Откровенный Дубинский: о приходе в спорт, новой арене для «Прометея», Евробаскете в Украине и Евролиге

Tribuna/Баскетбол/Блоги/На уровне и под эгидой/Откровенный Дубинский: о приходе в спорт, новой арене для «Прометея», Евробаскете в Украине и Евролиге

Блог — На уровне и под эгидой

Автор — Андрей Белик

31 декабря 2021, 16:50

Откровенный Дубинский: о приходе в спорт, новой арене для «Прометея», Евробаскете в Украине и Евролиге

Президент «титанов» рассказал о своем детище.

Гостем последнего в 2021 году выпуска видеоподкаста ProUkrBasket стал президент «Прометея» Владимир Дубинский.

Отвечая на вопросы двукратного чемпиона НБА Станислава Медведенко и баскетбольного редактора Tribuna.com Андрея Белика, он рассказал о том, как создавался клуб, доминирующий в Суперлиге, какие просчеты уже были допущены за три с половиной года его существования, к чему «Прометей» будет стремиться дальше – в первую очередь, на международной арене.

Приводим главные тезисы Дубинского.

О создании «Прометея»

Хочу сразу сказать – я считаю слово «меценатство» неправильным. Мы не рассматриваем спорт как благотворительный аттракцион. Это не благотворительность. Изначально это увлечение. Все началось с того, что в Каменском старый советский зал, убитый в хлам, надо было реконструировать. Областная администрация выделяла на это деньги, городу было все равно, и мы вообще думали, что это будет теннис. Был реконструирован Дворец тенниса, я встречался с украинскими теннисистами, и мы хотели сделать центр развития тенниса, потому что одна из моих дочерей, живущих в Америке, профессионально занималась теннисом.

Потом ко мне пришла Мария Александрова, бывший заместитель директора этого коммунального предприятия – она, в общем-то, известная волейболистка, – и сказала: «Владимир Михайлович, а не хотите ли вы заняться волейболом? Иначе я уеду в Киев, меня приглашают в сборную вторым тренером». И вообще была идея создания женской волейбольной команды, которая будет играть в новом отремонтированном комплексе в Каменском.

И когда мы заговорили с Пашей Чухно – это мой бизнес-партнер, мы давно уже вместе, более десяти лет, он бывший баскетболист, который поиграл и в Суперлиге, и за рубежом, – он спросил: «Владимир Михайлович, а почему волейбол, а не баскетбол?» Разговор этот был в конце июля – начале августа 2018 года. Я поехал в Киев, познакомился с Михаилом Бродским, переговорил, и он назвал одно условие: «Если будешь всех бить, и меня, и «Мавп», то я не возражаю». Потом было заседание исполкома Федерации баскетбола Украины, очень прикольное. Я пришел, вокруг куча уважаемых людей, и Саша Волков спрашивает, каким будет бюджет клуба. Я ляпнул, все подняли руки – так мы и попали в баскетбол.

Сначала это было легкое хобби. Я вообще не думал, что буду увлекаться зрелищем баскетбола и смотреть его. Это было фантастически. Мы потом стали ездить на все матчи Высшей лиги – тогда мы еще не понимали, насколько велика разница между Суперлигой и Высшей лигой, – и это был кайф. Потом это превратилось в бизнес-проект, который мы сегодня и имеем.

О бизнес-стратегии клуба

Я не понимаю, что такое социальный проект. Сегодня «Прометей» – это чистый бизнес-проект. Это была эмоция в момент создания клуба, но сегодня мы – по крайней мере, я точно, – рассматриваем проект как профессиональный клуб.

Если мы говорим о глобальной цели – это, однозначно, создание профессионального клуба. Я думаю о том, что произойдет через 10-20 лет. Я бы не хотел, чтобы «Прометей», как это было со многими другими клубами, в случае отхода меня от дел – или ухода из жизни, – вдруг в один день прекратился. Все, что я вижу сегодня – у какого-то предприятия или бизнесмена заканчиваются деньги, теряется интерес, и ни его дети, ни мои дети не станут вкладывать в это деньги. Идея, мечта – создать условия и финансовый оборот таким образом, чтобы через 10-15 лет это работало без меня.

Это – глобальная цель. Как это сделать, я еще не придумал. Но мы понимаем, что нужно сделать, какие материальные активы оставить: свой зал, оборотные средства и так далее, чтобы это могло жить. Самая большая проблема – я терпеть не могу, когда людям вовремя не выплачивают зарплату. Хоть в бизнесе, хоть в баскетболе. И глобально будущее «Прометея» будет зависеть от того, насколько он сможет обеспечить себе финансово высокий уровень.

Второе – однозначно, мы делаем кучу ошибок, но сегодня мы продолжаем строить профессиональную организацию. Мы нанимаем профессиональных менеджеров. Буквально три недели назад на игру в Запорожье приезжали наши европейские партнеры, и я взял еще одного европейского менеджера, который с лета будет именно создавать систему. Это человек, который 20 лет проработал в европейском клубе, и понимает четко, что и как необходимо создать для того, чтобы добиться определенных результатов. Мы говорим именно об организационных и менеджерских результатах на евроарене.

Я считаю, что чемпионство в Украине сегодня, при возрастающем уровне чемпионата – это задача «Прометея» номер один. Это очень круто, классно, вызывает совершенно дикие эмоции – мы не спим и не едим, когда проигрываем или выигрываем.

Я до этого был большим болельщиком футбола. И никогда не мог понять, почему украинские клубы – тот же «Днепр», к примеру, – не могут добиться каких-то стабильно высоких результатов в Европе, стать лидерами. Я хочу, чтобы «Прометей» рано или поздно стал одним из лидеров европейского баскетбола. Что это будет – Евролига или Лига чемпионов, – второй вопрос. Мы хотим быть в Европе, мы хотим быть узнаваемыми, для меня реально важно, что мы – украинская команда вот там.

Об инфраструктуре и собственной арене для участия в еврокубках

Сегодня в Украине есть только две арены, на которых мы можем играть в Лиге чемпионов – «Юность» в Запорожье и Дворец спорта в Киеве. Есть еще залы в Харькове и Южном, но они не соответствуют требованиям турнира. Проблема первая – нам нужен зал рядом, потому что болельщики. На прошлые матчи в Запорожье и в Киев приезжали от 300 до 500 болельщиков: мы арендовали автобус, оплачивали переезд, но это все равно совершенно дикая проблема.

Второй вопрос – абсолютно смешной. Мы знаем всех собственников и руководителей той же запорожской арены, у нас великолепные отношения. Но есть человеческий фактор. Мы забронировали зал, еще не понимая, выйдем мы в группу, или нет, и в это же время они сдают зал под проведение чемпионата Украины. Мы об этом узнаем за три или четыре недели до начала игры, паника, истерика. В Киеве зал забронирован под концерты, в Запорожье зал забронирован. Вообще стоял вопрос о том, что играть будем в Турции, на нейтральном поле. Причем я поднял все свои возможные связи. А чемпионат Украины… Мне говорят – у нас приезжает 680 человек. Куда я? И в итоге команда – то ли «Сассари», то ли «Тенерифе» приезжал к нам, – тренировалась вообще в каком-то втором зале. Мы боялись, что нас оштрафуют.

Теперь новая история – игра между «Хапоэлем» и «Манресой» опять перенесена из-за ковида, а зал у нас забронирован на 11 января. Другие даты уже заняты. И мы сейчас опять в истерике, опять ищем пути, как это сделать. Киев – идеальная история. Много людей, легче привести зрителей в зал, много тех, кто действительно интересуется. Но, во-первых, очень дорого, вот вообще нереально дорого. Помимо аренды, у нас 400 тысяч ушло на то, чтобы что-то там перекрасить, переклеить, переоборудовать. За одну игру – это просто ненормально дорого. И, во-вторых, та же самая проблема – занятость зала. Концерты забронированы уже на год вперед.

Как бороться? Построить свой зал. Это единственный выход. У нас есть два проекта. Один – мы планировали построить свой зал на 3500 человек, считая, что этого более чем достаточно. Именно частный зал, чтобы ни от кого не зависеть. Дорогое удовольствие, но мы нашли инвесторов, партнеров, все подтвердили свое участие. Понятное дело, мы – основные вкладчики. Второй – я не исключаю, что сегодня, с учетом всех заявлений о Евробаскете, мы построим новый современный зал в Днепре. Город поддержал, город выделил землю, область выделила деньги на проект, и мы верим, что нас услышат. Нас уже услышали. Я хочу верить, что сезон-2023/24 мы будем играть в своем новом большом зале.

О целесообразности проведения Евробаскета в Украине

Я считаю, что Евробаскет нужен, потому что это развитие. Все разговоры о том, как это дорого и как это сложно… Смотрите – нам нужна инфраструктура. Если мы возьмем Евробаскет, который и Президент поддержал, и Михаил Бродский поддержал, и все поддержали – мы сможем построить минимум два-три зала достаточно крутого качества в Украине. Да, они большие, они требуют содержания, и надо всем будет думать, что с этим делать. Но это должно дать толчок к развитию.

О создании Суперлиги как ассоциации клубов

Мы все за Суперлигу, за профессиональную лигу. Мы об этом говорили еще два года назад. Смотрите – мы, во-первых, новенькие. Мы маленькие. Мы пришли в чужой дом и стараемся жить по тем правилам, которые есть. Такую позицию мы занимаем. Уже мы немножечко подымаем голову, где-то хотим что-то сказать, но мы даже на исполкоме сидим с краю – мол, наше мнение будет учитываться, это приятно, спасибо.

Проблема такая. Сколько у нас в Суперлиге сегодня финансово состоятельных клубов? Я не буду называть имена клубов, все, наверное, прекрасно понимают, о ком идет речь, но таких клубов у нас четыре. Это те, кто действительно имеет поддержку бизнеса, меценатов, и кто не берет деньги из бюджетов. Остальные клубы, и я это точно знаю, все равно завязаны на том, сколько выделит областной бюджет, сколько выделит городской бюджет. На зарплату, проживание, питание и так далее. Как только мы создаем профессиональную лигу, вы по закону не имеете права брать деньги из бюджета. Это коррупция.

Поэтому будет Суперлига или нет, очень тяжело сказать. Для этого просто нужны клубы, которые не будут зависеть от бюджетов. Помощь с инфраструктурой – да, отопление, вода, электричество – да. Но ни на зарплаты, ни на питание, ни на переезды, ни на аренды не может клуб профессиональной спортивной лиги брать деньги из бюджета.

По профессиональной лиге очень много юридических вопросов. Если она будет создана на паритетных началах – с большим удовольствием. Я, честно говоря, не вижу особой разницы, кроме той, что вопросы судейства, может быть, будут решаться по-другому, вопросы графика – по-другому, вопросы влияния ФБУ – по-другому. Все за. Есть какие-то курьезы, и есть какие-то политические моменты – кто же там самым главным будет.

О четырех кругах в регулярном чемпионате Суперлиги

Я из-за своей неопытности, из-за своей, наверное, глупости – не побоюсь этого сказать, – был инициатором проведения четырех кругов в Суперлиге. При этом кто-то из партнеров и друзей говорил мне – это же сумасшествие, что вы творите? Мы не понимали, что клуб, играющий в Лиге чемпионов, живет в настолько тяжелом графике. Мы, как и многие другие люди, пока не пройдем это на своих ошибках и не научимся, этого не поймем.

Мы подговаривали. В том смысле, что я разговаривал с другими президентами клубов и говорил – да вы что, мы такие деньги платим легионерам, пусть все играют. Вот в НБА через день играют, ничего страшного. И когда собирали зум-конференцию, была пара человек, которые выступили против четырех кругов, а мы настоятельно просили, говорили, как это важно – и, в общем-то, получили то, что получили. Сегодня мы прекрасно понимаем, что если клуб участвует в еврокубках с таким тяжелейшим графиком, это очень сложно.

Я думаю, что это была наша стратегическая ошибка. Мы могли, встречаясь с президентами, настоять на том, что три круга – это был бы лучший вариант для всех, а особенно для клубов, участвующих в европейских турнирах. Если, дай бог, мы пройдем плей-ин – а я верю в тренера Нено, верю в команду, – там вообще истерика. Я вообще не понимаю, как мы будем играть в чемпионате. Все говорят, мол, вот у вас такая классная длинная скамейка, но какой бы классной и длинной она бы ни была, 12-13 человек не могут играть в таком графике.

О переезде из Каменского в Слобожанское

К сожалению, получилось так, что мэр Каменского оказался не заинтересован в сохранении в городе профессиональной команды. Это был больше личный конфликт – мой и мэра. Мы многие годы были вместе, дружили, общались, и после этого… Неважно, предвыборные моменты или какие-то другие, у нас была конфронтация. Неправильная, к сожалению, это не принесло пользы ни одной, ни другой стороне. Но конфликт зашел настолько далеко, что стоял вопрос так, что мы не можем использовать наш зал полноценно. В нем должны быть другие всевозможные структуры – и ДЮСШ, и детские секции какие-то.

Увы, так бывает – личный конфликт перерос в конфликт клуба. И мы приняли для себя непростое решение, поскольку нам нужно играть, и нам нужна площадка. Вы прекрасно понимаете – это минимум две тренировки в день, а еще и волейбольные команды, и так далее. Можно было продолжать в каком-то противоборстве и противодействии, но это зависимость от власти. Не хотелось бы иметь какую-то зависимость от органов местного самоуправления. Если это по любви – да. Если это конфликт, который перерос в конфронтацию…

Есть еще и второй момент – многие легионеры не хотели играть в Каменском. Это сопутствующий фактор. Город, в котором очень слабо развита инфраструктура – рестораны, прогулки развлечения. Плюс по экологии были вопросы. У нас три-четыре контракта с людьми, которых мы хотели видеть в команде, сорвались только из-за того, что их жены не отпускали или не соглашались ехать туда. Это было вторично, но мы понимали, что обстановку нужно менять. Но, в первую очередь, все состояло из конфликта.

Сегодня этот конфликт уже позади, и наша волейбольная академия играет в зале в Каменском, все договорено с мэром. Мы ничего не просим бесплатно, за все платим деньги по рыночным ценам. Но когда все случилось, нам срочно нужно было найти новую арену. Инфраструктура, к сожалению, такова, что найти зал, вмещающий определенное количество людей и подходящий для проведения тренировок и игр, очень непросто.

Мы поехали в Слобожанское, встретились с главой ОТГ. Я знал этот зал, потому что мои друзья там немножко участвовали в строительстве, плитку укладывали. Конечно, он совершенно не был приспособлен для матчей профессиональной лиги, мы подписали тяжелый финансово контракт по аренде, по реконструкции, вложили полностью свои деньги. Это новый паркет, сидения для зрителей, были и другие проблемы – тут текло, там топило, здесь не светило. Но мы пошли этим путем. И это был тот момент, когда мы поняли, что нам нужно строить свой зал – либо вместе с властными структурами на каких-то паритетных началах в рамках государственно-частного партнерства.

Переезд – вынужденный шаг, но мы довольны тем, как все сложилось, и тем, что снялась вот эта конфликтная ситуация. Мы получили свой зал, у нас есть решение сессии местной ОТГ о том, что он передается нам в аренду задорого на пять лет без права разрыва. Мы верим, что это как-то нас обезопасит, и за это время у нас появится еще один зал. В качестве компенсации было согласовано, что рядом мы строим для детей ОТГ и для нашей академии еще один зал, и он процентов на 70 уже готов. Думаю, к 1 мая мы его закончим. Мы хотели закончить к Новому году, но это строители – у них ничего никогда не бывает вовремя.

О появлении Ронена Гинзбурга в «Прометее»

У меня мало опыта ведения бизнеса именно в баскетболе. Но, как и любой человек бизнеса, я ставлю цели – а это всегда максимальные цели. И для достижения этих целей мы стали искать тренеров. Мы пригласили сначала Карлиса Муйжниекса – очень хороший человек, интеллигентнейший вообще. Мне говорили, что он отказался от сборной в свое время, потому что у него бизнес. Я потратил совершенно дикие деньги и силы на уговоры, чтобы он приехал, считая, что он даст толчок.

Великолепный человек, но то, как он работал, нас совершенно не устраивало. Именно его подход к работе. Он приехал в командировку, в гости – но не сделать из команды чемпиона. Плюс был конфликт с легионерами. У нас была очень плохая кухня между украинскими игроками, легионерами и тренером. Полное непонимание. Не хотелось бы приводить конкретные примеры, но мы видели этот совершенно дикий конфликт.

С Карлисом мы расстались и позвали Виталия Черния. С точки зрения человеческой он тоже очень приятный, классный, и, наверное, как тренер он классный. У него хорошие тренировки, ребята о нем хорошо отзывались. Но мы уперлись в ту же проблему. Наверное, недостаток опыта. Вопрос с легионерами – как их обуздать, как найти с ними общий язык, как сделать вот эту совместную химию. И при том, что финансирование было открыто – не безгранично, но мы были готовы исполнить практически любое пожелание, – это было незнание европейского и американского баскетбола, игроков, агентов. То есть, классный тренер не знает, кого взять в команду и как.

Доходило до того, что мне присылали видео игроков. Что я могу сказать, посмотрев видеонарезку того или иного баскетболиста? Но мы тратили деньги, мы искали новое усиление, и мне был звонок – мол, я у вас агент такого-то игрока, вижу, сколько денег вы тратите, но, может быть, вы все-таки начнете с другого? Вам нужен тренер.

Нам предложили три кандидатуры иностранных специалистов – вот этот тренирует такую-то сборную, этот тренировал такой-то клуб, и Нено. Этот стоит столько, этот – дороже, и Гинзбург – самый дорогой. Кто были двое других тренеров? Честно говоря, я не настолько хорошо знаю кухню, и сейчас не вспомню. Один был из Македонии, второй – серб, и Нено. Была запланирована 30-минутная зум-конференция с Гинзбургом, мы проговорили два с половиной часа, я сказал, что он мне нужен в конце сезона. Нено ответил, что я сумасшедший, ему нужно подбирать игроков и так далее. В итоге мы сказали пару слов, почему он должен приехать, я привел некие веские доводы, и финансовые в том числе, почему это нужно сделать сейчас.

Мы говорили с ним, и за эти два с половиной часа ты понимаешь, что, во-первых, это уровень, и, во-вторых, он со знанием европейского баскетбола – к нему, наверное, поедут. Он уникален. С ним по-другому разговаривают. Я видел, когда он не просто жестко, а с физическими усилиями приводил в норму легионеров.

Произошло то, что произошло, и был сразу разговор о долгосрочном контракте. Я говорю – послушайте, мы каждый раз заключаем контракт на три года, и я потом каждый раз выплачиваю неустойки. Сначала два года Карлису выплачивал, затем Чернию. Я сказал «нет», а уже спустя некоторое время – после Олимпиады особенно, – понимал, что Гинзбурга очень все хотели. У него было совершенно баснословное предложение из России, цифры, в четыре-пять раз превышающие наши возможности. Нено позвонил и спросил: «Ты как?» А я все же хотел, чтобы мы пошли вместе, вместе создавали менеджмент, новую структуру, прошли этот путь вместе. И мы подписали трехлетний контракт. Я надеюсь, что это самый правильный выбор, который мы сделали за эти три года.

О роли Гинзбурга в структуре «Прометея»

У нас даже в контракте прописано, что он имеет право самостоятельно подбирать игроков, а никто не имеет права влезать в этот процесс, кроме него. То есть, мы не можем позвонить и сказать – возьми вот этого баскетболиста, потому что я так решил. Я вообще по натуре другой: должен быть топ-менеджер, должен быть тренер, и они должны вместе принимать решения.

Ронен самостоятельно формирует команду. Понятно, что мы согласовываем финансовые моменты, говорим о бюджете, он никогда в него не влезает, как и все тренеры. Но кадровые – это полностью его личные решения, и никто в них не вмешивается. По всем украинским баскетболистам, за исключением двоих человек, Ронен сам сказал лично – да, подписывайте контракты еще на два года. Сашу Мишулу мы предложили, просили, чтобы Гинзбург его подписал, потому что у нас игроков такого уровня просто очень мало. Ну и проблема «больших» в украинском чемпионате остается проблемой – Нено хотел другого игрока, но у нас не получилось.

По менеджменту Ронен предложил двоих европейцев, и есть надежда, что со следующего сезона один из них возглавит структуру клуба.

О конкурентах в борьбе за чемпионство в Украине

Это не тайна. Думаю, по возможностям, по качеству, по желанию нас победить, номер один – «Будивельник», номер два – «Киев-Баскет».

«Днепр»? Два года назад было ощущение, что нас ненавидели. Было какое-то восприятие нехорошее. Понятно, мы тут вдруг, откуда ни возьмись, в днепровском регионе, какие-то выскочки. Сегодня этого меньше. Мы общаемся, мы стали совместно проводить время, мы приезжаем к ним, они – к нам, разговариваем с руководством. Это всегда будет дерби, злое по-хорошему, хотелось, чтобы оно было злым по-спортивному.

Я думаю, что «Днепр» сегодня, в том состоянии, в котором мы его видим – меньшее зло. Меньшая угроза для «Прометея» в чемпионской гонке. «Будивельник» усилится, я знаю это, мы говорили с собственниками. У нас есть свои планы – я не думаю, что мы сегодня видим окончательный состав «Прометея» в нынешнем сезоне. Все зависит от следующих движений. У нас есть одна позиция сложная. Так Нено считает – мне-то кажется, что у нас все классно.

К концу февраля мы увидим ряд изменений. «Киев-Баскет» настроен взять еще одного легионера, насколько я понимаю, «Будивельник» может сделать ротацию, и в свете этих событий у «Прометея» тоже могут быть какие-то усиления. Хотя игроки, которые есть сегодня, все до единого останутся в команде. У всех есть действующие контракты, и мы не планируем ни один из них расторгать. Но, может быть, надо будет усилиться по одной из позиций, на которой, как Нено видит, у нас могут быть проблемы игрового и физического плана.

О совмещении бизнеса с ролью президента «Прометея»

На самом деле, все очень просто – я люблю спорт и трачу очень много времени на эту историю. В бизнесе все понятно: там работают топ-менеджеры. У меня есть порядка 15 партнеров, есть порядка 50 топ-менеджеров, и я давно уже не занимаюсь ни бухгалтерией, ни приемом на работу. Сегодня бизнес – это тысячи людей, которые знают, что делать. Есть выстроенная система топ-менеджмента. Менеджеры занимаются, и я, честно говоря, не знаю половины директоров и в глаза их никогда не видел. Там все отлажено. А здесь, в «Прометее», они могут приехать ко мне, просятся на встречу с какими-то глупыми вопросами.

Почему, опять же, стоит вопрос о построении менеджерской структуры? Как только мы организовали какой-то процесс, дальше менеджеры подхватывают, и в такие вещи, как переписка, заказ билетов, питание, я не вникаю – это все отлаженные моменты. Но четыре раза в неделю, а то и пять, у меня в семь утра оперативка, где мы минимум полчаса говорим о баскетболе, о клубе, о движении и развитии.

Я бы сказал, что «Прометей» занимает процентов 15-20 моего рабочего времени. Есть и другая проблема, которая неожиданно пришла в мое сознание – сегодня у нас семь разных команд, и я даже теоретически не могу попасть на игры каждой. Но я могу сказать, не обижая моих любимых волейболисток, когда стоит вопрос, какую Лигу чемпионов мы едем смотреть в Запорожье – женский волейбол или мужской баскетбол, – выбор в пользу баскетбола. Это совершенно другие эмоции.

О спортивном уровне «Прометея» через пять лет

Всегда стоит вопрос денег. Мы от этого никуда не денемся. Это поступательный процесс, шаг за шагом. Ты делаешь что-то, и у тебя появляются дополнительные люди. У меня появились партнеры, в отношении которых я даже теоретически не думал, что их может заинтересовать баскетбол. Но они вкладывают сегодня сотни тысяч долларов в команду, потому что они кайфуют, и требуют, чтобы команда была лучше.

Мы надеемся, у нас есть план, и с Роненом мы об этом говорили – мы хотим быть в топе. Евролига? Поговаривают, что там будут перемены, неизвестно, как изменится структура и так далее. В моем сознании все равно есть проблема Украины и России – как играть с российскими клубами, как летать. Мы столкнулись с тем, что наши девочки должны были играть в Калининграде, и ни нас туда не пустили, ни их сюда. К сожалению, на сегодняшнем этапе есть и эта проблема в том числе.

Если мы идем в Лигу чемпионов, то в следующие три года мы ставим перед собой задачу ее выиграть. Бюджет будет достаточно хорош, мы это обсудили с Роненом перед подписанием контракта – в ближайшие три года он должен привести нас в топ и выиграть этот топ.

Проблема одна: нам надо попасть сразу в групповой этап. Мы будем делать все для того, чтобы здесь и федерация помогала нам, и наши топовые европейские менеджеры будут работать над тем, чтобы «Прометей» по спортивному принципу и по региональной заинтересованности получил место в групповом этапе. Это нужно только для того, чтобы Ронен уже весной и летом мог полноценно сформировать команду. Если мы в мае сможем понимать, что мы в групповом этапе – это будет одно планирование. В противном случае это опять будет пожарная команда, совершенно дикая переплата, недобор тех игроков, которые нужны Гинзбургу. Хотя сегодня у нас и Ди Джей Кеннеди, и Миро Билан заиграли. Я верю, что это талант Нено – плюс их, конечно же, персональный талант.

Но это совершенно дикая история. Переплаты, нервотрепка, плюс игрокам совершенно непонятно, что будет происходить. Если мы, как я надеюсь, за два с половиной года построим зал, в котором мы сможем играть, будем соответствовать уровню, с бизнесом будет все хорошо и партнеры от нас не отвернутся, то конечная цель – Еврокубок и Евролига. Мы об этом думаем. И не просто думаем, а серьезно думаем.

О подписании Ариэль Аткинс – олимпийской чемпионки в составе сборной США

Честное слово, я не принимал участия в переговорах. У Кирилла Большакова есть определенный бюджет – на украинских игроков и на легионеров. Он пришел, и говорит – есть такая возможность, мне предложили, я переговорил. Для Украины само ощущение, что у нас будет игрок такого уровня, что он может к нам приехать… Меня это заводит даже больше, чем то, как именно она будет играть. Я думаю, что в следующем году мы вас еще больше удивим, и у нас в клубе будет не одна олимпийская чемпионка.

Ариэль – великолепный человек. Настолько открытая, душевно классная. Спокойно разговаривает, кушает нормальную еду, смеется над нормальными вещами. Вообще шок, что она приехала, но это классно, и это было не очень дорого. Она не стоила намного дороже других американских игроков, которых нам предлагали. Да, был чуть увеличен бюджет под нее, но она очень классно влилась в команду.

Это все Большаков со своим агентом. Он прибежал ко мне с этой эмоцией, и я говорю – дай ей чуть больше денег, мы забираем. Потому что для Украины, повторюсь, очень важно, что у нас такого уровня игроки могут вообще появиться.