Луи ван Гаал. Психологический портрет. Часть 3.

Итак, Луи ван Гаал пришел в «Барселону», заменив на этом посту сэра Бобби Робсона. Созданное им детище, облаченное в сине-гранатовые цвета, получило уродливое прозвище «БарсАякса». Это напомнило высказывание о самом плохом блюде: «Возьмите два великолепных рецепта, смешайте их – и получите нечто несъедобное». Или в данном случае – неживое. Почему Луи ван Гааль столь активно начал привлекать в «Барселону» игроков, знакомых ему по «Аяксу» и Голландии? Здесь есть несколько вариантов:

1) Описанный в предыдущей главе «фактор Кройффа». Луи ван Гаал не хотел, чтобы его успехи были связаны с кем-то еще, кроме него. И если персона Робсона не вызывала у него никаких негативных ассоциаций, то система, которую начал строить Кройфф, его не могла устраивать изначально. Луи ван Гаал не просто хотел добиться успеха, он не хотел, чтобы к этому успеху был причастен кто-то еще. А поэтому он стремится избавиться от игроков, которых начал подводить из кантеры Кройфф. Вообще, Луи своими действиями практически уничтожил кантеру, т.к. ее игроки не могли рассчитывать на место в основе из-за приглашенных звезд.

2) Сделанная ставка Кройффа на кантеру не могла в тот момент принести результата, т.к. уровень игроков был недостаточно хорош для решения турнирных задач. Луи ван Гаал в первый год проверил этих игроков, и их игра ему явно не понравилась. Особенно плохи были дела в Лиге Чемпионов. «Барса» не смогла преодолеть групповой раунд ЛЧ, потерпев к тому же два чувствительных поражения от «Динамо» Киев. Можно отметить, что Луи ван Гааль все-таки проявил последовательность своим принципам, ведь никто из многообещающего выпуска «Догмы-95» не добился значимых успехов.

3)  Попробуем копнуть еще глубже, и увидим, что Луи ван Гаал несмотря на весь свой невозмутимый вид, жесткость по отношению к игрокам, сквозящую во всем самовлюбленность, - все же достаточно неуверенный в себе человек. Он действительно панически боялся, что его не примут в Каталонии должным образом, он хотел, чтобы ему поклонялись как Богу, а поэтому и решил опереться на знакомых ему людей, с которыми он многое выиграл, возможности которых ему были прекрасно известны. Почему не получилось? Все очень просто: ситуация изменилась, а Луи ван Гаал этого не заметил. Луи думал, что те методы, которые он использовал в «Аяксе» сработают и здесь. Они ведь правильные. Луи уверовал в собственную исключительность, а поэтому, когда увидел, что не все идет так, как планировалось, и он к тому же подвергается сильной критике, стал сильно нервничать. Никто не смеет критиковать Его. Никто не смеет рассказывать, о том, что Он ошибся. Он не ошибается. Ошибается кто-то другой: футболисты, судьи, погода, поля и т.д.

Именно в этот период начали проявляться те черты характера Луи, которые подходят под определение «нарциссизм». И действительно, все поступки свидетельствует об этом: Луи замкнулся в своем собственном отдельном мирке, который не имеет ничего общего с реальностью, он сосредоточен только на признании своих успехов, а другие его не интересуют. К тому же Луи ван Гаал не слышит никого, кроме себя, он не любит никого, кроме себя.

Удивительный эгоцентризм ван Гаала сказался и в отношениях с болельщиками. Луи ван Гаал во время своего первого прихода в «Барселону» выиграл два чемпионства из трех (правда провалился на евроарене), но своим нарциссизмом достал болельщиков так, что они были готовы на все, чтобы он ушел. Здесь можно провести аналогию с предыдущим тренером, Бобби Робсоном, который, хоть и не выиграл чемпионат Испании, но был любим и уважаем как игроками, так и болельщиками. Я уверен, что будь на месте Луи ван Гаала Робсон, то за такие же результаты публика была бы благодарна. Но с ван Гаалом все иначе. Болельщикам запомнились не победы команды, а вызывающее поведение тренера: то он заявит, что местные игроки ничтожны, то обвинит болельщиков в несправедливом отношении к себе, то устроит драку с журналистом (!), то объявит, что клуб, который он тренировал недостоин его имени, а он, Великий, сделал жест доброй воли, три года тренируя это болото.

Луи ван Гаал, уверенный в собственной исключительности, считая, что созрел для более великих дел, решил принять предложение Королевской Федерации Футбола Нидерландов возглавить сборную. Луи поставил перед собой цель выиграть чемпионат мира-2002, однако не учел некоторые важные детали. Сборная Нидерландов того времени была поистине мощной командой, которой на последних двух крупных турнирах фатально не везло в полуфиналах: на ЧМ во Франции вылет по пенальти в великолепном матче с бразильцами (ах, какой чемпионат тогда был, сколько ярких матчей!), а на домашнем ЧЕ вылет по пенальти при подавляющем преимуществе и двух нереализованных пенальти в основное время от итальянцев. Луи ван Гааль знал, что ему досталась сильная сборная, многих игроков которой он тренировал лично. Также Луи, конечно, был уверен в своей квалификации. Однако, сборная после окончания чемпионата Европы была истощен моральна и требовала новых ресурсов, а мотивацию для игроков в последнее время Ван Гаал находить не умел. К тому же, после вольной, красивой игры, которую привил сборной Райкаард, возвращаться в привычную для команд ван Гаала жесткую схематичность для игроков было тяжеловато. Луи ван Гаал не учел все эти факторы, т.к. для него игроки все еще являлись номерами на его тактических схемах, а не живыми людьми со своими слабостями. Отсюда жестокое фиаско – Голландия не преодолевает квалификацию, уступив поездку в Азию Португалии, которая тогда еще играла в веселый футбол, и Ирландии, с волевыми качествами которой тогда мало кто мог поспорить в футбольном мире.

После этого провала Луи ван Гаал принимает решение, которое не поддается никакой логике: он возвращается в «Барселону»! Опустим здесь все нелестные слова, которые тогда были произнесены в адрес тогдашнего руководства «Барсы». Для всех, в том числе и для футболистов это было настоящим шоком.

Вспоминает Хави Эрнандес: «23 апреля 2002 года финальным аккордом праздника Святого Жорди стала наша первая игра в полуфинале Лиги чемпионов с мадридским «Реалом». Но я был вынужден примкнуть к многочисленной армии болельщиков на трибуне, так как в Греции против «Панатинаикоса» я схлопотал карточку, которая означала дисквалификацию.

Мне достали два билета в ложу, куда я и отправился со своим другом Хустрином. Мы занимаем свои места, и я вижу, что соседнее сиденье пустует. Начинается игра. И никто не приходит. «Странно», - говорю я Хустри, - «хорошее место и пустует во время такого матча». Не успеваю я закончить фразу, как рядом со мной присаживается Луи Ван Гааль собственной персоной. От удивления я обомлел. Я его не видел три года с момента моего дебюта за сборную против Голландии в 2000 году. Поздоровавшись, он сразу начал комментировать игру, попутно задавая мне вопросы: «Как Рошембак? А Кристанваль? А Савиола?» Я подумал, что он продолжает следить за своим бывшим клубом, поэтому так интересуется. Я отвечал ему кратко, не вдаваясь в подробности. И тут он резко замолчал, посмотрев на меня, и сказал: «А что ты думаешь по поводу моего возвращения в «Барсу» в следующем сезоне?» Находясь в шоке, я смотрю ему в глаза: «Честно говоря, мистер, не думаю что это хорошая идея. Думаю, это не принесет пользы ни Вам, ни клубу». В задумчивости он посмотрел на меня, не проронив больше ни слова до конца матча. Да и говорить было не о чем, так как мы летели 0-2. И в очередной раз Зидан сделал игру.

Через неделю после этой короткой встречи было объявлено о подписании Ван Гаала. «Боже! Я надеюсь, он не будет брать в расчет то, что я ему сказал» - думал я в тот момент. И на самом деле случилось так, что голландец даже ухом не повел. А наоборот, сделал меня наряду с Коку стержневым игроком средней линии.

В раздевалке Ван Гааль оставался прежним: жестким, честным и требовательным. За ее пределами он стал более осторожным. Он уже контролировал свои выражения, чтобы потом не получить нож в спину. Возможно, на это повлиял приход в клуб нового помощника тренера Андреиса Йонкера, человека спокойного, и способного погасить очаг возникающего напряжения. Ван Гааль, как мне кажется, наконец осознал всю специфику клуба.

Мы блестяще начали в Лиге чемпионов, повторив рекорд по количеству побед на групповом этапе. На внутренней арене дела не клеились. Институциональный кризис, в котором оказался клуб под руководством Жоана Гаспара, также не добавлял уверенности основной команде. Тогдашний президент был завсегдатаем нашей раздевалки, где постоянно практиковал различного рода воззвания и пламенные речи. Я помню одну особенную, когда президент с резкой прямотой попросил выйти вон всех тех, кто не согласен с политикой главного тренера. Ясное дело, что никто и шага не сделал, и все остались на своих местах. Но было всем понятно, что с каждым днем обстановка все ухудшалась и ухудшалась.

Болельщики перешли от критики к прямым оскорблениям. На открытых тренировках мне и Габри кричали такое...«Продажные наемники» было самым мягким из этих оскорблений. Сам Ван Гааль, будучи шокированным этими высказываниями, лично подошел и спросил, а не нам ли адресованы все эти крики. Габри очень тяжело переносил все это. Зачастую он был готов броситься прямо на ограждение. Я же просил его успокоиться и трезво разобраться в ситуации. По правде, мы сами не понимали, что происходит, так как мы оставляли целиком себя на футбольном поле. В такой ситуации остается два выхода: плюнуть и уйти, выкинуть полотенце, либо взять быка за рога и терпеть. Я выбрал второе, хотя это автоматически означает глотать все обиды.

За день до увольнения Ван Гаала Гаспар вновь спустился в раздевалку и успокоил команду, что ни при каких обстоятельствах не отправит в отставку главного тренера. Я до сих пор не понимаю, какие цели он преследовал этим своим шагом. При этом я знаю, что одним из самых тяжелых дней в моей жизни был тот, когда я и Пуйоль поехали прощаться к Ван Гаалу домой. Наш визит до слез растрогал его. Он очень эмоционально нас поблагодарил за поддержку и назвал настоящими профессионалами. Его слова навсегда запали нам в душу, так как исходили от выжатого, как лимон, человека, пытавшегося поднять на ноги эту команду путем честной и порядочной работы. Ван Гаал ушел, потому что у него уже не осталось внутренних сил, чтобы противостоять ситуации, сложившейся в клубе.

Болельщики были зачастую несправедливы к голландцу. Я думаю, что они даже стали ненавидеть его. И откровенно говоря, он этого не заслужил. Это очень хороший человек. Безусловно, со своими недостатками, но честный, профессиональный, и всегда говорящий только правду и только в лицо»[ цит. по: Автобиография Хави Эрнандеса: «Моя жизнь – «Барса». 10 гл. – Barsamania.com] .

Любопытно, не правда ли? Почему ван Гааль пошел на этот шаг? Похоже, что он окончательно к этому моменту перестал схватывать всю ситуацию полностью. Проанализировав свои ошибки, успокоившись, прийдя в себя, Луи решил исправить их. Но в прошлое вернуться нельзя. Тем более Луи ван Гааль опять допустил ту же ошибку: сконцентрировался на анализе своих ошибок, однако совершенно не учел посторонние факторы, например, ситуацию в клубе и отношения с болельщиками. В результате, он не мог полноценно управлять командой, что привело его к крушению.