Александр Ищенко: «Сикан полгода назад говорил, что мечтает играть в «Динамо»
О поиске молодых талантов, конкуренции с «Шахтером» и работе на ТВ – в интервью Даниилу Вереитину
Александр Ищенко – руководитель детско-юношеской школы «Динамо», в прошлом – эксперт программы «Профутбол». Он рассказал Даниилу Вереитину о селекции киевского клуба, развитии молодых футболистов, конфликте с Сергеем Морозовым и работе на телевидении.
«Шахтер» ведет себя агрессивно и пользуется запрещенными методами, которые «Динамо» неприемлемы»
– Как устроена структура детско-юношеской школы «Динамо»?
– В 2018 году мы сделали небольшую корректировку. Если раньше набирали в футбольную школу с 7 лет, то сейчас проводим более ранний набор – с 6. На это решение повлияло много причин. Одна из них – малоподвижный образ жизни современных детей. Я здесь практически 8 лет: даже в 2011-м дети приходили более подвижными, импульсивными, не находясь в зависимости от гаджетов. На сегодня это больная тема. Поэтому, мы решили брать детей с шестилетнего возраста и приучать их выполнять задачи, которые будут перед ними стоять в дальнейшем.
Выпускной возраст – 17 лет. В этом году это будут футболисты 2002 года рождения. Наша главная задача – дать игроков в команды U-19 и U-21. На это поставлена вся работа, мы проходим большой путь от селекции до спортивного совершенствования. Уже три человека принимали участие в последней игре U-19 с «Андерлехтом»: Скорко, Вивчаренко и Ванат. Это и есть итог работы детско-юношеской школы «Динамо». А там уже, естественно, тренеры доводят их до нужного уровня.
– Вы назвали три фамилии. Это самые перспективные игроки вашей школы?
– На тот момент как раз у Игоря Костюка появились проблемы на флангах обороны – это связано с травмами. Считаю, что он пошел на смелый эксперимент: взял Скорко и Вивчаренко. Также существует проблема с нападающим. Не только в «Динамо», а у всего украинского футбола. Ванат – это очень перспективный нападающий.
Сегодня на сборах находится еще три человека 2002 года. Суммарно шесть человек из этого набора работает на сборах в Турции, готовясь к матчу против «Ювентуса» (в юношеской Лиге чемпионов – прим. Tribuna.com). Было еще три человека, которые должны были поехать с U-21, но в последний момент видоизменили этот план. Цитаишвили и Супряга будут готовиться, и два игрока у нас не поедут на сборы.
Выпуск 2002 года рождения у нас очень хороший. Надеемся, будем иметь хорошее представление в молодежных командах.
– Сейчас со структурой молодежных команд все понятно – U-21 и U-19. Раньше были «Динамо-2» и «Динамо-3». Для чего?
– Они были нужны для того же, для чего сейчас нужны команды U-21 и U-19: для игрового тонуса футболистов в переходной период. Поверьте мне, это комплексная проблема. Нельзя в одночасье определить, почему футболист перестает прогрессировать. Плюс физиологические процессы. Мы говорим, что они должны становиться мужиками. И это в 17 лет. Поверьте, они еще дети. И эти команды должны сделать так, чтобы переход к взрослому футболу был плавным.
Мы видим сегодня, что у нас этот процесс пошел. Группа игроков – Бурда, Шепелев, Михайличенко, Тымчик, Цыганков, Миколенко, Беседин прошли все эти этапы, что подтверждает – мы выбрали правильную линию развития. Такая вертикаль должна быть в клубе, который был, есть и будет брендом не только в украинском футболе, но и в европейском.
– Сейчас у самых молодых футболистов небольшой выбор клубной школы: «Динамо», «Шахтер» или «Карпаты». Как вы конкурируете с «Шахтером» за молодых футболистов? Например, за Сикана?
– Сикана вел лично я.
– А что не получилось?
– Не получилось самое главное. Игрок, с которым мы контактировали не один год, за чьими выступлениями я очень внимательно следил, еще полгода назад говорил, что его мечта – играть в «Динамо». Но есть еще такой фактор, как родители. «Шахтер» в этом деле – большой мастак. Мне интересно заявление главного тренера Фонсеки, что мы давно следили за Сиканом. Да год назад они вообще ничего о нем не знали. Даже темы не было с Сиканом на предмет общения с «Шахтером».
Но появились люди, для которых это бизнес. Они на этом стоят, ведут себя так, как считают нужным. Я бы не хотел комментировать их действия. Фактор родителей сыграл решающую роль. Бог ему судья. Он выбрал сам свой путь. Я считаю, что в таком возрасте мама не должна решать за сына, как ему поступать. Парень решил, что это «Шахтер». Значит, таково его решение. Больше не хочу комментировать эту тему.
– Тем не менее, у вас был и удачный опыт. Например, переход Супряги.
– Понимаете, это самый сложный процесс. Вопрос селекции был и остается самым сложным. Вы же видите, сколько на трансферном рынке происходит неожиданных приобретений, расставаний и ошибок. Точно так же и у нас в детско-юношеском и молодежном футболе.
Кого-то мы ведем 3-4 года. Сначала родитель категорически говорит «нет», через два года это может смениться на «Давайте подумаем». Через год мы встречаемся, и в конечном итоге мальчик оказывается у нас. Это невидимая и обязательная часть моей работы, как руководителя футбольной школы, так и всех тренеров и службы селекции, которая у нас активно работает на этом рынке.
– Самый яркий случай, когда игрок выбирал между вами и «Шахтером»?
– Они все время выбирают. Скажу вам так: скауты «Шахтера» не просто так получают свои деньги. Но и мы тоже не спим. Родители футболистов тоже сумели сделать выводы. Сейчас они привозят к нам игрока. Он тренируется 3-5 дней. Мы считаем, что он уже у нас. Но вечером они могут его забрать и привезти в «Шахтер». Как только там узнают, что игрок тренируется с нами, то ставки возрастают. Мы такими методами не пользуемся. Если игрок начинает так себя вести в начале своей футбольной карьеры, то я не думаю, что это поспособствует его дальнейшему становлению. Если я говорю, что моя мечта – играть в этом клубе, то за слова нужно отвечать.
– То, что «Шахтер» сегодня находится не дома, как-то влияет на выбор игроков?
– Вы не забывайте, что финансовый вопрос был, есть и будет. И сегодня мы же понимаем финансовое состояние тех родителей, которые по этому критерию выбирают «Шахтер». Да, когда «Шахтер» был у себя дома, то под ним был весь восточный регион. Мы даже не рассматривали игроков из Мариуполя, Луганска или из Донецкой области. Потому что мы понимали, что это территория донецкого «Шахтера» и он там полностью руководит этим процессом. Соответственно, мы сделали упор на центральную и западную Украину. Сегодня все поменялось, мы находимся рядом. «Шахтер» ведет себя агрессивно и пользуется запрещенными методами, которые нам неприемлемы.
– Какими, например?
– Ну, мы же помним уход двух тренеров из «Динамо». Они сумели меня даже убедить, потому что я их сюда пригласил. Это бывшие игроки молодежной сборной – Самборский и Сытник. Потом я получил по полной программе. Они меня убедили, что идут работать в команду Лиги, чтобы заработать денег, как они сказали. Но когда у нас с ними состоялась встреча в четверг на Майдане Незалежности, а в пятницу их уже представили другой команде, то понятно же, что этот процесс не происходил с четверга по пятницу. Значит, в четверг они обговорили все моменты с «Шахтером».
А такой же спонтанный переход игроков, которые 24 августа играли против U-19? Их заменили, они сидели и со мной общались. Я им говорю: «Ребята, молодцы, выпускной год, дружный коллектив». Это было в 15:30. А в 18:30 эти игроки заключают контракт с «Шахтером». О какой порядочности, солидарности и футбольной этике мы тут говорим? Нам эти методы неприемлемы, мы ими не пользуемся. Но то, как ведет себя «Шахтер» и с чем мы сталкиваемся... Я просто отказываюсь это комментировать.
«Не скажу, что Русин громко стучится в основной состав «Динамо»
– Давайте немного поговорим о персоналиях. Николай Шапаренко – человек с интересной судьбой, приехал из Донецкой области. Как он попал в систему клуба?
– Я о нем ничего особо нового не расскажу, потому что он не проходил этапы становления у нас, а пришел сразу в команду U-19. Через некоторое время привлекался в U-21. Это тот игрок, на которого ходит болельщик. Его нестандартные действия, а не только нестандартная прическа, располагают к себе. От него все время ждешь чего-то неординарного. А мы ради этого и любим футбол. Давайте же не будем забывать, для кого мы играем.
У него получилось найти себя. Остается пожелать ему только не останавливаться, потому что сейчас для Шапаренко очень важный период карьеры – пора становиться одним из лидеров и играть стабильно. Пока со стабильностью я бы не сказал, что все в порядке. А требования уже должны быть высокими. Он должен быть игроком основного состава и в каждой игре оправдывать все те авансы, которые ему на сегодня дали.
– Виталий Миколенко по своему потенциалу – очень высокого уровня защитник. Как он пришел в клуб?
– Да, это левый центральный защитник. У него все складывалось поэтапно. Был один жесткий момент, и он был отчислен.
– За что?
– У нас бывают моменты, когда старшим игрокам не нравится, что младшие делают им замечания. Виталик очень круто поговорил с одним из игроков, за что был отчислен. Но уже перед финалами, три года назад, а у нас как раз тогда работал испанский специалист Альберто, пришла вся команда и тренеры. Был разговор о его возвращении. Это был единичный случай у Виталика, и мы пожали руки друг другу и определились с тем, что уважительное отношение должно быть не только к тренерам и персоналу, а и у футболистов друг к другу. Звезда сама по себе может и не быть звездой, а команда может помочь такому игроку. Миколенко в тот момент, как старший товарищ, должен был помочь. А если ты не согласен, то докажи не кулаками, а делом.
Хотя, мы знаем, что, к сожалению, такие моменты бывают. А иногда это и правильные моменты. Как говорится, в душевой где-то молодому чуть-чуть наступили на мозоль, чтобы он себя вел нормально и не подводил команду.
– Никита Бурда. Как его история складывалась?
– Была проделана большая работа, чтобы он оказался у нас. Много я побил горшков с руководством нашего интерната. Тогда он назывался РУФК. Но удалось Никиту убедить перейти сюда. Сработал постулат, что сильным можно стать среди сильных. У нас тогда 1995 год рождения по составу был очень хорошим. И именно на этом я играл. У нас хорошая, мощная группа атаки, а он, как защитник, должен был максимально выкладываться на каждой тренировке.
Ты быстрее станешь, лучше, сам тренировочный процесс заставит тебя работать в таком режиме. Там ты лидер, но там ты не особо напрягаешься. Игр достаточного уровня в тот момент было 3-4 в чемпионате. Мы тогда еще не были с «Шахтером» в одной группе. Какая же это нагрузка для футболиста и возможность для роста? А здесь каждое тренировочное занятие требовало от игрока действовать с максимальной отдачей. Потихонечку игрок прибавлял в росте.
Сегодня Бурда среди защитников, на мой взгляд, один из лучших в Европе. А в Украине – лучший защитник.
– Артем Беседин. Человек, от которого много ожидают, который должен забивать. Но сейчас тяжелый период – травмы. Какие этапы становления проходил он?
– Мы его приглашали два года. Он не соглашался. Но тогда можно было заявить игрока из другого клуба на финал. Мы сыграли на этом деле и пригласили его на финалы. Ему понравилось, мы стали чемпионами. После этого Артем сразу пришел в U-19. Парень с очень сильными данными, с сильной аурой.
Но есть одна проблема. Хорошо, когда друзья есть и когда ты парень, вот как говорят: «Все пропьем, но флот не опозорим». Я ему пожелаю скорейшего выздоровления. Время футбольное летит очень быстро. И чтобы не кусать локти, с его манерой игры, акцентом на силовой футбол, на игру с полной отдачей, он должен быть всегда физически готов. Все остальные дела могут повредить этому. За счет техники или тактики он не сыграет и должен отдавать себе в этом отчет.
– Владимир Шепелев – без него трудно представить сегодняшнее «Динамо». Как у него складывалась история в клубе?
– У Шепелева, в принципе, все было нормально. Была конкуренция: Масалов, Шепелев, Чумак и Харатин. Володе не хватало агрессии. Она бывает здоровая и не здоровая, должна балансировать на грани. Вот и сейчас, когда он выходит злой, то мы видим перехваты, как в матче с «Шахтером», высокий прессинг, забитый мяч в его исполнении. Хотелось бы, чтобы таких моментов было как можно больше. Просто он футбольный интеллигент. И если удастся каждый раз выводить себя на такой уровень, что выходит боец, то все будет хорошо.
– И наконец, Виктор Цыганков. Через что прошел он?
– История Цыганкова должна еще писаться. Один из древних постулатов гласит: в команде должен быть рыжий. Тем более, наша школа носит имя великого рыжего игрока и тренера. Витя всегда отличался тем, что он брал мяч, и пока не обыграет 2-3 соперников, мяч не отдавал. У него была скоростная техника владения мячом с акцентом на обострение атаки. Он всегда в этом имел преимущество и очень быстро мы его перевели на год старше. Цыганков и там не затерялся и выглядел хорошо.
Затем у него был очень сложный период два года назад, когда травмы его замучили. Это было связано с переходом многих команд на подготовку на искусственном поле. Плюс игры за сборную. Один возраст, другой. Пока мы все это дело упорядочили, то чуть его не потеряли. Было много моментов, когда я и сам был истощен морально тем, что мы можем просто потерять такого игрока. К счастью, это было возрастное.
На сегодня Цыганков – игрок основного состава. Парень из чисто футбольной семьи, в которой вся жизнь подчинена подготовке, анализу, восстановлению. Он сам пропитан этим духом. Требования к нему будут возрастать.
– Назарий Русин. Он подавал очень большие надежды в U-19. Сейчас пытается закрепиться в первой команде, но не очень получается.
– Я не готов вам точно сказать, сколько матчей он сыграл в основе за первую команду. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что этого недостаточно, чтобы использовать свой шанс. Игрок должен иметь большее количество выходов в стартовом составе или хотя бы на один тайм, чтобы почувствовать уверенность. У него есть самое главное – голевое чутье. Есть нападающие, которых характеризуют словами «не украсть, не подкараулить». А этот случай об обратном. Русин может и подкараулить, и наказать соперника. В том числе, и сам может создать эти моменты. Мы все верим в то, что такие шансы у него будут.
Выход на сборы, два забитых мяча. Но, наверное, и Русину нужно быть более зубастым. На футбольном поле друзей нет. Там есть соперники. В том числе и в тренировочном процессе. Нужно выходить и доказывать, что ты лучше тех, кто сегодня претендует на твое место. Возьмите количество забитых мячей Русиным за U-21. Я не скажу, что с таким показателем он сильно громко стучится. Вопросы к самому себе.
– Вы упомянули о работе испанских специалистов. Какие инновации они привнесли в подготовке молодых игроков?
– Да, это было очень плодотворное сотрудничество. Руководство клуба недаром потратило средства на заключение контрактов с этими специалистами. Я не делал особых секретов, лично мне больше всего нравилась работа Висенте с U-21. Лично я посещал занятия, которые проводил Висенте, у меня есть некоторые записи на флешке. Тренеры в обязательном порядке смотрели содержание тренировочного процесса.
Чем он отличался от того, что делали мы? Главными составляющими принципов организации игры. Прежде всего, контроль мяча. Испанцы дорожат мячом, как никто больше. Это все переносилось в тренировочный процесс. Максимальное использование ширины – не могу сказать, что мы ее не использовали, но здесь были немножко другие подходы и требования. Индивидуальная техника – требования к ней возросли. Интенсивность ведения игры в атакующей зоне.
У нас было много споров. Сейчас некоторые говорят, что были конфликты. Ну какой это конфликт, если мы садимся здесь за стол и говорим, что мы забили 20 мячей за 5-6 игр, и все они забиты из пределов штрафной? Сегодня мы встречаем соперников, которые не дают пролезть к воротам. Удары со средней и дальней дистанции – действенное оружие? Безусловно. А почему мы этого не делаем? Почему у нас в содержании учебно-тренировочного процесса нет этого раздела?
Поднимите книгу Олега Базилевича 30-летней давности. И увидите там раздел «Удары со средней и дальней дистанции». Я с Мунтяном, Бибой, Михайличенко и Бессоновым когда общаюсь, то задаю вопрос: у вас было это? Они отвечают, что в обязательном порядке. Оставались после тренировок у Лобановского и практиковали. С 30-ти метров гатили этот мяч. Как говорил Леонид Буряк: «Один раз промазал со штрафного – полгода будешь ждать следующего шанса». Было пять игроков, которые могли пробить с дальней дистанции.
А сегодня мы помним только гол Алиева в ворота «Порту» – и он один, кстати. Гол Сидорчука «Заре». Ребята, а чего мы не бьем оттуда? Поэтому я садился и спорил с испанцами. А еще больная тема была – игра головой. Да мы на генном уровне не можем играть головой. Не то, что бить по мячу, а играть. Мы этот блок вообще убрали. Альберто убрал и доходило до того, что мы тут могли друг друга за барки взять. Но это творческий спор.
На выходе, на 30% было изменено содержание тренировочного процесса. Концепция, которая будет приносить «Динамо» пользу. Мы нашли общий язык и потом расстались нормально. Сейчас иногда встречаемся. Я виделся и с Раулем совсем недавно, и с Альберто, он приезжал сюда в октябре.
«От Цыганыка просто так не отобьешься. Так хотелось ему сказать: «Будь человеком!»
– После того, как изменился формат «Профутбола», вас уже давно не видно там. Скучаете по телевидению?
– Мне задавали вопрос, почему я не там. Произошло так, наверное, потому что есть ведущий этой программы, который посчитал, что общение со мной не приносит дивидендов этой программе. Это его право.
Такие же вопросы мне задают, мол, что я делаю в центре лицензирования ФФУ? А я практически 10 лет сотрудничаю с ними, принимаю экзамены, практическую работу. В том числе , и у элит, топ-тренеров. Например, Андрея Шевченко. Все тренеры проходили через комиссию, которую я возглавлял. Как и с телевидением, там я получаю обратную связь. Я питаюсь этим – это составляющая часть того действа, которое называется «жизнь в футболе».
К программе на «2+2» я тоже должен был готовиться. Ведущий был в более предпочтительном положении, чем я. Он готовился к программе, знал вопросы, которые будет задавать. Вы же помните, сколько было внезапных вопросов. Просто так от Цыганыка не отобьешься. Так хотелось ему сказать: «Цыганык, будь человеком!». Но это и меня стимулировало, чтобы быть подготовленным. Конечно, я скучаю по телевидению. Но у меня здесь хлопотное хозяйство, которое веселит. Работа с молодежью такова, что выходишь к ним и сразу сам чувствуешь себя моложе.
– Вы вспомнили про центр лицензирования и натолкнули меня на вопрос. А какие у вас отношения с Сергеем Морозовым?
– Насколько я знаю, Сергей Морозов уже не привлекается к работе в центре лицензирования. Была у нас приличная стычка как раз прямо в центре лицензирования.
– Во время экзамена?
– Нет, просто я слышал, что он сказал «Моя команда «Шахтер». Я и задал ему вопрос, с каких пор «Шахтер» стал его командой? Он что, играл в этой команде? Или работал там? На что он мне парировал, мол, ну а ты же за «Динамо». А я ни разу в жизни не сказал, что я рос в «Динамо». Да, я люблю эту команду и работаю в этой структуре. На сегодня я могу позволить себе фразу «в нашем клубе». Я вообще привык говорить во множественном числе. У нас в академии запрещено говорить «я подготовил игроков». Да не я подготовил, а мы подготовили. От всего окружения зависит то, как мы сработаем в итоге. Как в Одессе говорят, если дулю в кармане держат, то на пользу делу это не пойдет.
– Однажды Игорь Цыганык признался, что сознательно провоцировал вас на конфликт в эфире. Вам было известно о такой линии его поведения?
– Наверное, это составляющая часть этой программы. Дух противоречия – это двигатель интереса. Я его один раз тоже ввел в приличное замешательство. Когда разговор был о судьях, я сказал, что «потому вороны и живут 300 лет, а орлы – 33 года». Он не понял. А я говорю: классику читайте. Откуда ж он знал, что такая классика есть? Точно знаю, что папа ему сказал: «Игорь, тут ты не силен».
Но это было заочное соревнования, а мы не отходили от общей цели – сделать так, чтобы наш футбол был лучше. Очень часто мы говорили и спорили о тех проблемах, которые мешали нашему футболу стать более привлекательным и востребованным.
– Перед эфирами вы не получали разнарядок, как и что говорить?
– Нет. Наоборот, после эфира я выслушивал достаточно.
– От кого?
– Ох, ну например от одного папы. Я покритиковал футболиста, и его папа из Луцка устроил мне обструкцию. С двух часов ночи как начал мне звонить. Мол, ты моего сына не поддержал, начал его критиковать, каких-то качеств ему не хватает. Да мы с тобой на футбольном поле встречались, я думал, ты друг и так далее. Таких моментов было много.
– Игорь Михайлович не звонил?
– Не звонил. Один раз где-то в кабинете было сделано замечание. Мы с Леоненко часто встречались в эфире, был какой-то спорный момент. Президент решил у меня выяснить, чья точка зрения победила в этой программе. Но мы же знаем, что у Вити очень своеобразная точка зрения. Я был и остаюсь приверженцем того тезиса, что объективность – штука очень хрупкая. Но нужно хотя бы постараться быть объективным и требовательным.
Я не позволяю себе многих вещей. И вправе требовать того же от подчиненных. Я никогда не опаздывал, не занимал какую-то пассивную позицию. Если провожу что-то, то делаю это по полной программе. Все время вызываю их на обратную связь. Меня монологи не устраивают, я должен иметь диалог. Если мы будем иметь обратную связь от игроков, футболист тоже должен проникнуться нашими требованиям. Тогда это зерно быстрее прорастет. А если мы будем только требовать от них, а они не будут понимать, то этот процесс замедлится.
Фото: «Динамо»
