Автобиография Денниса Бергкампа. Глава 10 - «Дела телесные». Часть первая

Принято считать, что до того как Арсен Венгер внедрил последние достижения физиологии и диетологии в «Арсенале», английский футбол практически ничего не знал об уходе за телом. Тони Адамс не совсем согласен: «Вот говорят, что массаж привез из Италии Дэвид Платт, но еще лет за двадцать до него Дэвид О’Лири делал себе самомассаж. Именно поэтому он играл так долго. Я не говорю, что Арсен ничему не научил меня в плане подготовки и восстановления. Он сам как врач, это его конек, в этой сфере он лучший. Но помню, у меня книга доктора Роберта Хааса, она называлась «Ешь, чтобы выигрывать», была году эдак в 87-м, задолго до того, как пришел Арсен и все изменил. Ну да, выпивали мы по двадцать пинт лагера, но мы же ели пасту».

Бывший физиотерапевт «Арсенала», а ныне – сборной Англии, Гари Левин, пользующийся огромным авторитетом в футбольной среде, перечисляет целый список нездоровых привычек, свойственных игрокам в те «старые-добрые деньки»: «Даже в документах отмечено, что Джордж Грэм любил увезти команду куда-нибудь на неделю, и там не обходилось без выпивки. Это была общая беда, но так уж было принято. Спросите парней из «Ливерпуля», они вам расскажут, как они праздновали победы в Кубке чемпионов. Алкоголь там точно был, он сплачивал команду. Даже до игры в раздевалке обязательно была стояла бренди – чтобы ребята могли хлебнуть для храбрости. Это не было пьянством, просто так уж повелось. Ну и в автобусе после игр непременно была баклажка пива».

Современное питание и еда тех дней – просто небо и земля.  «Когда Деннис приехал в Англию, игроки еще ели рыбу-и-чипсы [fish’n’chips – традиционная английская еда, филе рыбы во фритюре и картошка фри] после игр и всякие «Марсы» и мармеладки. Это сейчас рацион разработан по науке, а тогда наука была простая: считалось, что энергию дают «быстрые» сахара. Да, при Джордже Грэме игроки покупали рыбу-и-чипсы по дороге домой. И «Арсенал» был одним из первых клубов, где перестали кормить фаст-фудом, а взяли специальных поваров, готовивших нормальную еду в автобус. «Манчестер Юнайтед» и «Ливерпуль» пришли к этому гораздо позже. Поэтому, когда они приезжали на «Хайбери», они давали нам перед матчем заказ, и мы шли в ближайшую забегаловку фаст-фуда на углу Авенелл Роуд и Гиллеспи Роуд, а после игры они это ели. Такие дела творились, когда Деннис приехал в Лондон. Он, конечно, не участвовал в попойках, и вообще трепетно подходил к выбору еды. А потом пришел Арсен, и все поменялось – тренировки, рацион, водный режим…»

На фото: физиотерапевт Арсенала Гари Левин

Деннис до сих пор в восторге от той внутренней революции. «Я с самого появления в раздевалке заметил, что многие вещи делают не так, как следует. Помню, в первом сезоне мой предматчевый рацион был примерно такой: белая фасоль в томатном соусе, бекон, яйца вкрутую…  не мог этого понять. А другие игроки трескали в это время чипсы и шоколад . Такой была Англия в те дни. Я в этом не участвовал, просто думал, ну нельзя же так, и стал приносить свою еду. Перед началом моего первого сезона в «Арсенале» мы ездили на сбор в Швецию и там тренировались дважды в день. В первый же вечер мы с женой пошли прогуляться и увидели наших игроков на лавочках перед баром, спокойно пьющих пиво. Я подумал: «Охренеть! У вас сегодня было две тяжелых тренировки, и вот теперь всё, что вы наработали, уйдет с пивом. Зачем так делать?

Самое забавное, что это никак не сказывалось на тренировках, настолько они были крепки. Кое от кого по утрам могло попахивать алкоголем, но вы бы никогда не подумали, что эти ребята пьянствовали накануне, потому что они выкладывались на 101%. И все же я думал, что нельзя так насиловать своё тело. Я приехал из Голландии с ее культом профессионализма, да и в Италии всё было серьёзно (за исключением нескольких игроков, которые время от времени покуривали), поэтому мне потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть. С другой стороны, это вопрос уважения чужой культуры. Да, я не был бы в восторге, если бы мои футболисты не могли прийти на тренировку из-за того, что накануне погуляли. Но если на тренировках они пашут, как проклятые, то кто я такой, чтобы указывать им, что хорошо, а что плохо, так что я не стану их критиковать.  

И парни уважали меня за то, что я ничего им не говорил. Может, они смотрели на меня и понимали, что уровень моей игры зависит в том числе и от того, как я питаюсь; возможно даже, что они кое-чему у меня научились. Но настоящий переворот все же случился только  с приходом Арсена, когда всех стали кормить совсем по-другому. Как-то вдруг опустели мини-бары в гостиницах, а предупрежденный персонал перестал принимать заказы в номер. И это пошло на пользу в первую очередь самим игрокам».

Для меня спорт – это прежде всего профессия. И чем лучше готово твое тело, тем лучше ты сделаешь свою работу. Как и в любом другом деле, если твои инструменты не работают, ты не преуспеешь. В футболе, если у тебя лишний вес, то ты недостаточно быстр; если ты не восстанавливаешься полностью после игр… ну во всяком случае для меня это крайне важно. И ни одно исследование не скажет вам: „Не волнуйся, фаст-фуд – то, что тебе надо. Вот, возьми еще бургер и шесть пинт [около 3 литров] пива“.  Поэтому я считал их сумасшедшими, раз они пьют так много и употребляют такую еду. Но ведь клуб закрывал на это глаза! А с приходом Арсена мы сразу впали в другую крайность. Еда, которую нам давали перед матчами, стала совсем унылой. Овощи без соуса, вареная курица… Брррр. Я все же за то, чтобы у пищи был хоть какой-то вкус. Постепенно рацион стал получше, и это правильно, потому что ментальный аспект тоже важен. Ведь обычно вы едите то, что вам нравится, а если еда плохая, то приходится заставлять себя. Так вот, со временем в десерты стали добавлять сахар (не рафинированный, правда), а еда становилась все вкуснее… Но те первые несколько недель были шоком даже для меня.

Одним из нововведений, которое не понравилось Деннису, было обязательное применение минеральных добавок и витаминов. Гари Левин:

- Арсен понимал, что ввиду длительности и сложности сезона игрокам это необходимо. Диетолог из Франции Ян Ружье стал брать у футболистов анализы крови и волос, чтобы понять, каких веществ недостает каждому. Деннис действительно встретил это в штыки, потому что считал, что питается правильно.  Это был его пунктик, если хотите. Но Арсен, который, как и Деннис, тот еще фрукт, не терпел возражений. Ружье садился с каждым игроком по отдельности, брал анализ крови и говорил, что у тебя в организме не хватает того-то и того-то, поэтому вводим в твой рацион такие-то добавки. Деннис утверждал, что ему не нужны никакие добавки, тогда Ружье решил зайти с другой стороны и мог попросить его есть побольше печени, шпината или ещё чего-нибудь. И так было с каждым в команде. Примерно треть не пила витамины, которые прописывал Ружье, треть ­­— потребляли лишь некоторые, а остальные, при всем к ним уважении, просто делали то, что им говорили».

На фото: физиотерапевт Аякса Пим ван Дорд

Отношение Денниса к травмам и лечению также уникально и идет вразрез с английскими традициями. Его отличала идеальная работа каждой мышцы, каждого сустава. Его бывший физиотерапевт по «Аяксу» Пим ван Дорд отмечал еще в голландский период Бергкампа: «Уже с юниорского возраста Деннис всегда хотел знать всё, что только можно знать о травмах. Тем более удивительно, что я не припомню ни одного повреждения у него самого». Левин высказывается в том же ключе: «Деннис заботился о своём теле лучше, чем кто бы то ни было. В спортивном смысле, разумеется. Он мог сказать, что у него сводит икры, и я начинал с ним работать. Я ему говорил, что тренироваться с полной нагрузкой рискованно, но он возражал: «Не, я чувствую, когда нельзя. Сегодня можно работать, но если не пройдёт, то я, конечно, скажу тренеру.

- И что в этом необычного?

- Ну, Деннис рассуждал примерно так: «Если предоставить тренеру и медперсоналу все сведения, то они могут принять решение, но такое же решение я могу принять и сам». В английском же футболе было принято замалчивать повреждения, даже если травма серьёзная. Ни в коем случае не показывать свою слабость! – вот девиз. Футболисты не хотели давать тренеру ни малейшего повода не включать их в состав. Поэтому выживал самый стойкий. Вы бы ни за что не взяли эластичный бинт, как и поступил Берт Траутманн, который вышел играть в финале Кубка со сломанной шеей. И никто не думал о последствиях». Он помнит также, что случилось с Бобом Уилсоном в 72-м. «В полуфинале Боб доломал своё колено, но пока он валялся на поле в муках, остальные издевались над  ним. Они кричали ему: «Вставай, бля! У тебя нет никакой травмы, козёл!» У Боба сломано колено, возможно, ему придется завязать с футболом раньше времени, а они орут на него».

Послушаем самого Боба: «Это случилось на «Вилла Парке» в игре против «Стока», и я в тот же момент понял, что травма серьёзная – сухожилие оторвалось от хряща. Я попробовал продолжить матч, но не мог толком даже стоять, так что пользы от меня в воротах был ноль. Но тогда не предусматривалась экстренная замена вратаря, поэтому команда требовала, чтобы я остался в игре. На тренер Берти Ми подошел ко мне и сказал: «Ну ты же и до этого играл с травмами, давай, Вило, соберись, ты сможешь!» Еще помню, как Питер Стори стоял надо мной и в исступлении орал, что я трус. Из-за той травмы я теперь могу ходить только с клюкой».

Левин  продолжает:

- Так было в 70-х, и так еще обстояли дела в 90-х. Я видел, как Тони Адамс играл со сломанными костями или порванными связками... Но он говорил: «Я должен играть, должен!»  Настоящий боец, каким впоследствии стал Джон Терри.

- Но Дениис был не таким, верно?

- Деннис сказал бы так: «Я не хочу подвергать риску мою футбольную карьеру ради результата одного единственного матча». К тому же он думал и о команде.

В конце сезона 1997-98 у Денниса случилось растяжение мышцы . Мог ли он сыграть в финале Кубка против «Ньюкасла»? Выиграть означало сделать исторический дубль, первый с 1971-го года.  Деннис так хотел поучаствовать  в мачте….

Левин:

- Он прошел полную реабилитацию, беговые упражнения и чувствовал себя очень хорошо. В пятницу он тренировался со всеми, рассчитывая сыграть в субботу. В разгар занятия, минут через сорок после начала, он вдруг останавливается и говорит тренеру, что он не в порядке. Я его спрашиваю: «Что, опять спазм?», на что он отвечает: «Нет, но я чувствую, что что-то не так. Я не хочу обманывать завтра, это не по мне». Наверно, у меня в тот момент были глаза по пять копеек, потому что подавляющее большинство игроков сказало бы в подобной ситуации: «Ну я начну матч, а там видно будет. Даже если не доиграю, всё равно я вышел в финале». Но Деннис как никто другой знал свое тело и пределы своих возможностей. И знал, чего ждут от команды болельщики. Можете считать его упёртым догматиком или просто честным игроком, но я бы назвал его разумным. С точки зрения спортивного врача, он просто идеал игрока, с которым каждый мечтает работать.

У него никогда не было серьезных травм с последствиями, лишь обычные для футболистов мелкие болячки — сухожилия, задняя поверхность бедра, икры. Две-три недели, не больше. И если другие просто спрашивали, сколько времени уйдет на восстановление, то Деннис хотел знать все до мельчайших подробностей. „Когда можно будет делать пробежки? Когда я смогу бегать в полную силу?“ К этим вопросам он подходил очень методично. Обычно игроки полностью полагаются на врача и не берут на себя ответственность, а потом ноют, что им дают слишком интенсивную нагрузку, но Деннис расспрашивал про каждую деталь.

Скажем, мы запланировали 6-минутную пробежку, а затем ускорения.

- Знаешь, я пока не готов к ускорениям, — мог сказать Деннис перед самым началом.

- Ну давай сделаем пробежку, а там видно будет. Если почуешь неладное, то ускорения делать не будем, а заменим их еще одной пробежкой. Посмотрим, как отреагирует организм, и если все будет в порядке, сделаем беговые завтра, — отвечал ему я.

- Хорошо, давай так и поступим.

Он также подмечал каждую деталь, постоянно анализировал. Это сказывалось на его тактическом мышлении и помогало вести игру. Так учат в Голландии и в Италии, а у нас сплошная рубка все 90 минут. Деннис же мог придержать мяч, обыграться с ближним, чтобы замедлить темп, а когда надо — наоборот ускориться.    

Еще Деннис привнес в клуб такую штуку, как образованность, а также привычки, которые стали сегодня неотъемлемой частью профессионального мышления футболиста. Если тренировка начиналась в 10:30, то Деннис был на базе не позже 10, а чаще даже в 9:45 или 9:30. Каждый раз он тщательно проверял свою экипировку. Если что-то было не так с бутсами или гетрами, он тут же обращался к Вику Акерсу, который отвечал за амуницию. Но не надменно, а дружески: „Эй, Вик, у тебя не найдется еще пары гетр?“ или „А у тебя есть запасные шорты?“ А как дотошно он ухаживал за бутсами! Не знаю другого такого игрока, который бы настолько точно знал, чего он хочет от своих бутс. К разработке нужной ему модели он привлек компанию-экипировщика. Если помните, тогда футболисты начали менять бутсы забавы ради, но Деннис был старомоден. Он разнашивал одну пару бутс в предсезонке, а затем играл в них на протяжении всего сезона, потому что уже привыкал к ним и считал, что если что-то поменяется в бутсах, то что-то обязательно поменяется и в игре. Можете считать это суеверием, но я бы скорее назвал это хорошей привычкой и пониманием того, что даже мелкие изменения влияют на игру и в физическом, и в ментальном, и в техническом плане.

То же касается бандажей. Он был первым игроком, который не надевал их на тренировках, а только на игры. Это показалось мне интересным. С медицинской точки зрения, я бы советовал не носить бандажи без необходимости. С ними, например, не подвернешь лодыжку, но если английский игрок раз наденет эту штуку, он уже не избавится от нее до конца карьеры. И это будут уже не медицинские показания. С одной стороны, это сродни суеверию, с другой, они рассуждают, что раз он страхует от травм, значит, можно носить его постоянно. Они не понимают, что когда закрепляешь сустав, ты значительно уменьшаешь его подвижность, а затем и его чувствительность, которую мы называем проприоцепцией. Это в свою очередь влияет на баланс, который влияет… вообще на всё. Поэтому Деннис тренировался без бандажей, чтобы не потерять эту чувствительность, а надевал их только на официальные матчи, когда риск получить травму возрастает многократно. До этого момента я никогда не видел, чтобы игрок так поступал. И это одна из многочисленных вещей, которым я сам научился у Денниса.  

Предыдущие главы