Николай Морозюк: «В Турции Гармаша воспринимали как максимально положительного, доброго пацана, но все спрашивали: «Он е#####й?»
Бывший игрок «Динамо» Николай Морозюк в интервью Tribuna.com рассказал несколько историй о Денисе Гармаше.
– Представьте себе этих людей: Гармаш, Хачериди, еще был Рыбалка. Они всегда втроем ходили. Куда ни придешь – они всегда втроем. Втроем на завтрак, втроем на обед, втроем на ужин. Всегда ржут или ссорятся, о чем-то спорят между собой. У них всегда были свои игры, скажем так.
Когда Гармаш только пришел пацаном в «Динамо-2», кажется, из киевского интерната, первое – это когда он бегал с игрушечным пистолетом на базе и играл в стрелялки. Темно, он сам по базе гоняет, в кого-то стреляет. Его раз кто-то спалил.
А потом однажды я приехал из города, захожу в ресторан – сидит Гармаш за столом. Начинаю делать чай и слышу, как он под нос себе: «7:2, 7:2, 7:2, 7:2, 7:2». Проходит минута, он снова: «7:2, 7:2, 7:2». Я к нему поворачиваюсь, говорю: «Б###ь, Гармаш, ты что, е#####й? Что с тобой, какие 7:2? Он говорит: «Коля, я сделал ставку на точный счет, 7:2. Я хочу это проговорить». Сейчас уже не помню конкретно, мне кажется, это был какой-то матч Лиги чемпионов. Поворачиваюсь, думаю: «Е# твою мать».
Гармаш всегда был чудаковатым парнем, но веселым. С тех моментов – это первое, что припоминается. Вот он только пришел – это уже какое-то событие. Он или что-то ляпнет, или сделает что-то. Это такой человек.
– Не знаю, смотрели ли вы Гарри Поттера, но там был момент, когда профессор сказала троице друзей: «Почему, когда что-то происходит, вы трое всегда вместе?» Пожалуй, это можно применить к Гармашу, Хачериди и Рыбалке.
– Да. Как вспоминаю – боже, они как дети. Приходишь, например, в ресторан на базе. Когда у нас заезд перед игрой, нам делают какие-то бутерброды, перекус перед сном. Мы, бывает, сидим, проводим время, общаемся. Сидим я, Ярмоленко, Сидорчук, Коваль, кто-то еще. Здесь открывается дверь – и заходят Биба и Боба, Чип и Дейл, б###ь. И, например, кто еще из молодых.
Они сидят, мы разговариваем, и вдруг они начинают громко смеяться. Потом тишина – и снова они громко смеются. Спрашиваю: «Что вы ржете?» Гармаш говорит: «Посмотри, какая у него голова». Поворачиваюсь – ну, голова и голова. Он придумал кличку уже этому пацану. Эта кличка максимально нелогична, неадекватна.
Сейчас сразу вспомнил. Когда Гармаш приехал ко мне в Турцию (Морозюк и Гармаш вместе играли за «Ризеспор» – прим.), захожу после тренировки, два турка администратора в шоке, кипят, красные. А Гармаш с Борячуком умирают со смеха. Захожу, и они мне говорят на турецком, потому что на английском вообще не говорили. Да и Гармаш с Борячуком вообще не разговаривали. Если Борячук знал более-менее, то у Гармаша вообще свой вымышленный язык – гармашевский.
Турок подходит ко мне и говорит: «Коля, почему тот дурак говорит на меня «батон»? Что такое «батон»? Думаю: «Ну как объяснить ему, что это хлеб?» Ему говорю – он не понял: «Я – хлеб?». Показываю ему картинку – батон. Гармаш просто плачет. Турок спрашивает: «А чего я – батон?» Гармаш говорит: «Посмотри на его голову». А он лысый, у него голова реально в форме батона, и пара волосков. Я сам немного начал смеяться, но не над турком, а от того, какой Гармаш дебил.
Говорю ему: «Б###ь, да перестань». А второй турок говорит: «Что такое «стервятник»?» И Гармаш мне сам показывает: «Посмотри, разве не похож?» У второго проблемы с зубами были. И я реально на фоне всего этого сам начинаю смеяться.
Я тем администраторам говорю: «Не обращайте внимания. Это лимитированные люди, они в одном экземпляре в мире есть». И даже со временем иностранцы, все пацаны в Турции воспринимали Гармаша как максимально положительного, доброго пацана, но все спрашивали: «Он е#####й?»
– На каком языке он там общался?
– Я же говорю – на своем языке. Он мог позвонить переводчику, что ему что-то нужно в квартире. И переводчик уже меня спрашивает: «Коля, чего он от меня хочет? Я вообще не понимаю. Поговори с ним, пожалуйста, и перезвони мне».
Когда мы играем в Лиге чемпионов, он ссорится с арбитром. И мы его спрашиваем: «На каком ты языке с ним общаешься, если ты не знаешь вообще?» – «А он меня понимает». Говорю: «Как он тебя понимает? Он просто видит твою реакцию. Конечно, он тебе дает желтую, потому что ты кричишь». – «Да нет». А ведь он реагирует, что ему дали желтую, и еще больше заводится, он всегда говорит: «Я же за правду». Говорю: «Та правда, которая у тебя в голове, не всегда для всех».
Так же, как на теории. Мы играли в Лиге Европы, разбирали момент, где мы пропустили гол. Была подача, и там, где он должен был быть, его не было, он не побежал за своим игроком. Хацкевич у него спрашивает: «Почему ты не доиграл до конца?» Он говорит: «Так а зачем? Проще было сделать офсайд, чтобы все вышли. Почему они не побежали со мной? – «Б###ь, ты что, дебил? Ты должен сесть, мы командой должны все сесть». – «Да нет, да они дураки. Я сделал шаг вперед – и все, он в офсайде. Зачем за ним бежать?» Мы все понимаем, а ему клему рвет. Ему все доказывают, Лужный начинает кипеть. И он говорит: «Нет, вы дебилы все».
Можно было бы понять, если бы была договоренность делать шаг вперед при подаче. Но у нас не было такой договоренности, он решил себе так и не соглашается ни с чем. «Меня зашторило», – это его фраза. Когда его шторит, все – нет человека, который мог бы его остановить, чтобы он послушал. Если он так видит – все. Бывает, он заводится, превращается в неконтролируемого, но в целом он очень чистый, искренний, веселый – человек, с которым никогда не бывает скучно.
Я в Турции жил на квартире, и его поселили подо мной. Когда он заехал в квартиру, я выехал. Там была газовая плита, чисто на баллонах. И я боялся, что он рано или поздно не закроет конфорку и дом просто взорвется. Я уехал на базу. Помню, в первые дни реально не мог уснуть. Ему говорю: «Проверь плиту». А он ржет, говорит: «Я хочу всех травнуть».
– Сидорчук когда-то в интервью с нами сказал, что Гармаш – это человек, живущий в парадигме своей собственной справедливости.
– Так и есть, это правда. Если он так видит – это для него правда. Все, ты ему не докажешь. Например, если айфон желтый, а он видит для себя, что айфон зеленый – он будет тебе говорить «Зеленый». Но потом со временем, когда ты ему приносишь реально – он все равно это переведет в шутку и скажет: «Да все равно вы были в то время дебилы». Эх, Гармаш, Гармаш, – сказал Морозюк.
