а может это вообще был сапожник, начинают учить меня открываться. Ну объясните, что хотите от меня. Тут правильно, тут неправильно. Затем пришел Фонсека, начал орать на меня. Ну я ему и сказал: «Я вчера в телефоне забил твою фамилию, телефон вирус поймал. Тебя в Википедии нет. С тебя новый телефон». И все, я пошел в дубль.
Но это не значит, что я хорошо сказал. Я эмоциональный, хотел, чтобы мне объяснили, что хотят. Я же тоже поиграл в футбол. Последняя стадия – я на тренировках на замене сидел. Зачем меня брали?
Изначально было понятно, что мы характерами не подходим друг другу, еще после Евро. Ментально не сходились. Он харизматичный, со своим стержнем, но у него завышенная самооценка. Я могу принять критику, а он – нет.
У меня не было ни одной проблемы с режимом. В быте – может быть. Но каждый человек допускает минимальные ошибки. Ты опаздываешь на базу. Это Киев, пробки. Я удивился, что нужно было говорить о том, что кто-то опоздал. Что мой товарищ опоздал. Я думал, это шутка. Мы играем в одной команде, а тут должны говорить, кто опоздал. Я тренировался в носках, каких хотел. Это мелочь, мне комфортно в этом. Почему мне кто-то должен запрещать?
Для меня «Шахтер» – это родной клуб. У меня отец был шахтером, дед и дядя – тоже. Вся семья шахтеры. Что такое шахта? Это люди, которые корячатся в ней. Я считаю Ракицкого шахтером, Срну. У них шахтерский характер. А то, что прививал Фонсека – это был не «Шахтер». Я не мог с этим смириться, не хотел это видеть.
Фонсека сделал все, чтобы Ракицкий захотел уйти – перестал его ставить в состав. Он до конца карьеры мог играть в клубе, так любил «Шахтер». Ракицкий – сердце «Шахтера», идол клуба. Он не хотел уходить, но у него не было другого выбора.
О Шевченко и сборной
Андрей Шевченко – великий футболист. Он на меня обиделся? Это у него нужно спросить. Уже нет смысла говорить, это выбор главного тренера – не вызывать меня в сборную. Не подхожу команде, это нормально. Да, я хотел еще сыграть в сборной, но реальность такая.
Я не думаю, что будет корректно звонить Шевченко и спрашивать, почему я не в сборной. Значит, он так решил. Да, лет пять я с ним рядом играл, он мне как учитель – воспитывал меня молодого. Я и сейчас смотрю на него как на мировую звезду. Он очень многого добился, выиграл «Золотой мяч».
О «Днепре»
В «Днепре» собрался такой коллектив, который показал, что такое дружба, ценности, любовь и предательство. Там меня восприняли тем, кем я есть. Я жалел, что покидал «Днепр». Ошибся, но я много раз в жизни ошибался. Главное делать выводы. Я их делал.
У нас не было «зарубы» с Маркевичем. Мы просто не воспринимали друг друга на тот момент. Я не понимал, что он от меня хочет, а он не понимал, что я могу ему дать. Потом мы поняли – сейчас лучшие друзья. Мы нашли взаимопонимание. Рамос подходил ко мне и говорил, как нужно сделать. Я выходил и делал.
Мне было неприятно, что Маркевич не поставил меня в стартовый состав в финале Лиги Европы. Но на данный момент я уже понимаю, почему он так сделал. Я должен был ехать на операцию, но не мог пропустить финал.
Противостояние «Днепра» и «Металлиста» на три-четыре головы выше, чем противостояние «Шахтера» и «Динамо». Это война. К ней готовились за 4-5 дней, сами себя накручивали.
Мне очень приятно, что футбол развивается. Для меня СК «Днепр-1» – это совершенно другая команда. Хорошо, что в городе снова есть большой футбол. Мог ли я перейти в СК «Днепр-1»? Мы общались с Андреем Русолом, но не о моем переходе.
О Коломойском
Не мне судить, каким был президентом клуба Игорь Коломойский. В определенный период он был очень хорошим, но я не знаю, почему так получилось с «Днепром». Я задавал ему вопросы, почему не платят зарплату. Но кому он должен объяснять? Он и я – на разных полюсах.
Коломойский и Ахметов – это два президента, которых я не разделяю. Они разные, но и одинаковые в чем-то. Было приятно смотреть на те поступки, которые они делали для команд. Я обоих уважаю. Они научили меня понимать, что такое хорошо, а что такое плохо.
О переходе в «Кубань» и предложениях из Европы
Тогда я не должен был оставлять «Днепр», ушел в команду, которая уровнем ниже, хотя и денег платили больше. Я дотянул до последнего дня трансферного окна. Неправильно расставил приоритеты. Сын растет, в Донецке все осталось, хотелось заработать. Тогда почему не поехал в Китай? Были же предложения.
Крым на данный момент русский. У меня сейчас мама там живет, она не может выехать. Мне что, от матери отказаться? Или не поехать и не забрать ее? На тот момент, скорее всего, я не до конца все взвесил. У нас даже не двойные, а тройные стандарты. Политики могут торговать с Россией, делать бизнес, а в футбол играть нельзя?
Прозвище «Кормилец»? Кормил, кормлю и буду кормить. И себя, и всех, кто рядом со мной. Кто вообще не кормилец? Я не обращаю внимания на диванных пид***сов, которые ничего не могут сделать, кроме как пи***ть. Только и сидят в телефоне, чтобы кого-то грязью облить. Меня эти люди знают? Мы сидели вместе, выпивали, на дискотеку ходили?
Меня звали в Италию, команду из топ-5. У меня были незавершенные дела, они были личными. Я на тот момент считал, что мужчина должен решить свои личные дела. В Англии меня звали клубы, которые вылетали. Я считал, что не хочу с ними вылетать. Плюс, я не знал английского языка и не доверял людям, которые вели тот трансфер.
Сейчас я в Россию не поехал бы. Я бы получал меньше, но в Россию не поехал бы. Не повторю ту ошибку. Но Ракицкого я не осуждаю, он любит эту страну. Как можно осуждать человека, который играет в футбол? У нас половина олигархов и депутатов имеют бизнес в России. У него не было других вариантов, а «Шахтер» заработал на этом деньги.
Лайфстайл Селезнева
Мне надо не много, чтобы жить в достатке. Главное, чтобы в достатке жили мои близкие. Я шмоточник, не сижу в салонах, могу и хот-дог на заправке съесть, хотя уже нужно следить за формой в моем возрасте. Не жалуюсь на зарплату в «Колосе», мне хватает.
- Сколько стоят твои часы?
- Я их покупал в 2012 году, сделал сам себе подарок, когда стал лучшим бомбардиром УПЛ. Они стоят около 60 тысяч долларов. Коллекционные часы и машины – моя слабость. У меня есть семь штук часов.
- Какая самая дорогая вещь в твоем гардеробе?
- Может, дубленка. Тысяч восемь долларов стоит, не знаю.
О разборках с боевиками «ДНР»
Это моя личная история. Хотели меня выкрасть. Я поехал на стрелку, но о страхе не думал. Главная мысль была – все свое не отдам. Когда ты честно зарабатываешь, не воруешь и честно строишь себе дом, почему ты должен его отдать? Русол и Пироженко меня остановили.
В 4 утра был первый звонок, в 6 утра второй. Я сказал, что к часу дня буду в Донецке. Это мой дом, мне было все равно. В эти моменты логически ты не думаешь. Захотел – сел и поехал. Тогда я ничего не боялся, не оценил ситуацию, что могло бы быть.
О «Малаге»
Я пришел в команду, когда она шла на первом месте в Сегунде. Я не был готов к Европе. С моим темпом жизни я не был готов играть. Я хотел тренироваться дополнительно, режимил, сбросил кучу веса. Но меня не ставят в состав. Хотел, чтобы мне объяснили, а мне сказали, что никто ничего объяснять не будет. Со мной в команде не здоровались футболисты из-за моей зарплаты. Всегда говорили за спиной. Мне было очень тяжело найти общий язык там.
Когда приезжают легионеры в УПЛ, им создаются отличные условия. Даже не в плане зарплат, а в плане поддержки. А там заплатили за два дня гостиницу и бросили. Это уже после того, как я подписал контракт. Я не понимал, что делать. Мне нужна была помощь. Потом меня заставили учить испанский. Старался, три месяца учил. Со мной не хотели говорить по-английски. Они не считают нас за равных себе. Наверно я просто не подхожу Европе.
Об «Арсенале»
После года в «Арсенале» у меня была возможность поехать в «Болтон». Там как раз играл Анелька. Предложение было уже на руках. Но я сказал, что не хочу, английского не знаю. И вернулся в «Шахтер». Хотелось доказать что-то в родном клубе.
В «Арсенале» запомнилась фотосессия для Playboy. Я был в шоке. Это был единственный опыт съемок для таких журналов. Пять часов – стань так, стань вот так, дай улыбку. Я уже говорил: «Отстаньте от меня»! Куча моделей, футболисты, с клюшкой. Я не хотел, Рабинович заставил. Я не люблю это, не мое.
О будущем
Я обещал Григорию Козловскому, что закончу у него в «Рухе». Жизнь непредсказуемая штука. Хочется стать еще раз лучшим бомбардиром УПЛ. Три раза еще никто не становился. Главное, что есть цель. Сколько еще смогу сыграть? Главное, не дурить футбол, но думаю, полтора года точно сыграю.
Чем займусь после завершения карьеры? У меня есть три-четыре пути, по которому пойду. Есть наброски, но говорить сейчас не буду. Тренером точно не буду. Агент – тоже нет. Телеэксперт – там Слава Шевчук и Леоненко. Куда еще мне? Подождем немного, будущее покажет.
Фото: скріншоти ютуб-каналу «Вацко Live», «Колос»
